выигрыш главного приза вскружил мне голову. Я сразу же вообразила, что это открывает мне дорогу в Голливуд.
– И вы поехали в Голливуд на пробы? – спросил Мейсон.
– Да.
– И с тех пор живете здесь?
– Нет, – сказала она. – Я исчезла...
– Исчезли? – переспросил Мейсон с интересом.
– Да.
– По какой причине?
– Чтобы родить ребенка, – ответила она.
На какое-то время воцарилось молчание, а потом Мейсон сказал с сочувствием в голосе:
– Продолжайте.
– А сейчас, – продолжала Элен Эддар, – газета, выходящая в моем родном городе, начала цикл репортажей касающихся прошлого их города, которые так любят печатать мелкие газеты: события двадцатипятилетней, двадцатилетней, пятнадцатилетней давности и так далее.
– Понятно, – сказал Мейсон.
– И она, естественно, хочет опубликовать историю о том, как я завоевала первый приз на конкурсе красоты двадцать лет назад. Ведь это в свое время было для города целым событием. Я выиграла первый приз – и весь городок гордился мной. Тогда же, то есть двадцать лет назад, я поехала на кинопробы в Голливуд, но у меня ничего не вышло. Программа там была обширная: меня возили на машине, я летала на самолете в Лас-Вегас, но все это было лишь частью коммерческой программы, а я была еще слишком глупа, чтобы понять это. Я думала, что весь мир теперь у моих ног, что я красавица и все люди будут преклоняться перед моей красотой.
– А потом вы исчезли? – спросил Мейсон.
– Да... И совершенно внезапно, – ответила она. – Написала своим друзьям в родном городе, что получила лестное предложение съездить в Европу. Но на самом деле ни в какую Европу я не ездила.
– Теперь я понимаю, – сказал Мейсон, – почему вам не хочется, чтобы газета подбросила столь лакомый кусок на суд обывателей. В городе знают, где вы сейчас проживаете?
– Не думаю... Но они наверняка узнают.
– Каким образом?
– Об этом долго рассказывать... Когда я исчезла из города, то не сообщила даже родителям, куда я уехала. За последние двадцать лет этические нормы сильно изменились. Сейчас женщина может позволить себе иметь ребенка, даже если она и не замужем. А тогда это считалось большим позором – и для незамужней матери, и для ее родителей, и вообще для всей ее семьи. А городок, в котором я родилась, гордился мной. Но если бы там узнали, что я жду ребенка, общественное мнение буквально распяло бы меня на кресте.
– Вам не нужно мне все это объяснять, – сказал Мейсон. – Я – адвокат и знаю, с чем можно столкнуться в жизни. Итак, вы исчезли и не сообщили даже своим близким, куда вы уехали. И что произошло дальше?
– Отец мой умер. Мать вышла вторично замуж. Потом умер и ее второй супруг, а через некоторое время после его смерти умерла и моя мать. Ее состояние оценивалось приблизительно в пятьдесят тысяч долларов. Никаких других наследников не было. Оставила она и завещание, по которому все остается мне одной, если я еще жива, и меня смогут найти...
– Ваша мать до конца своей жизни жила в том маленьком городке, где она...
– Нет, она переехала в Индианаполис. Я несколько раз... Ну, в общем, я неоднократно наводила о ней справки. Хотела даже послать поздравительные открытки без подписи к Рождеству и ко дню рождения, но потом подумала, что она все равно догадается, от кого они. После ее смерти я нашла адвоката в Индианаполисе, отправилась туда, доказала свою личность и получила деньги. Ни один человек не заподозрил во мне ту девушку, которая когда-то получила первый приз на конкурсе красоты...
– Почему же вы решили, что сейчас кто-то попытается вспомнить о вашем прошлом? – спросил Мейсон.
– За двадцать лет маленький городок, в котором я жила, превратился в большой город. А вечерний листок этого города «Гловервиллская газета» суматошная и агрессивная газета. Она опубликовала ряд статей о том, что происходило в городе много лет назад и задала своим читателям вопрос, какие еще истории могли бы их заинтересовать. И вот недавно в этой газете было опубликовано письмо одного из читателей. Оно говорит само за себя.
Элен Эддар открыла сумочку, достала газетную вырезку и протянула ее адвокату. Мейсон стал читать вслух:
'Двадцать лет назад наш город был удостоен большой чести: девушка по имени Элен Калверт была признана самой красивой во всем штате. Ее ослепительная красота покорила не только наш город, но и Голливуд. Затем, вследствие своей популярности, она отправилась в Европу, и предполагалось, что это было началом ее сценической карьеры.
Но с карьерой на театральных подмостках ничего не вышло, и было бы очень интересно узнать, где находится Элен Калверт в настоящее время, чем занимается и как вообще общество использовало ее природные данные.
Отец Элен Калверт умер, мать переехала в другой город, и ходили слухи, что она вторично вышла замуж.
А какова же действительная история самой Элен Калверт? Может быть, это история ослепительной красавицы, которую красота подняла выше того окружения, в котором она жила? И сейчас она окружена почетом и счастьем? А сможет быть, наоборот? Вспыхнула, как звезда, и сразу погасла, не найдя себя в этом мире?
Я думаю, что каждый читатель вашей газеты заинтересуется судьбой девушки, получившей первый приз на конкурсе красоты двадцать лет назад.'
Мейсон вернул заметку своей клиентке.
– Когда вы взяли себе имя Элен Эддар? – спросил Мейсон.
– Как только исчезла из своего города.
– Некоторые мои вопросы, возможно, покажутся вам неожиданными, сказал Мейсон. – Отца вашего ребенка случайно звали не Эддар?
Она плотно сжала губы и покачала головой.
– Есть факты, которых вам лучше не касаться, мистер Мейсон.
– Так вы считаете, что газета сможет напасть на ваш след?
– К сожалению, да. Если они начнут раскапывать прошлое моей семьи, то обязательно обнаружат, что моя мать вышла вторично замуж за Генри Леланда Берри, и после ее смерти я появлялась в том городе, чтобы доказать, что являюсь ее дочерью и получить наследство... Можете себе представить, мистер Мейсон, мое состояние. Я стыдилась попадаться матери на глаза в течение всего того времени, пока известие о моем бесчестии могло нанести ужасную травму и ей, и всей моей семье, а потом, после ее смерти, появилась и забрала все деньги! Но поверьте мне, мистер Мейсон, я сделала это только потому, что никаких других родственников уже не осталось. И деньги перешли бы в государственную казну.
– А сейчас вы хотите, чтобы об этой истории не вспоминали. Так я вас понял?
– Совершенно верно.
– Но если я вмешаюсь, – заметил Мейсон, – у газеты, естественно, будет основание предполагать, что вы находитесь где-то поблизости от меня.
– В Лос-Анджелесе живет несколько миллионов человек, – ответила она.
– Вы думаете, будет трудно напасть на ваш след?
– Они могут найти меня только одним путем – через Индианаполис. И единственное, что надо сделать, – это остановить действия газеты до того, как она обнаружит мой след в Индианаполисе.
Мейсон кивнул Делле Стрит:
– Соедини меня с главным редактором «Гловервиллской газеты», Делла.
– Мне можно сообщить ему, с кем он будет говорить? – спросила секретарша.
