Котятам же было наплевать, с кем играть – с огромной гоминидой, или ее сыночком, или прочими воспитанниками детсада. Кошаки оказались еще и жуткими сладкоежками, особенно – малыши. Ведомые Гаврилой и еще парой сорванцов из детсада, из которых один был человеком-кроманьонцем, баловнем–«мамонтенком» по имени Лютик, второй – неандертальцем Умкой, сыном Лады, котята пока безымянные в количестве трех нахальных морд, совершили набег на пасеку.
Помощники пчеловодов с Финкелем во главе занимались хозяйственными делами, проверяя омшаники с ульями, готовя новые ульи для летнего вылета роев, ремонтируя старые. Оторвавшись от дел, Рома увидел у домика пчеловодов малолетнюю команду искателей приключений. Мелкие чуяли приятный запах, знакомый людям по лакомствам, подаваемым к столу, а тигрятам запах просто нравился. На свою беду, Рома не нашел ничего лучше, как угостить пришедших кусочками меда с хлебом. Понравилось. И благовоспитанные детки разом превратились в назойливых попрошаек. Они ходили хвостами за работающими, и с умильными физиономордиями (физиономий – три, морд – три, значит – физиономордии) выпрашивали деликатнейшим образом добавку. Рома послал «на базу» за подмогой, куда я с матерями человечьих детенышей, и сам в роли врио папаши Гаврилки прибыл на разбор происшествия. Лохматые мамы прибыли самостоятельно, не обнаружив в урочный час чад на месте. Придя на пасеку, мы застали умилительную картину: в одну шеренгу сидели дети и котята. Сзади них, расселись три здоровенных хищницы. Рома, прохаживаясь перед живописной группой, читал нотацию мохнатым родительницам о том, что нельзя-де, детей оставлять без присмотра надолго, мол не дай Бог – случится чего с малышами, (это с саблезубыми-то!), и о вреде чрезмерного употребления сладкого. Человеческие мамаши, наградив чад шлепками, подхватили своих детей под мышки, и переглянувшись с тигрицами, пошли к лагерю. А тигры, подцепив своих поскуливающих отпрысков, отправились восвояси к себе. На месте остался я с Гаврилкой и Рома.
— Не страшно было? — спросил я у Романа.
— Нисколько. Дети как дети, мамаши как мамаши… Вот когда веду занятия в музыкальных классах – там бывает страшно – объясняешь им, объясняешь, сам уже поймешь, наконец, как на этих дрынах нужную ноту брать… А они – ни в зуб ногой! А тут концерт на носу праздничный… Засмеют… Как тут не испугаться, Дмитрий Сергеевич?
Мда… Кто чего боится, называется.
Кормежку зверей организовали частично из общего котла, вываривая больше мяса и бульона, частично – организовали некое производство пищи из субпродуктов. Решил – когда сельскохозяйственное производство станет более товарным, добавлять им в еду больше растительной пиши. Пока же семейство вполне обходилось бульонами, с большими кусками субпродуктов, разрезаемыми в жидкость, и размороженными кусками мяса. Причем, приготовленное явно нравилась котам больше естественного – его удобно было есть, и клыки не мешали лакать варево. Ранее мы субпродукты почти не использовали – легкое, большая часть почек, нижние части ног уходили в землю или на клей. Так что содержание стаи нам особо в тягость не было.
В период прохода мигрирующих стай копытных, прайд принял активное участие в очередной охоте, в качестве загонщиков. Если раньше пришлось бы потратить пару недель на поиски животных, отбор подходящих, и так далее и тому подобное, то на этот раз хищники гнали мимо стрелков стада, а те отстреливали необходимые экземпляры, удобно располагаясь на засидках. Команды заготовителей тут же оттаскивали туши в глубину леса, чтобы женщины обработали добытое, конвейер работал, добывая необходимое мясо на зиму без лишнего мучительства и смены троп миграции, без разгона стад, как было раньше. Для копытных нападение хищника – обыденность, явление природы и естественный ход вещей. Мгновенная гибель огромного стада, остающаяся на месте гекатомбы на следующее лето вонь, — повод найти более удобный путь и уход с намеченных путей кочевки.
