— Менеджер-бей, — сказал я, соединив международный титул с турецкой вежливостью и тем польстив человеку, который был максимум «гарсон-баши» — старшим официантом, — я приду через час. Я могу заплатить за чай и салат...
Персонал единым энергичным жестом отверг это недостойное предложение. С таких гостей — не берут, таким — платят за честь...
Покинув гостеприимное заведение, где меня полюбили так, что не могли отпустить, пока я не покушал, я час гулял по городу, потом полчаса пил чай в чайхане, да еще на полчаса сделал круг, и очень точно — по местным понятиям — вернулся.
Гарсон-баши и гарсон просто пребывали в праздничном настроении: очевидно, ишкембе-чорбасы был на подходе. Его же, несомненно, дожидались несколько достойных людей небогатого, но приличного вида, пивших чай. Мне его тоже тут же поставили.
Еще через полчаса передо мной стояла миска, полная сероватого, испещренного красными черточками перца варева, источавшего аппетитный запах мяса, лука и чеснока. Я взял в руки ложку и под дружелюбными взглядами гарсонов отправил ее в рот. Язык и нёбо обожгло, не могу сказать точно от чего: от перца или от температуры блюда. Наверное, от того и другого. Гарсон-баши поставил стакан воды. Дышать стало легче. Глотать — одно удовольствие.
Это было не просто вкусно. Блюдо было нежно, и никакой резиновости резаной требухи я не ощущал: скользковатая и благоуханная, она сама проскальзывала в горло, сопровождаемая глотком холодной воды. Единственным, чего я не мог определить, оставалась, так сказать, классификация блюда. С одной стороны — оно достаточно жидкое, да и само слово «чорба» в названии, напрочь привинченное к требухе притяжательной частицей «сы», означает суп. С другой же — все было настолько густо, что вполне могло сойти за второе. В этих философических размышлениях я завершил трапезу, умяв при этом увесистый ломоть хлеба. Для полного счастья не хватало лишь чайничка чая, и я его немедленно получил.
И с ощущением того, что в обозримом будущем (и немного потом) не смогу уже съесть ничего, я вышел на жару. Но пожар внутри настолько поддерживал температурный баланс, что я этой жары не замечал.
Не торопясь пошел я к автобусной станции, размышляя: вот в Стамбуле бы жениться! Главное, голову ломать не надо. Была бы рядом ишкембеханэ...
Лев Минц, наш спец. корр.
Земля людей: Если бы так по всему миру...
Все началось морозным утром, когда мы с моей тринадцатилетней дочерью Виолеттой вышли на пересечение МКАД с Минским шоссе, намереваясь добраться автостопом до Египта и там, у пирамиды Хеопса, встретить Новый год...
Надо сказать, что когда мы собирались, — а я не новичок в странствиях, — дорога, как и всегда в начале пути, казалась широкой и прямой. Но вот надо было проехать не одну страну, — всю Восточную Европу и, наконец, оказаться в Турции, чтобы стало ясно, что не мы управляем путешествиями, а обстоятельства.
…Возле поворота на Эдирне мимо нас на достаточно приличной скорости проходил грузовик, но как только водитель увидел нас, он нажал на тормоз.
За рулем сидел пожилой мужчина в очках с золотой оправой. Я тут же сообщил, едем автостопом из России в Египет, А сейчас хорошо было бы доехать хотя бы до Стамбула. Водитель обрадовался: ——— Можем говорить по-русски. Я часто бываю в России... Москва, Ростов, Краснодар. А сейчас возвращаюсь домой из Венгрии. Могу вас довезти до юга Турции. Там до сирийской границы за два-три часа можно доехать.
