— Черт возьми! — воскликнул он. — Вы что, подозреваете меня?!
— Ответьте на мой вопрос.
— Ну, ну, инспектор, сбавьте тон! Вы не знаете, с кем имеете дело…
— Напротив, метр Уоррик, прекрасно знаю, — ответил Дэвид сухо. — Если вы отказываетесь отвечать мне, это ваше дело. Но могу заверить, те же вопросы вам зададут в другом месте.
Антони Уоррик пожал плечами.
— Что вы хотите знать? Где я был вечером? Пожалуйста. Обедал в ресторане «Пинеда».
— Полагаю, мне это там подтвердят, метр Уоррик. В котором часу вы там были?
— Я пришел около восьми и ушел около половины десятого. — Уоррик расхохотался. — Да, да. Как видите, у меня алиби. Я был в «Пинеде» именно в то время, когда произошло преступление.
— Откуда вы знаете, что преступление произошло именно в это время?
Адвокат сделал нетерпеливое движение.
— Не валяйте дурака, инспектор. Если вы меня спрашиваете, где я был между восемью и половиной десятого, значит, ваша девица была убита в этот промежуток времени.
Дэвид поднялся с дивана.
— Ладно, — проговорил он. — А зачем вы приехали в Комптон?
— По-моему, я вам об этом уже говорил. Немного развлечься. Не знал, что и вы окажетесь здесь, а то бы выбрал другое место. Справьтесь у администрации отеля: я останавливаюсь здесь каждый уик-энд.
Дэвид кивнул и направился к двери. Он собирался уже выйти, когда внезапная мысль заставила его снова повернуться к Уоррику.
— Вы встречались с кем-нибудь в Комптоне?
— Да, — ответил насмешливо Антони Уоррик. — С одной молодой дамой, имени которой я не назову. Скажу только, что она не из ночного ресторана.
— И это все?
— Да, все… хотя… нет, простите… Забыл сказать, вчера вечером в «Пинеде» я ужинал с доктором Артуром Девоном.
Дэвид не мог скрыть свое удивление.
— Доктором Девоном? Врачом-психиатром из тюрьмы в Нью-Верале?
— Другого я не знаю.
— Почему вы мне не сказали об этом раньше?
— Вы же меня не спрашивали, с кем я был в ресторане.
— Вы встретились в «Пинеде»?
— Да. Я не знал, что Девон в Комптоне. Сначала мы сидели за разными столиками. Потом, когда увидели друг друга, решили поужинать вместе и воспользовались этим, чтобы поболтать. Вам, наверное, известно, что Девон лечит одного из моих клиентов, который подвержен нервным припадкам…
— Самуэль Пикар? Да, я в курсе.
— Ну в таком случае вы представляете, о чем мы говорили вчера вечером с доктором Девоном.
«Что бы все это могло означать?» — думал некоторое время спустя Дэвид, шагая по улице.
В среду 17 августа, за пять дней до того как в тюрьме Нью-Вераля должна была состояться первая казнь, в отделение приговоренных пришел Грегори Пенсон с целой кучей неприятных известий для Эдварда Адамса.
— Начнем с самого плохого, — сказал адвокат. — Не стану скрывать: губернатор проявляет большую осторожность. Он счел возможным принять меня только вчера и не постеснялся указать на то, что я собрал очень мало материала. Впрочем, он считает, что информации по твоему делу более чем достаточно и для пересмотра нет никаких оснований. При нынешнем положении вещей он не желает ничего слышать ни о просьбе о помиловании, ни даже об отсрочке казни.
Адамс погрузился в мрачные размышления.
— Ну ладно, — сказал он наконец. — Какие у тебя еще вести?
— Твоя мать, Эд.
Адамс вздрогнул.
— Что с ней?
— Не волнуйся. С ней ничего не случилось. Просто миссис Адамс в очень тяжелом моральном состоянии. Иза была у нее и говорит, что она не перестает плакать с тех пор, как в воскресенье ты отказался от свидания с ней.
Адамс пожал плечами.
— Передай ей, что мы увидимся завтра, в четверг, если она может прийти.
Грегори Пенсон развернул газету.
— Эд, не знаю, как ты сейчас относишься к Анне Плэйтон: ты никогда не был вполне откровенен со мной, и мне очень трудно начать разговор о ней…
— Начинай как тебе заблагорассудится. Я не делаю никакой тайны из моих отношений с Анной. Все это осталось в далеком прошлом. Что с ней случилось?
Пенсон ответил мягко:
— Она умерла, Эд…
Эдвард Адамс нахмурился.
— Ах вот как! — пробормотал он.
— Она была убита двумя выстрелами в голову, в воскресенье в ее доме в Комптоне. Я принес тебе газету, где об этом говорится. Если хочешь прочесть…
— Хорошо. Оставь мне ее. Спасибо.
— Я бы предупредил тебя раньше, но эта заметка попала мне на глаза только сегодня.
Эдвард Адамс кивнул. Когда он снова заговорил, его голос звучал несколько хрипло:
— Что-нибудь еще?
— Да. Исчезла Милли. Я трижды заходил в отель. Мне сказали, что ее не видели с воскресенья. Хозяин в бешенстве. Говорит, что она скрылась, не уплатив по счету. Я, разумеется, успокоил его, сказав, что заплачу за все, если она не вернется. Ты не знаешь, что с ней могло случиться?
— Нет, — ответил Адамс.
— Все это очень странно, — озабоченно сказал Пенсон.
— Может быть, она уехала в Англию, — заметил Адамс.
— Не расплатившись в отеле?
— Да, верно.
— Послушай, Эд, а если гангстерам стало известно о ее разговоре с Эвером? Ты не думаешь, что они могли что-нибудь предпринять?
— О черт!.. Кажется, ты прав, Грэг. Эверу достаточно было сказать Уоррику о разговоре с Милли, чтобы гангстеры стали за ней следить.
Эдвард Адамс погрузился в раздумье.
— Но они же прекрасно понимают, что Милли для них не опасна. Эвер раскусил ее сразу, — сказал он, немного успокоившись.
Адвокат покачал головой.
— Нет. Боюсь, как бы с ней не случилось какого-нибудь несчастья…
Грегори Пенсон беспокоился не напрасно. Теперь Милли Берил была вполне уверена, что за ней следят. Она встречала «его» повсюду — в барах, ресторанах, на дорожках в городских парках и садах; ей