Теперь можно было подумать и о помощи этих огромных зверей в приручении мегафауны. Я мечтал о применении шерстистого носорога и мамонта в качестве тягловой силы – это решило бы наши проблемы с сельскохозяйственным производством. Сила носорога такова, что сравнима с пропашным трактором средней мощности. И никаких расходов на бензин, сами понимаете, куда ни кинь – всюду польза получается, даже от навоза. Про мамонта я и не говорю – ведь приручают слонов индусы. Чем мы хуже? Только отлавливать этих гигантов придется гораздо севернее. В наших краях их ничтожно мало, нам же нужны молодые животные, пригодные для одомашнивания, лучше – совсем малыши, и только так. Они же должны водиться гораздо севернее. По данным моего времени, мамонты на острове Врангеля дожили до египетских пирамид. Ближе к тем местам и поищем. В смысле – к острову Врангеля, а не пирамидам.
Позже мы научились делать своего рода колбасу и хранить ее в ледниках все лето – смесь мяса, некоторого количества растительных добавок и субпродуктов, обильно насыщенная кровью. Этакий китти- кэт для смилодона. Звери, по крайней мере, потребляли продукт с большим удовольствием, даже отдавая ему предпочтение перед свежим мясом.
Глава 68
Из воспоминаний профессора медицины – Закатной Лозы, в замужестве – Сары Моисеевны Финкель
Да здравствует Академия!
Да здравствуют профессора!
Да здравствуют все члены её!
Да здравствует каждый член!
Пусть вечно они процветают!
В эту пятницу в моей Академии будет вечер встреч выпускников. Мой класс юбилейный в этом году, для нас будут учителя и дети петь-танцевать, а мы должны дать ответное слово. Меня попросили что- нибудь придумать. Так вот, в результате у меня получился целый рассказ, и я подумала проиллюстрировать его парочкой зарисовок из жизни, если его поймут и одобрят:
Однажды, почти двадцать лет назад, много маленьких детских ножек преодолели тяжелую и дальнюю дорогу – к острову Веры, к знаниям, в нашу Академию. В то же время порог Академии переступили еще две ноги, но другие. Они были такие, что, если каждый ученик встанет рядом, то окажется ростом не выше пояса. Тогда мы и узнали, что вместе с нами пришел «дилектор Дмитлий Селгеевич».
Большим открытием для нас стало то, что у него тоже есть указка, а также карты, атласы, и главное – замечательно красивые книги. «Будешь еще ТАК себя вести – отведу к директору!» – говорила наша первая учительница «Ина Анатоевна». Любому первокласснику понятно, директор командует учителями и ругает учеников. Высокий и большой он только потому, чтобы его боялись. А еще он сидит в отдельном кабинете, в котором очень страшно. А еще рядом с ним сидят два зверя – Большой Собакин Бэк и Котяка Род. Их все боятся на берегах, а мы знали – они добрые, их приятно гладить, когда они встречаются нам на прогулках, и с ними можно говорить про все-все, о чем нельзя говорить с учителями – даже пожаловаться, и они поймут и пожалеют – языком.
Самое долгожданное мероприятие свершилось: на груди каждого ученика красовалась медная солнечная звездочка, в руках мы с радостью сжимали маленькие тетрадки и ручки. Мы стали почти взрослыми и это не могло не радовать! А еще стало появляться некое «воображульство», писком моды и предметом зависти являлась наградная серебряная или золотая звезда за особые заслуги в учебе из рук Учителя, ведь медная-то была у всех! Заветной, но так и несбывшейся мечтой остался знак молодого стражника – почему-то в нашем классе в стражу пошли только ребята, а в параллельном даже две девочки. Зато мы знали все укромные и заветные места Острова Академии…
— А давайте сбежим с уроков? — предложил один из наших классных героев-мальчиков. И мы удрали на дальний конец острова. Здорово было – мы представляли себя отважным племенем охотников на мамонтов, весело прыгали и скакали. А в это время нас искала поднятая по тревоге стража… Глупый и