наступила полнейшая тишина, мальчик набрался смелости и стал осторожно красться вдоль берега.
– Эй… послушайте! Есть тут кто-нибудь? – нерешительно крикнул он. Однако уже в следующую секунду собственный вопрос показался ему смешным. Ведь если и в самом деле речь идет о животном, оно вряд ли ему ответит и радостно закричит: «Эгей!… Я здесь!»
Юный детектив вновь замер на месте и стал выжидать. Возможно, странное существо заревет снова. Но ему пришлось испытать разочарование. Он ничего услышал.
Тогда Аксель повернулся и неторопливой трусцой побежал к лому, и вдруг уловил позади себя явное похрустывание и шорох. Он остановился и медленно повернул голову назад. Аксель был готов ко всяким неожиданностям, но то, что предстало его глазам, было просто невероятно.
Менее чем в трех метрах от того места, где он стоял, мальчик увидел два огромных, выпученных глаза, которые чуть ли не вылезали из орбит и очень злобно на него таращились. Мощные, облепленные навозом ноздри угрожающе раздулись, а желтые зубы скалились с необыкновенной свирепостью. Два длинных острых рога были наклонены и нацелены прямо на мальчика.
Все это вместе принадлежало корове. Самой ужасной из коров, которую Аксель когда-либо видел. Все черты массивной, но обычно такой кроткой коровьей морды были настолько искажены, что превратились в жуткую, устрашающую личину некоего монстра.
Ужасная корова нетерпеливо шаркнула передним копытом и снова издала тот же отвратительный, хриплый рев.
«Бежать! – пронеслось в голове мальчика. – Домой как можно скорее!» И он бросился бежать в сторону дома с такой скоростью, что земля полетела во все стороны из-под его ног. По топоту копыт и по грозному рыку стало ясно, что ужасная корова его преследует.
Мальчик мчался вперед, полностью сознавая, что сейчас от его быстроты зависит его жизнь. Он понимал также, что рога этой взбесившейся коровы могут быть смертельным оружием.
С такой быстротой Аксель еще никогда не бегал, и скоро он, к своему величайшему облегчению, услышал, что удары копыт и сопение за спиной становятся тише.
«Какой бес вселился в эту корову?» – думал Аксель. Но поразмыслить он не успел, так как что-то обвилось вокруг его правой стопы и с силой опрокинуло на землю. Он шмякнулся во весь рост и стал судорожно хватать ртом воздух. При падении он сильно ушиб грудную клетку и теперь едва мог дышать. С жалобным стоном он кое-как поднялся на ноги и сразу же, преодолевая боль, нагнулся, чтобы осмотреть свой правый башмак. Предательской петлей на его пути оказалась толстая лиана.
У Акселя сильно кружилась голова, он чувствовал себя так, словно кто-то навалил на его грудь многотонную тяжесть. Ему пришлось наклоняться во все стороны, чтобы набрать в свои легкие новую порцию воздуха.
И тут снова раздался угрожающий рев ужасной коровы. На этот раз он прозвучал немыслимо близко!
Бедный кникербокер через силу выпрямился и, время от времени похныкивая, с трудом держась на ногах, побрел дальше. Однако впереди, не более, чем в десяти метрах от него, из кустов выскочила та самая ужасная корова и преградила ему путь.
– Нет… нет! Прочь с дороги! Прочь! – задыхаясь выкрикивал мальчик.
Ужасная корова тряхнула своей мошной головой злобного монстра, нагнула острые рога и, тяжело ступая, угрожающе двинулась на Акселя.
От страха его словно парализовало. Он не мог более двинуть ни рукой, ни ногой и лишь беспомощно смотрел на чудовище, явившееся, будто из ночного кошмара.
Когда ужасную корову отделяло от мальчика всего три метра, ему удалось преодолеть свое оцепенение, и он отступил на несколько шагов назад. Из отвратительной коровьей пасти вновь извергся громовой рык.
«Сейчас она растопчет меня своими копытами», – с ужасом подумал Аксель. Он весь дрожал, но бежать был не в силах. Пошатываясь, даже не замечая, куда он движется, он все пятился и пятился задом. И тут это случилось!
Внезапно потеряв равновесие, отчаянно взмахнув руками, он упал куда-то назад.
