Игорь Иванович Акимушкин
Следы невиданных зверей
ВВЕДЕНИЕ
В сентябре 1957 года японские зоологи исследовали пойманного китобоями морского зверя. Зверь оказался ремнезубым китом, неизвестного науке вида. Китом!
Находка эта символична. Во второй половине XX столетия, когда человечество, создав сверхскоростные ракеты, смело устремилось в космический мир, у нас дома, на Земле, вдруг обнаруживаются такие недосмотры — «непримеченные» киты! Как видно, животный мир нашей планеты исследован еще далеко не так хорошо, как об этом обычно говорят. За последние полвека пресса не раз оповещала читателей о неведомых птицах, зверях или рыбах, обнаруженных где-либо в дебрях тропического леса или в глубинах океана. А сколько крупных зоологических открытий вообще не было замечено широкой публикой! О них знают только специалисты.
Чем объяснить, что природа все еще преподносит натуралистам неожиданные сюрпризы?
Дело в том, что на Земле много труднодоступных, еще почти не поддающихся обследованию мест. Одно из них — океан. Едва ли не три четверти земной поверхности покрыто морем. Около четырех миллионов квадратных километров морского дна погребено в чудовищных глубинах свыше шести тысяч метров. В их мрачные пределы орудия лова, изобретенные человеком, вторгались всего лишь несколько десятков раз. Подсчитайте: приблизительно одно глубоководное траление на 40 тысяч квадратных километров морского дна!
Несоизмеримость этих цифр лучше всяких слов убеждает нас в том, что океанские глубины до сего дня фактически не исследованы.
Не удивительно поэтому, что буквально каждый трал, опущенный на значительную глубину, обязательно приносит со дна моря неизвестных специалистам животных.
В 1952 году американские ихтиологи тралили в Калифорнийском заливе и выловили даже здесь не менее 50 разновидностей неведомых им рыб. Но поистине непочатый край самых неожиданных находок открылся советским ученым, проникшим в океанскую пучину при помощи новейшего оборудования научно-исследовательского судна «Витязь». Всюду, где им приходилось работать: и в Тихом, и в Индийском океанах, открывали они неведомых рыб, осьминогов, моллюсков, червей.
Даже на Курильских островах, где и раньше побывала не одна экспедиция, советские ученые (С. К. Клумов и его сотрудники) сделали неожиданные открытия. На острове Кунашир обнаружили ядовитых змей. До этого считалось, что на Курилах водятся лишь неядовитые полозы. Здесь же нашли неизвестных прежде тритонов, древесных лягушек и сухопутных пиявок совсем особого вида.
Зоологи «Витязя» извлекли со дна моря еще более необыкновенных существ — фантастических погонофор. Это животные, которых природа «забыла» наделить наиболее необходимыми для поддержания жизни органами — ртом и кишечником!
Как они питаются?
Самым невероятным образом — при помощи щупалец. Щупальца и ловят пищу, и переваривают ее, и всасывают питательные соки, которые по кровеносным сосудам расходятся во все участки тела.
Еще в 1914 году у берегов Индонезии поймали первого представителя погонофор. Второго обнаружили у нас в Охотском море 29 лет назад. Но ученые долго не могли найти этим странным созданиям подходящее место в научной классификации живой природы.
Лишь исследования «Витязя» помогли собрать достаточно обширные коллекции уникальнейших существ. Изучив эти коллекции, зоологи пришли к выводу, что погонофоры не принадлежат ни к одной из девяти крупнейших зоологических групп — так называемых типов [1] животного царства. Погонофоры составили особый, десятый, тип. Так необычно их строение.
Погонофор стали обнаруживать сейчас во всех океанах, даже в Северном Ледовитом. Распространены они по всему свету и, видно, совсем не редки на дне моря. А. В. Иванов, ленинградский зоолог, которому наука обязана наиболее тщательными исследованиями погонофор, пишет, что эти животные чрезвычайно изобильны во многих местах своего обитания. «Тралы приносят здесь массу населенных и пустых трубок погонофор, забивающих мешок трала и даже висящих на раме и тросе».
Почему же до самого последнего времени столь многочисленные существа не попадались в руки морских исследователей? А поймать их нетрудно: погонофоры ведут неподвижный образ жизни.
Да потому не попадались, что ученые только еще начинают по-настоящему проникать в глубины океанов и морей. Безусловно, нас ожидает здесь множество самых удивительных открытий. Пока изучена лишь незначительная часть морских животных. Самые крупные и подвижные обитатели глубин вообще не могут быть пойманы обычными орудиями рыболовных и экспедиционных судов. Тралы, сети, невода для этого просто не годятся. Вот почему некоторые исследователи говорят: «В океане все возможно!»
Есть на земле еще одно место, где перед натуралистом с первых же шагов открываются многообещающие возможности. Но проникнуть в его тайны не легче, чем в океанскую бездну. Не глубины и даже не заоблачные высоты охраняют это место, а совсем другие препятствия. Их великое множество, и все они опасны.
Речь идет о тропическом лесе. Суровая Антарктида прославилась своей недоступностью. Но в ее снегах, хотя и с невероятными трудностями, можно передвигаться на специально оборудованных машинах. В тропическом лесу любой вездеход застрянет у самого старта.
До финиша человек здесь может добраться, пользуясь лишь средством передвижения, данным ему от природы. Какие в пути предстоят ему испытания, мы узнаем из следующей главы.
ЧЕРНЫЕ КОШМАРЫ И «БЕЛЫЕ ПЯТНА» ДЖУНГЛЕЙ
УЖАСЫ «ЗЕЛЕНОГО АДА»
«Кто-то сказал, — пишет Аркадий Фидлер [2], — что для человека, вступающего в джунгли, бывает только два приятных дня. Первый день, когда, ослепленный их чарующим великолепием и могуществом, он думает, что попал в рай, и последний день, когда, близкий к сумасшествию, он бежит из этого зеленого ада».
Чем же так ужасен тропический лес?
Представьте себе безбрежный океан гигантских деревьев. Они растут так тесно, что их вершины переплелись в непроницаемый свод.
Причудливые лианы и ротанги густой сетью опутали и без того непроходимые дебри. Стволы деревьев, узловатые щупальца лиан поросли мхами, гигантскими лишайниками. Мох всюду — и на гниющих стволах, и на малюсеньких, с «носовой платок», клочках не занятой деревьями земли, и в мутных ручьях и ямах, наполненных, густой черной жижей.
Нигде нет ни пучка травы. Всюду мхи, грибы, папоротники, лианы, орхидеи и деревья; деревья — чудовищные исполины и тщедушные карлики. Все теснятся в борьбе за свет, лезут друг на друга, переплетаются, перекручиваются безнадежно, образуя непролазную чащу.
Вокруг господствует серо-зеленый сумрак. Не видно ни восхода, ни солнечного заката, ни самого солнца на небе.
Никакого ветра. Ни самого слабого дуновения. Воздух неподвижен, как в оранжерее, насыщен парами воды и углекислого газа. Пахнет гнилью. Сырость невероятная — до 90 — 100% относительной