По мосту, переброшенному через пролив Босфор, мы въехали в Азию и вдоль Мраморного моря через сплошную череду приморских городков к вечеру добрались до Бурсы. Решат — так звали нашего шофера — в отличие от подавляющего большинства турецких водителей не приставал к моей дочери, поэтому мы переночевали прямо в кабине грузовика, а утром на автостраде у поворота на Мерсин застопился другой грузовик — «Мерседес». Водитель, узнав, что мы направляемся в Сирию, стал делиться своим нелестным мнением обо всех арабах. Почему-то практически любой народ нелестного мнения о своих соседях. Если послушать, то можно подумать, что впереди тебя ожидают сплошные бандиты и жулики. Когда же пересекаешь границу и встречаешь нормальных людей, слышишь аналогичные рассказы о жителях той страны, которую только что ты покинул.
Вечер 31 декабря застал нас в Антакии — на самом юге Турции. Мы вышли из города в направлении Халеба — ближайшего сирийского городка. Стоял теплый летний вечер. Над нами раскинулось звездное небо. Свернули с дороги и сразу же увязли в грязи. Пришлось вернуться назад и продолжать идти в поисках более сухого места.
В Турции иностранцам не дают спокойно ходить по дорогам. Местные жители не преминут подойти поговорить по-английски или по-немецки. Да и проезжающие мимо машины тормозят сами.
Остановился пикап. Пожилая женщина, сидевшая рядом с водителем, сразу разглядела в нас иностранцев, поэтому не столько говорила, сколько показывала жестами. Насколько я понял, она приглашала нас к себе переночевать. Мы забрались в кузов и поехали с ветерком. Через несколько километров, свернув на сельскую дорогу, остановились у большого, на вид достаточно богатого, сельского дома. Познакомились со всей семьей: дедушка с бабушкой (она-то нас и пригласила), муж (водитель пикапа) с женой и четверо детей.
Нермин, жена хозяина, провела два месяца в гостях у своего дяди в Германии, поэтому могла достаточно сносно говорить по-немецки. Она и выступала в качестве переводчика и рассказчика:
— Недавно у нас в гостях была семейная пара французов. Они тоже собирались в Сирию, но так у нас понравилось, что задержались здесь на 10 дней. За это время они исследовали всю округу, облазили горы, накупались в море. Вы тоже можете не спешить ехать дальше. Дом у нас большой. Летом мы выращиваем помидоры и хлопок, поэтому работы хватает с раннего утра до позднего вечера. А зимой делать нечего. Селахаттин — мой муж — будет вашим гидом.
На следующее утро задумались. Еще в Москве мы планировали доехать к Новому году до Египта или по крайней мере до Красного моря в Иордании, а затем сразу повернуть назад (мне необходимо было 13 января выйти на работу, а дочери — в школу). Если ехать в Сирию, то наверняка нужно будет задержаться дольше, чем планировали. Да и денег практически не осталось, а ведь при возвращении в Турцию опять придется покупать визу. Кроме того, наша экипировка не была рассчитана на такую жару — слишком много теплых вещей, которые приходится тащить на себе. В то же время обидно отказываться от посещения Сирии, до которой рукой подать. Взвесив аргументы за и против, решил поворачивать в обратный путь.
Новый год встретили за богатым праздничным столом, но мусульманским: ни шампанского, ни других алкогольных напитков. Только для меня сделали исключение, выставив одну бутылку пива.
Напоследок Селахаттин устроил нам экскурсию по Антакии, из которой мы узнали, что город, под названием Антиохия, был основанной Селевсидом I Никатором в 300 г. до н.э. Здесь находилась христианская община во главе которой одно время был апостол Павел. А на окраине города в пещере сохранился храм апостола Петра. Старый город находится на восточном берегу реки Арси. Сейчас можно увидеть мост, возведенный во времена правления римского императора Диоклетиана (III век н.э.), акведук и древние крепостные стены, несколько мечетей в арабском стиле и археологический музей, в котором хранятся мозаики времен Римской империи.
После осмотра всех местных достопримечательностей мы собирались выйти на трассу, но Селахаттин чуть ли не насильно усадил нас в автобус и заплатил водителю за проезд до Аданы.