С громким «плюх!» он свалился в озеро. Холодные воды сомкнулись над его головой. Сопя и отфыркиваясь, он вынырнул на поверхность и сильно оттолкнулся ногами от берега. Хотя грудь у него по- прежнему болела и он совсем изнемог, он все же поплыл, широко загребая руками, и вскоре оказался на середине озера. Это был его единственный шанс избежать рогов и копыт ужасного чудовища.
А корова еще постояла на берегу, тупо тараща на него свои глазища. Но это продолжалось не больше минуты, затем она круто развернулась и исчезла в глубине леса.
– Аксель? Аксель, это ты? – раздался певучий голос, донесшийся из передней комнаты старого крестьянского дома.
– Да, тетя Фее! Это я… я вернулся, – ответил мальчик.
– В таком случае поспеши в мои объятия! – потребовала тетя.
– Но сначала мне нужно переодеться!
– На это хватит и пяти минут! Ты нужен мне немедленно! Где ты так долго пропадал? Ты ведь хотел сделать только коротенькую пробежку!
Когда Аксель показался в дверях, тетя Фее не поверила своим глазам. Мальчик вымок до нитки и был с ног до головы облеплен грязью.
– Что… что с тобой могло приключиться? Ты принимал грязевую ванну?
– Что-то вроде этого, – неразборчиво пробормотал в ответ Аксель и позволил себе наконец упасть на пол. Вот уже три дня, как Аксель хил у своей тети Фелицаты, которая еще два года назад выступала в цирке в роли «волшебницы-Феи». При этом она вытаскивала из своего цилиндра не каких-нибудь жалких кроликов, а настоящих живых змей. Аксель, с тех пор, как он себя помнил, привык называть ее тетя Фее и так и не отучился от этой привычки, впрочем так ее называли и многие другие.
Но однажды тете Фелицате надоела жизнь на колесах и вечные разъезды с цирком, и она купила себе старую крестьянскую усадьбу близ Линца. Здесь она поселилась с двумя боа – констрикторами, из семейства удавов, каждый длиною более трех метров, и с одним, весящим 50 килограммов, аллигатором. Кроме того, тетя обзавелась собственной куриной фермой. Тут жили только «счастливые куры», которые не были запихнуты в тесные клетки, но могли спокойно разгуливать по двору.
По нелепой случайности как раз в пятницу, 13 июля, тетя собирала с дерева урожай вишен и свалилась с лестницы. Точнее, лестница не смогла выдержать ее веса и развалилась под ней на части. Тетя Фее не была похожа на «лесную Фее», которая, как известно, существо субтильное и, можно сказать, бестелесное, ведь когда в тех краях, откуда родом кникербокеры, говорят: «Шмыг, шмыг, лесная Фее!» – это значит, что кто-то незаметный прошмыгнул мимо, а те же слова, сказанные несколько иным тоном, означают: «Убирайся прочь! Исчезни!» В отличие от никем не виданной «лесной Фее», тетя Фее были женщиной весьма видной, весившей примерно 160 килограмм, хотя совершенно точно она этого не знала, потому что весы у нее в ванной показывали максимально 160 килограмм.
При падении с лестницы тетя Фее сломала себе не только лодыжку и правую руку, но, в довершение ко всему, еще и три ребра. Теперь, с негнущимися гипсовыми повязками, наложенными в разных местах, она была прикована к дому. И поскольку она привыкла с утра до вечера ловко и проворно, как белка, шнырять по своей территории, ее страдания от вынужденной неподвижности были поистине ужасны. Помимо того, проживая одна, тетя Фее оказалась совершенно беспомощной, и по этой причине, чтобы ухаживать за тетей, за змеями и за курами, к ней приехал ее племянник Аксель.
– Я в ближайшее время… сойду с ума! – закричала тетя Фее, которая вообще-то принадлежала к самым веселым и спокойным на свете людям. – Мне все время кажется, что кто-то приковал меня к этой софе, – пожаловалась она. – А теперь я хотела бы получить от тебя разумное объяснение, почему ты так выглядишь.
Аксель рассказал ей о своей встрече с ужасной коровой, но тетя, видимо, не вполне поверила в эту странную историю. Чуть насмешливо скривив губы, она заявила:
– Милый Аксель, если ты увлекся бегом и пробыл в лесу несколько дольше, чем собирался, это еще не конец света. И не причина, чтобы преподносить мне всяческие небылицы.
