Евгений Щукин
Тропинкой человека
Глава 1
ЖАЖДА. Ничего похожего на банальное желание влаги. Ничего общего с тем, к чему я привык. Секунда за секундой — я умирал, в невыносимой боли распадаясь на мельчайшие частицы, на молекулы, атомы — и, будучи рабом жажды, возрождался снова. Она, моя Госпожа, гнала, гнала на поиски жертвы, которая должна была избавить меня от мучений и окончательно превратить в нечеловека. Ей, моей бездушной хозяйке, было все равно, каких принципов, норм морали я придерживался раньше. Умри или убей! — зудом клыков, оглушительной пульсацией крови в висках требовала она.
Я сопротивлялся. Боролся так, как если бы она была живым организмом, невесть как попавшим в мое тело. Я знал — как попавшим! Об этом после. Сначала надо утолить ЖАЖДУ.
Я перепробовал уйму продуктов. Деньги стремительно заканчивались — у студента не бывает много денег — а пища все не находилась.
Приходилось не просто контролировать состояние ГОЛОДА, нужно было держать в узде сами мысли. Но… с каждой минутой это удавалось все меньше и меньше. Аромат снующих туда-сюда людей пьянил, сводил с ума.
Я поспешно вбил в рот кусок только что купленной булочки — резиновое, безвкусное тесто с завидным упорством оставалось сухим, как бы долго я ни приминал его зубами.
Зайдя за угол остановки, я выплюнул булку. Она осталась практически в том же состоянии, только и того, что немного подавлена. Может, спасу жизнь какой-нибудь голодной собаке.
Вызванная образом никому не нужного существа, Жажда застлала взор кровавой пеленой. Идущий мимо мужчина ненадолго задержался, отметив мою странную дрожь, и — Слава Богу! — проследовал дальше.
Вернувшись к витрине киоска, я попросил газводы. За ней последовал сок…
Жажда только разгоралась. Пока я боролся. Сколько еще выдержу? В поисках спасения я снова, наверное, в сотый раз, оглядел остановку.
«Остановка имени Лизы Чайкиной» — универсальный перекладной пункт для всех желающих добраться из центра до окраин города, в данном случае представленных Московкой и Чкаловским поселком.
Время не слишком позднее — десять часов вечера. Ему хватило пятнадцати минут, чтобы из мирного обывателя превратить меня в нелюдь, до самых ушей наполненную жаждой убийства.
…В 21–00, как и положено, из «Пушкинки» были изгнаны последние студенты, в невыразимой печали вдруг осознавшие, что пора — уже — браться за курсовую. В числе этих несчастных первоначально находился и я — до той поры, пока не посетила мысль обойти здание библиотеки, чтобы полюбоваться гаснущими огнями.
Друзья немало подивились такой причуде, но, видя бесполезность уговоров, отстали, напоследок обозвав мои мысли бредом, а меня самого… Ну, неважно — я сказал бы себе тоже самое. Но мои ноги уже уверенно шагали в заданном направлении — и голова покорно двинулась следом. Потом я пошел быстрее — на дворе стоял ноябрь (последняя декада) и в это время было уже довольно, гм… холодно.
Позади здания ждало… ждала… или ждал — не могу сказать точно, просто не помню. Затуманенное сознание сохранило лишь ощущение холодного тела.
Мне были безразличны его крепкие объятья, оставило равнодушным прикосновение губ к моей шее. Более того, странное, схожее с дремотой состояние овладело мной еще до того, как я увидел это создание.
Оно пило мою кровь — я не протестовал. Напротив, был рад, что оно сможет хоть немного согреться. Такому хладнокровному существу, наверное, было очень холодно студеным ноябрьским вечером.
Не знаю, почему оно сделало это, насытившись, — может, прочитало мои мысли и решило, что такому доброхоту стоит подарить вторую жизнь? Так или иначе, когда я, окончательно обмякнув, повис на руке этого странного существа; когда умирал…
Существо встряхнуло меня, так что голова запрокинулась назад; прижало к моему рту свое запястье, по которому стекала тоненькая струйка крови. Обнаружив, что мне не хватает воздуха, я начал вяло сопротивляться. Оно обмакнуло мой нос в кровоточащую рану и снова прижало ее к губам. Это повторялось снова и снова. Когда стало очевидно, что только так я могу добыть немного воздуха, я начал пить.
…Потом оно отпустило меня…
Через несколько секунд? минут? часов? я пошевелился. Опираясь на локти, привстал, затуманенным взором оглядел все кругом. Никого нет. Безлюдно.
Я сел, со второй попытки встал на ноги. Никаких следов странного существа. Подняв руку, я коснулся шеи. Сбоку, где недавно хлестала кровь из открытой раны, пальцы нащупали шрам. Пока я водил по рубцу пальцами, он становился все менее и менее заметным — и вскоре исчез совсем.
Еще раз недоверчиво погладив шею, я побрел на остановку.
По мере следования к остановке имени Лизы Чайкиной во мне просыпалась и росла ЖАЖДА. Здесь — она достигла своего апогея.
Я знал, как ее утолить. Тело само подсказало этот способ. Стоило бы только сосредоточиться — и выбранная жертва, на ходу изобретая отговорки, покорно двинулась бы в указанном направлении.
НЕТ!
Ха, как будто так просто взять вверх над инстинктом самосохранения!
Я сорвался с места, побежал.
Мое переполненное болью тело было способно на многое: я мчался со скоростью, вдвое превышающей тот предел, которого я мог достичь вчера. Мой странный спринт вызывал удивление у прохожих, но — откуда им было знать?!
Мне была нужна кровь!!
Прекрасно, пусть будет так. Но кто сказал, что это должна быть свежая, теплая кровь? Ох, лучше бы я этого не представлял!!
Булка! У меня во рту булка. Тьфу, гадость! Меня передернуло.
Теперь мой бег был подчинен конкретной цели: на расстоянии всего в одну остановку находилась больница. А в любой больнице, как известно, есть отделение реанимации, в котором наверняка найдутся запасы донорской крови для умирающего от жажды вампира. Вот, сам себе и сознался…
Я бежал изо всех сил, слабо представляя, что буду делать дальше. По правую руку тянулось решетчатое ограждение, которое вскоре должно было прерваться, тем самым обозначив место для входа на территорию больницы. Здесь я несколько сбавил темп. Рысью миновал пару тополей — и дальше двигался быстрым шагом.
Я примерно представлял, где находится нужное мне помещение. Не так давно сам лежал в этой больнице. И вот — пришел как вор. Нет, не как вор! Пришел с благими намерениями: взяв донорскую кровь, я спасу чью-то жизнь.
Приемный пункт, палочка-выручалочка всех больных, был закрыт. Зайдя за угол, я посмотрел в окно. За столом — две женщины в белых халатах.
Значит, сосредоточиться? Отпустить с привязи внутреннего хищника и стать Повелителем? Если бы все было так просто… Где гарантия, что потом удастся вернуть прежнего себя? Можно было бы просто постучать в окно, но потом все равно придется пускать в ход чары или пробиваться силой. Я решился. Отпустил звериные инстинкты.
Подчиняясь неслышной команде, одна из женщин, уронив голову на руки, уснула. Другая — послушно встала, открыла мне дверь и, вернувшись назад, последовала примеру напарницы.
Заперев за собой дверь (время позднее, мало ли кто решит войти), я ступил в основное помещение. Маршрут был знаком. Недолгая прогулка по коридору, подъем по лестнице на второй этаж и — переход,
