— Так, поморосил немного. Часа полтора, как кончился. Давай присядем. Может, закурим?
— А может, поцелуемся, детка? Здесь нас никто не видит.
Девушка с готовностью подставила губы.
— Вот так-то лучше. Дорогая, что все-таки случилось?
— Дай мне на тебя посмотреть. Что слышно насчет демобилизации?
— Еще не знаю. Кажется, дело может выгореть.
— Не угостишь меня сигареткой?
Рой небрежным жестом достал серебряный портсигар, поддел большим пальцем крышку и протянул Берил.
— Рой, не может быть! — вскрикнула она. Парень с удивлением взглянул на девушку.
— Ведь это тот портсигар, который я подарила тебе на Рождество.
— Конечно, а что тут странного?
— Я… я думала, что ты его потерял. Рой недовольно нахмурил брови:
— С чего это, интересно, тебя посетила столь странная мысль? И вообще, ты действительно хочешь закурить?
— Конечно. — Берил взяла сигарету.
Молодой человек дал прикурить девушке, а потом зажег свою сигарету. Он небрежно сунул злополучный портсигар в карман, задумчиво глядя на подружку.
— О чем ты думаешь? — серьезно спросил он.
— Я… да ничего особенного… Послушай, Рой, сколько ты заплатил вчера за телефонный разговор?
Парень запрокинул голову и расхохотался:
— Ну ты даешь! Знаешь, я ведь действительно надул телефонную компанию. Пока ждал, разрешил одному парню позвонить с моего аппарата в ближайший город. Это стоило только двадцать пять центов. Наверное, телефонистка перепутала заказы. Во всяком случае, мне она велела заплатить двадцать пять центов, что я и сделал.
— А как с тем парнем?
— О нем не беспокойся, — ответил Рой. — С него не запросили больше двадцати пяти центов. Я, правда, чувствую себя неудобно. Надеюсь, компания не вычтет эти деньги из зарплаты телефонистки, но, сама понимаешь, дорогая, как это бывает. Я столько раз сам влипал, помнишь, когда в тот раз звонил из отеля?
— В том случае не было вины телефонной компании. Просто девушка, дежурившая на коммутаторе отеля, вовремя не освободила линию, так что тебе, естественно, пришлось платить за все дополнительное время.
— Ну ладно, ты права, — признал Рой. — Мне, конечно, было неловко, что я их надул, но делать нечего. Понимаешь, малышка, нас с тобой уже соединили и не хотелось тратить время на разговоры с телефонисткой, объяснять, что она ошиблась в мою пользу, просить ее проверить заказ. Я…
Дверь отворилась. Джордж Квинлен успел сделать пару шагов, прежде чем краем глаза заметил парочку на перилах крыльца. Он, вздрогнув, обернулся, хмыкнул и сказал:
— Не знал, что вы оба здесь. Привет, Рой. Когда приехал?
— Только что.
Квинлен подошел к нему и пожал руку.
— Не спал всю ночь, — пояснил он, — поэтому немного дергаюсь. Уже позавтракал?
— Да, спасибо, перекусил с час тому назад.
— На столе остался кофе. Жена будет рада тебя видеть.
— Сейчас идем, — сказала Берил и, улыбнувшись отцу, добавила: — Предупреди маму, ладно?
Помощник шерифа моментально оценил ситуацию:
— Уже иду. Увидимся позже, Рой. — И он вернулся в дом.
— Что тут случилось? — спросил молодой человек.
— Убийство в доме старого Хигби. Как я поняла, жертвой оказалась блондинка моего возраста, ее убили ножом в спину.
— В доме Хигби? — нахмурился Рой.
— Да, там. Усадьбу купил Сэм Бекет, а когда начал пахать, нашел тело.
— Бекет? — переспросил Рой, как будто стараясь что-то вспомнить. — Ах да. Сэм Бекет, я его знаю. А что, интересно, могла делать девушка в доме Хигби?
— Никто не знает. Не представляют даже, кто она такая.
Джаспер докурил свою сигарету. Почти механически он открыл портсигар, достал еще одну и прикурил ее от первой.
— Надеюсь, все это займет на некоторое время твоего папочку, — сказал он. — Как насчет того, чтобы войти и выпить кофе, дорогая?
Глава 6
Сидя за чашкой кофе, шериф просматривал утренний выпуск «Роквильской газеты».
Газету подписали к печати около двух часов ночи, так что, несмотря на крупные заголовки и жирный шрифт, было ясно: об убийстве известно мало.
Элдон знал, что редакция враждебно настроена по отношению к администрации графства в целом и к нему самому в частности, но газета давала хороший обзор новостей, хотя и позволяла себе от случая к случаю подпустить в репортажах какую-нибудь шпильку.
Билл быстро прочитал сообщения, а затем стал медленно перечитывать их, создавая видимость занятости, которая могла удержать его «любимую» свояченицу от разговоров.
В конце концов Дорис не выдержала. — Знаешь, если бы спросили меня, то я бы сказала, что вас кто-то разыгрывает, — с апломбом заявила она.
Молчанием шериф вежливо давал даме понять, что ее мнением никто не интересуется.
— Или, — нимало не смутившись, продолжила Дорис, — вы просто выставляете себя дураками.
— Может быть, — односложно согласился шериф.
— Не будешь ли ты так добр, Билл Элдон, и не объяснишь ли мне, как человек может пройти по мокрой свежевспаханной земле и не оставить никаких следов?
— Я и не говорил, что такое возможно.
— А в газете пишут, что так оно и было.
— За газету я не отвечаю.
— А о тебе лично они отзываются, как о замшелой древности.
— У нас с редакцией разные политические взгляды.
— Да уж, на пьедестал тебя не возводят.
— До сегодняшнего дня газета ничего особенного себе не позволяла.
— А я и не говорю о сегодняшнем происшествии. Они вообще в последнее время пишут о тебе недоброжелательно.
— Я считаю редакцию вполне дружелюбной.
— Держись подальше от таких друзей. Шериф промолчал.
— Мне кажется, — раздраженно настаивала женщина, — будь ты поэнергичнее, тебя бы больше уважали.
Элдон усмехнулся:
— Невозможно добиться уважения от оппозиционной политической партии… во всяком случае, не публичного и не в печати. Им не угодишь. Если ты делаешь что-то медленно, то ты настоящее ископаемое. Если ты энергичен, значит, пытаешься скрыть свою некомпетентность за завесой истерической суеты.
Пока Дорис сосредоточенно обдумывала сказанное, шериф наслаждался тишиной.
— Ладно, — сменила она тему, — а кто эта девушка?
