— Рад встрече, — ответил Уикс. В его движениях угадывалось хорошо тренированное тело. — Дорис… миссис Бендер просила меня подойти, желая посоветоваться со мной. Я сразу же сказал ей, что надо немедленно связаться с окружным прокурором.
Дункан сел, вытянув ноги.
— Так что все-таки случилось? — спросил он. Уикс скользнул взглядом по Дорис Бендер.
— Будем говорить без всяких обиняков, — начала та. — Том Уикс в курсе. Я ему рассказала все с самого начала. Вы, несомненно, помните, как я вам говорила, что, по-моему, Энн убили… — Она прервалась, повернулась к Сэму Морейну и объяснила: — Речь идет о моей сестре, точнее, о сводной сестре. Она проживает в Сэксонвилле вместе с мужем, дантистом, доктором Ричардом Хартвеллом. Она пропала без вести, и я думала, что ее убили. Говоря откровенно, считаю, что ее муж способен на это. Он странно ведет себя после исчезновения Энн. Заявляет, что она не раз грозилась покинуть его. Случившееся его, кажется, совсем не волнует, хотя чувствуется, что он нервничает.
Дорис сделала паузу и оглядела аудиторию. В глазах Морейна светился неподдельный интерес.
Женщине на вид было от двадцати до тридцати лет. Держалась она очень живо, то и дело подкрепляя свои слова энергичными жестами. Волосы и глаза были темного цвета, губы ярко накрашены.
Она закурила, выпустила облачко синеватого дыма и снова сосредоточила свое внимание на окружном прокуроре.
— Продолжайте, — попросил тот, смакуя сигару.
— Примерно с час назад посыльный принес записку. Взглянув на конверт, я сразу же сочла его необычным. Открыла. В записке было сказано, чтобы я уплатила выкуп в десять тысяч долларов, поскольку Энн похищена. Если я откажусь это сделать, говорилось далее, то никогда ее больше не увижу. А если обращусь к властям, то ее убьют.
Дункан вынул сигарету. От прежней безмятежности не осталось и следа.
— Где записка? — потребовал он.
Дорис бросила взгляд на Тома Уикса. Тот вытащил из кармана конверт и протянул его Филу Дункану.
Окружной прокурор осторожно взял его за уголок и вытащил сложенный вдвое лист бумаги.
— На всякий случай, вдруг остались отпечатки пальцев, — тихо пояснил он. Развернув бумагу и прочитав текст, он показал его Морейну и Барни. — Твое мнение, Сэм?
— Напечатано вырезанными из резины буквами, — дал заключение Морейн. — Тяжкая работенка. Видно, воспользовались игрушечным типографским набором. Но им можно зараз исполнить не более одной-двух строчек.
Записка гласила:
“Миссис Бендер,
Если хотите увидеть Энн Хартвелл живой, подготовьте десять тысяч долларов подержанными купюрами по двадцатке и ожидайте дальнейших указаний. Деньги принесете туда, куда укажем, и Энн Хартвелл вернется живой и здоровой. Она умрет, если предупредите полицию или прессу”.
Вместо подписи стояли четыре заглавные “X”.
— Что скажешь, Барни? — спросил Фил Дункан.
— Мне кажется, это — подделка.
— Почему?
— Даже не знаю. Может быть, удастся что-то узнать на почте. Напечатанный резиновыми буквами адрес привлекает внимание. Не исключено, что его запомнил почтальон, вытаскивавший письмо из почтового ящика.
— Нельзя допустить, чтобы эта новость распространилась, — вмешалась Дорис Бендер. — Ведь они запрещают обращаться к властям.
— Миссис тем не менее оповестила меня, — возразил Дункан, — то есть окружного прокурора.
— Оно, конечно, так, — не сдавалась она. — Но вы не в счет.
— Спасибо и на этом, — еле слышно сыронизировал тот.
— О, господин окружной прокурор, я не так выразилась. Просто я к вам обратилась не официально, а по-дружески. У меня такое впечатление, что я вас знаю близко… правильнее сказать, вне официальных рамок, через Карла.
Дункан произнес твердо и решительно:
— И все же давайте уточним: вы обратились за консультацией ко мне как к окружному прокурору?
— Безусловно.
— В таком случае мой долг очевиден: проинформировать федеральные власти и полицию.
— Но тогда обо всем пронюхают газеты.
— Возможно, через полицию, но никак не через федеральных агентов. Мы передадим это дело в их руки. Я хочу уточнить, что это можете сделать вы, миссис. В этом случае я лично от него отхожу.
— Почему?
— Потому что иначе это породит недоразумения с полицией, а у меня и без того забот хватает.
— Но я не желаю иметь дело с федеральными властями, — упорствовала Дорис Бендер.
— В таком случае, что же вы намереваетесь предпринять?
— Я хочу заплатить выкуп.
Фил Дункан стал рассматривать кончик сигары, бегло взглянул на бесстрастное лицо Морейна и перевел глаза на Мордена, который сделал ему еле заметный знак.
— Тогда почему бы не заплатить, не вызывая меня? — поинтересовался Дункан. — Вы должны исходить из того, что за домом ведется наблюдение. Они могли видеть, как я входил сюда.
— Я об этом не подумала.
— Ну что же, учтем это сейчас.
— Так что же мне делать?
— ОФИЦИАЛЬНО я не могу посоветовать ничего другого, как обратиться к властям.
— Но я не стану вмешивать их в это дело.
— В таком случае, — подытожил Дункан, медленно поднимаясь с кресла, — констатируя ваше нежелание следовать моим рекомендациям, считаю, что ничем не могу быть полезным.
Женщина повисла у него на руке:
— О нет, вы не можете так поступить!
Он освободился и, несколько раздраженный, посмотрел на нее в упор.
— Что за глупость! — ответил он. — Неужели вы не видите, что тем самым я даю вам возможность уплатить выкуп, если уж вы так того желаете? Все это может оказаться розыгрышем, хотя и необязательно. Никто из нас этого не знает. Официально я могу посоветовать вам только одно: не связываться с бандитами. Может, я и не прав, не исключено, что действительно лучше выплатить деньги и спасти вашу сестру. Но поскольку ничего иного сказать не могу, то выхожу из игры и предоставляю вам самой определиться с этим делом.
Уикс высокомерно тряхнул головой.
— Ловко! — воскликнул он?
— Даже очень. Он прав, Дорис. Пусть уходит.
Дункан повернулся в его сторону:
— Хочу вас предупредить вот о чем. Прежде чем вручать выкуп, однозначно убедитесь, что имеете дело именно с теми, кто похитил Энн. Кто-нибудь мог проведать, что она пропала и что миссис Бендер крайне обеспокоена. Воспользовавшись ситуацией, они могут выцыганить у вас эти десять тысяч долларов. Вы меня поняли?
— Естественно, — кивнул Уикс.
Дункан, а следом за ним и Морейн направились к выходу. Барни Мордену уходить, казалось, не
