В этот миг мне было безразлично, ответит ли он отказом или согласием, его ответ не имел никакого значения для меня. Я смотрел на него и ждал.
– Нет уж, – ответил он. – Вот юнгу я взял бы, пожалуй.
Юнгу! Я вздрогнул, незаметно снял очки, спрятал их в карман и поднялся по трапу на палубу.
– Мне не приходилось плавать, но я могу делать все, что велите, – сказал я. – Куда вы плывете?
– Сперва в Лидс, там возьмем уголь и пойдем в Кадикс.
– Ладно, – сказал я и стал уговаривать его взять меня. – Мне все равно, куда плыть. Я буду хорошо работать.
Некоторое время он рассматривал меня, что-то соображая.
– Так ты еще не бывал в плавании? – спросил он.
– Нет. Но, говорю вам, дайте мне работу, и я все сделаю. Я человек привычный.
Он снова задумался. А я уже свыкся с мыслью о плаванье и боялся, что меня прогонят.
– Так как же, капитан? – спросил я наконец. – Поверьте, я готов делать любую работу. Да что говорить! Я буду последним негодяем, если не вылезу из кожи, чтобы вам угодить. Я готов, если надо, стоять по две вахты подряд. Мне это только на пользу, я такие вещи люблю.
– Ну что ж, попробуем, – сказал он, слегка улыбнувшись при моих последних словах. – А в случае чего, в Англии можно будет и расстаться.
– Разумеется! – отвечал я с восторгом. И повторил вслед за ним, что, в случае чего, в Англии мы можем расстаться.
И он дал мне работу…
Когда мы вышли во фьорд, я разогнул спину, весь взмокший от слабости и волнений, вгляделся в берег и простился наконец с городом Христианией, где в окнах повсюду уже зажглись яркие огни.
