Клетка хроноаппарата растворилась в воздухе. Он находился в парке, и к нему подходили люди, несомненно, заинтересованные его появлением из ниоткуда и костюмом, который им явно казался из ряда вон выходящим. Все они были в незнакомой одежде, абсолютно не похожей на ту, что он встречал до сих пор… Молодые мужчины и женщины не носили шляп, и их ноги до колен были голыми, а женщины бесстыдно держались за обнаженные руки своих спутников. Он видел город — башни, высота которых ему и присниться не могла. А до ушей доносились непривычные звуки, и шли они, казалось, с самого неба.
Он задрал голову. Наверху что-то пронеслось — с неподвижными крыльями, намного больше птицы… Невероятно!
Вокруг него собралась толпа. Какой-то человек примерно его возраста обратился к дону Мигелю, очевидно, задавал ему вопросы, но Наварро ничего не понял. Он ответил вопросом:
— Donde estou?
Нет, он спрашивал не о географическом положении этого места, город явно соответствовал Нью- Мадриду его мира. 1989 года, потому что если бы он угодил в другие сроки, то промахнулся бы в пространстве и рухнул в океан, где, вполне возможно, утонул. Но как они называли свой город?
Мужчина наморщил лоб.
— Espanol? A-a! Так вы в Нью-Йорке! — он говорил медленно и отчетливо, как говорят с идиотом, и дон Мигель с достоинством поблагодарил, наклонив голову. Не «Нью-Мадрид», а «Нуева Хорке» прозвучало на разновидности английского языка, той низкосортной речи, которая в его мире бытовала разве что среди деревенских мужиков.
Чего же еще ожидать, если армада была разбита?
Теперь, когда люди поняли, что он не опасен, они взволновано заговорили, и стало ясно, что в этом мире путешествие во времени неизвестно, иначе никого бы не удивило появление необычно одетого человека, возникшего из «ничего». И слава Богу! С тех пор как падре Рамон открыл ему, насколько смертельным был завет Борромео, он впервые себя почувствовал в полной безопасности.
Пусть эти люди объясняют его появление как им угодно. Пусть считают его сумасшедшим, чудаком, даже иностранным шпионом! Никогда — никогда! — он поклялся себе в этом, дон Мигель не сделает и намека, откуда возник. Он мог бы рассказать о принципе работы хроноаппаратуры. Имея тонну железа и полтонны серебра, он мог бы за неделю построить ее собственными руками. Но никогда не станет этого делать. Каковы бы ни были недостатки этого мира, человек не должен присваивать себе божеские привилегии и менять порядок, происхождение которого таилось в прошлом.
Мужчина, подошедший первым, махнул рукой, приглашая пойти с ним. Дон Мигель, помедлив, улыбнулся в ответ. Теперь на веки вечные этот мир стал его реальностью, и он не собирался что-либо изменять.
Дон Мигель Наварро, экс-сотрудник Службы Времени, а ныне — самый одинокий из изгнанников человеческого рода, сделал свой первый шаг в реальном мире…
Примечания
1
гроссмейстер — глава религиозно-рыцарского ордена в средние века
