– Вы давали револьвер Хелману Эллису?
– Да.
– Какой?
– Системы «Смит и Вессон», тридцать восьмого калибра, с длиной ствола два с половиной дюйма.
– Посмотрите, пожалуйста, на револьвер, отмеченный для идентификации, как вещественное доказательство 'Д' со стороны обвинения. Это тот револьвер?
Анклитас взглянул на револьвер и ответил:
– Да.
– Как давно вы дали оружие Хелману Эллису?
– Примерно шесть недель назад.
– Вы можете проводить перекрестный допрос, – обратился Гамильтон Бергер к Мейсону.
– Перед тем, как переходить к перекрестному допросу, Ваша Честь, сказал Мейсон, – мне хотелось бы выяснить, делались ли из револьвера, отмеченного для идентификации, как вещественное доказательство 'Д' со стороны обвинения, пробные выстрелы и сравнивались ли полученные пули с пулей номер один один, послужившей причиной смерти и извлеченной из тела погибшей?
– Логичный вопрос, – заметил судья Кейзер и повернулся к Гамильтону Бергеру. – Их сравнивали, господин окружной прокурор?
– Конечно, нет, – резким тоном ответил Гамильтон Бергер.
– Почему нет? – поинтересовался судья.
– А с какой стати? Из этого револьвера, доказательства 'Д', стреляли в нападавшего. Пуля, вылетевшая из него, засела в деревянной обшивке каюты. Из него выстрелили лишь один раз.
– Тем не менее, в виду того, что теперь у нас имеется одна необъясненная пуля, – заговорил судья Кейзер, – поскольку пока мы не в состоянии утверждать, из какого револьвера она выпущена, я считаю, что этот револьвер необходимо передать в Отдел баллистики. Вы должны были сделать это, как само собой разумеющееся.
– В то время мы считали, что обе пули, обнаруженные в теле погибшей, выпущены из револьвера, найденного у обвиняемой, вещественного доказательства 'Б', – попытался оправдаться Гамильтон Бергер.
– Я понимаю, – кивнул судья Кейзер, – однако, теперь, несомненно, следует провести сравнение пуль из этого револьвера, доказательства 'Д', с неопознанной пулей, той, что оказалась несколько деформирована.
– Да, Ваша Честь.
– Очевидно, нам не удастся до конца разобраться с этим делом сегодня. Я прошу Отдел баллистики провести необходимые эксперименты и сравнить пули до начала завтрашнего заседания, – заявил судья Кейзер.
– Да, Ваша Честь.
– А теперь приступайте к перекрестному допросу, мистер Мейсон, приказал судья Кейзер.
– У вас произошла стычка с обвиняемой перед тем, как вы ее уволили? обратился Мейсон к свидетелю.
– Я не знаю, что вы имеете в виду под словом «стычка», – ответил Джордж Анклитас. – Она меня атаковала.
– Каким образом?
– Пыталась меня ударить и поцарапать.
– И вы ударили ее?
– Я защищался.
– И вы ударили ее?
– Я говорю вам, что защищался.
– И вы ударили ее?
– Что мне оставалось делать? Позволить ей поцарапать мое лицо? Мне это совсем ни к чему.
– И вы ударили ее?
– Ладно, я ударил ее! – заорал Джордж Анклитас.
– Спасибо, – спокойно сказал Мейсон. – Насколько мне известно, вы ударили ее в глаз, не так ли?
– Я не знаю, куда. Врезал ей один раз.
– Вы видели у нее синяк под глазом?
– Видел.
– И вам предъявлен иск на сумму семь с половиной тысяч долларов за нанесение физического и морального ущерба в связи с этим нападением на обвиняемую?
– Я возражаю, Ваша Честь, – встал со своего места Гамильтон Бергер. Перекрестный допрос ведется не должным образом. Это несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу.
Явно заинтересовавшийся судья Кейзер склонился вперед, чтобы повнимательнее рассмотреть Джорджа Анклитаса.
– Возражение отклоняется, – решил он. – Это показывает пристрастность свидетеля.
– Отвечайте на вопрос, – приказал Мейсон.
– Да, мне предъявлен иск. Иск может предъявить любой адвокат. Но она еще ничего не получила и не получит.
– И вы намерены сделать все возможное, чтобы она ничего не получила?
– Вы абсолютно правы. Вы подготовили этот иск с единственной целью, мистер Мейсон, вы надеялись, что я пойду на компромисс. У меня для вас новость: вы не получите ни цента.
– И поэтому я вам не нравлюсь? – уточнил Мейсон.
– Раз уж вы задали этот вопрос, а я нахожусь под присягой, я заявляю вам, что терпеть вас не могу. Я вас ненавижу до мозга костей.
– Вы только раз взглянули на револьвер и дали показания, что это именно тот револьвер, который вы подарили Хелману Эллису, – продолжил Мейсон.
– Все правильно.
– Вы не смотрели на номер оружия?
– Мне это не требуется. Я знаю этот револьвер.
– Что вы о нем знаете?
– Мой партнер купил четыре револьвера, – объяснил Джордж Анклитас. Все сразу. В магазине «Охота и рыболовство» в Ровене. Он принес их в наш ночной клуб и передал мне.
– Вы знаете их номера?
– Зачем мне их номера? – высокомерно спросил Анклитас. – Еще не хватало, чтобы я держал в голове их номера.
– Все револьверы одинаковые?
– Да. Мы сделали специальный заказ.
– А ваш партнер отправился в магазин и забрал их?
– Я сделал заказ, потом мне позвонил владелец магазина и сообщил, что револьверы присланы. Я послал за ними Хитреца Маркуса.
– Все четыре револьвера выглядят одинаково?
– Да.
– Тогда как вы можете утверждать, что это тот револьвер, который вы передали Хелману Эллису? Каким образом вы отличаете его от трех остальных, не взглянув на номер?
– Потому что я знаю этот револьвер.
– Что вы о нем знаете? Какие у него отличительные черты? Что именно отличает его от других револьверов? – настаивал Мейсон.
– Например, у этого револьвера у дула имеется небольшая царапина.
– Что-то еще?
