– Так вот, повторяю. Пока мне нужна лишь охрана у дворцовых дверей, сменяющаяся каждые полчаса, и пара связных. Кроме того, во дворе дома шестьдесят с четырех до девяти вечера должен постоянно – повторяю: ПОСТОЯННО – находиться контрольный пост. Дислокация – у второго подъезда. Описания объекта усвоены?
– Так точно! – отозвался Котька и усмехнулся.
– Усмешечки? – вскипел герцог.
– Виноват, – пробормотал лейтенант.
– Лишаю тебя жалованья на сутки!
Котька съежился и ничего не ответил. Лейтенанты посмотрели на него осуждающе.
– Обо всех передвижениях объекта сообщать мне немедленно, – ровным голосом продолжал Борька. – Сопровождающих лиц фотографировать, пленку вручать мне лично в руки ежедневно в двадцать один ноль-ноль.
– А где аппарат взять? – деловито спросил Ведя.
– Аппарат будете получать от меня, – резко ответил герцог. – Посторонних снимков не делать, ясно?
– Ясно! – хором подтвердили лейтенанты.
– Командовать разведкой будешь ты. – Герцог властно указал пальцем на Котьку, Котька просиял. – Фотографировать умеешь?
– Так точно! – улыбаясь во весь рот, вскочил Котька. – Так точно, ваша светлость!
– Сиди, – повелел ему Борька.
Застыв у дверей (караульные за моей спиной притихли), я пытался сообразить, кто из наших девчонок живет в доме шестьдесят. Слава богу, это была не Маринка, но все-таки стоило послушать дальше.
– Я устанавливаю вам ежедневное содержание в триста дублонов каждому, – продолжал герцог, и лейтенанты переглянулись. – Рядовым – сто. Кроме того, особо отличившимся будут вручаться правительственные премии. Фальшивые ассигнации изымайте, виновников приводите ко мне. Для наказания фальшивомонетчиков организуется военный трибунал. Председателем трибунала утверждается Бедя.
Бедя насупился, важничая, потом ухмыльнулся.
– Левка будет командовать дворцовой стражей, – продолжал герцог, – а тебе, Виталий, поручается вербовка рекрутов и связь.
– Я в разведку хочу, – покраснев, пробормотал Виталька.
– Для разведки ты слишком заметен, – отрезал герцог. – Вопросы есть? Нету.
Подойдите к столу и возьмите каждый по восемьсот дублонов. Триста себе, остальные солдатам.
Лейтенанты вскочили и молча бросились к письменному столу.
Я хотел было отступить в коридор, но в это время из-за спины моей вывернулся Севик.
– Ваша светлость! – плаксиво сказал он. (Герцог обернулся, увидел меня и смутился.) – Ваша светлость, тут ворвался один, говорит, что член Совета.
– Поч-чему ушел с поста? – справившись со смущением, рявкнул Борька. – Начальник стражи! Разобраться и наказать.
Он быстро взглянул на меня – я был серьезен.
– Заседание Генерального Совета объявляю закрытым, – поспешно сказал герцог.
– Можете быть свободны.
Левка решительно схватил Севика за шиворот, и лейтенанты, построясь в затылок, промаршировали мимо меня в коридор.
– Видал, какие молодцы? – с воодушевлением спросил меня Борька. – Герцогская гвардия, опора режима. А то что за удовольствие сидеть на острове Гарантии в одиночку! Я решил выйти в народ.
Я ничего не ответил, подошел к письменному столу и принялся разглядывать оставшиеся дублоны. На узких полосках фотобумаги был четко отпечатан замысловатый герб: зубастый орел в овале из дубовых листьев (видимо, скопированный из разных учебников по частям) попирал лапами лориальский глобус. С правой стороны точно такой же овал, но без листьев и с надписью внутри: «Великое герцогство Лориаль». А посередине под короной из земляничных листьев (все по правилам, не придерешься!) красовались написанные толстыми «денежными» буквами слова: «Сто золотых дублонов». И ниже мельче: «Обеспечено всем золотым запасом о-ва Гарантии».
В вопросе о шпане у меня личная заинтересованность: полгода назад нас с Маринкой удачно подстерегли в переулке ребята из ее двора. Собственно, какие там ребята! Такая же вот мелкота. Но эти как раз опаснее всех, потому что у них в голове еще мякина, они не понимают причинной связи событий. Когда такое стадо изнывает от скуки, только попадись. Не забуду, как посыпали они на меня: воротники деловито подняты, кепки надвинуты на лоб, а один, который фонариком светил мне в лицо (тоже, должно быть, начальник связи), все приплясывал от азарта и приговаривал: «По глазам его, по глазам! Чтоб забыл дорогу!»
Я лупил кулаками в темноту, раза два кто-то удачно подвернулся, но фонарь мешал: очень сильный был у щенка рефлектор.
Герцог по-своему истолковал мое молчание.
– Тебя шокирует, что я в ваше отсутствие распоряжаюсь нашим общим золотым запасом? – Он подошел и с вызовом поддернул штаны. – Но, между прочим, идея денег моя. Гляди, какой монетный двор соорудил. Разве вам догадаться!
Я повернулся.
В углу комнаты на полу стояла настольная лампа. По обе стороны ее – два стула, на спинках которых лежало чудовищной толщины стекло. На нем – фонарь с красными стеклами и увеличитель.
– Производительность – десять тысяч дублонов в час, – хвастливо сказал герцог. – В моей казне сейчас двадцать пять тысяч дублонов.
– Весь двор купить собираешься? – сухо спросил я.
– А может быть, и куплю, – ответил герцог. – Надо же как-то сплотить всю эту братию. Ведь у меня ни много ни мало двадцать четыре человека под ружьем.
– С кем счеты сводить собираешься? – поинтересовался я.
– Не бойся, не с тобой! – обозлился Борька.
– Да я и не боюсь.
– Чего ж ты из штанов лезешь?
– Кончай дурить малышам головы, – хмуро сказал я.
– А ты попробуй сам подури. Не выйдет, приятель. За меня они в огонь и в воду пойдут, а за тебя – сомневаюсь.
– Мог бы обойтись без Лориали в своих махинациях. Другого ничего не мог придумать?
– А кстати, не ты эту идею подал. А у Шурки я любую идею куплю.
– Мне ты тоже кое-что должен.
– За что это?
– А за имя, которое ты треплешь. Не хочу я, чтоб оно было на твоих паршивых бумажонках.
– Имя тоже покупаю.
– Дорого обойдется.
– Сколько?
– А вот столько.
Я размахнулся ногой и ударил по верстаку. Стул покачнулся, стекло упало на пол – и не разбилось: ковер помешал. Борька едва успел подхватить увеличитель.
– Ах, так!
Поставив на пол аппаратуру, он подошел ко мне вплотную.
– Зло берет, кишки дерет? – проговорил он, презрительно усмехаясь. – Другие клянчат, а тебе принципы не позволяют? А жвачки-то хочется… Хочется, по глазам вижу.
И мы подрались. Дублоны веером разлетелись по комнате. Тетя Дуня с трудом нас разняла.
