— А! Ну, тоже неплохо.
Доктор успокоился, опустил руки, которыми закрывался, и тут же получил сильный удар в скулу. Охнув, он ударился о стену и сполз по ней на пол.
— Не все же тебе меня колотить! — резюмировал Глеб. — А теперь халат снимай, сволочь козлорогая!
Пленник немедленно подчинился. Получив урок, он стал намного послушнее. Жмых снял с себя шикарный пиджак, сшитый из кожи гигантской мурены, вытащил из карманов деньги, перекладывая их в брюки, и кинул пиджак пленнику.
— На. Будешь сегодня фартовым выглядеть. Пиджак наверняка фигурирует во всех сводках.
К тому же на нем осело столько пыли. Хороший подарок криминалистам из полиции!
— Мне не надо, — запротестовал доктор.
— Бери, пока дают, — нахмурился Глеб, — и чтобы я последний раз с тобой спорил. Еще раз рыпнешься — стрельну. — Он провел по стволу «глюка» указательным пальцем. — Знаешь, что это такое?
— Пи… пистолет.
— Не пипистолет, а просто пистолет, — презрительно заметил Жмых, — у этого пистолета убойная сила такая, дырку в тебе сделает полметра на полметра. Понял?
Пленник оживленно закивал, демонстрируя понимание и готовность выполнить любую просьбу похитителя.
— Вот и славно, — сказал Глеб, — теперь без фокусов. Пошли вниз.
— Вниз?
— Вниз. Я что, неясно излагаю? — Непонятливый доктор бесил его все больше и больше.
— Но раньше вы говорили, что идти надо наверх.
— А теперь вниз. Или все же наверх? — В голове у Глеба все смешалось. Он предполагал, что ему каким-нибудь чудом удастся выдать врача за своего похитителя и смешаться с толпой возле здания. От плана за версту веяло отчаянным безумием, но другого выхода не было.
«Попал, как кур в ощип». — Глеб скрипнул зубами.
— Знаете, у меня есть к вам предложение, — заговорил доктор.
— Оно меня не интересует.
— А я думаю, интересует.
«Ну и наглей! — подумал Глеб. — В него стволом пистолета тычут, а он то в драку лезет, то с предложениями выступает. Или наглец, или просто круглый дурак».
— Тебя мама в детстве не учила вежливо разговаривать с теми, у кого оружие?
— Послушайте, это поможет вам спастись, а мне остаться в живых. Вы ведь меня не убьете?
— Не сразу.
Увидев, что доктор мелко задрожал, Глеб фыркнул:
— Да шучу я, шучу. Накостыляю только по шее, когда отпускать буду. Ты меня ударил. Больно. Вот и я тебе больно сделаю. Валяй рассказывай, что у тебя за суперпредложение.
— На крыше есть посадочная площадка, — торопливо сообщил доктор, — там мой катер. Я бы мог дать вам ключи. И вы безо всяких проблем выберетесь отсюда. Катер потом аккуратно поставите на стоянку. А меня не будете бить — я ведь так вам помог!
— Так уж и выберусь, так уж и безо всяких проблем, — проворчал Жмых, — а вертолеты ты не слышишь, умник?…
— У меня «Урал», — торжественно проговорил доктор, — если какой-нибудь из полицейских вертолетов догонит турбореактивный катер марки «Урал», то я сильно удивлюсь.
— А ты богатенький сукин сын, да? — поинтересовался Глеб.
— У меня есть немного денег, — потупился доктор. — Наследство. Мама оставила.
— Ладно, веди, козлорогий маменькин сынок, — решился Жмых, — если мы уберемся отсюда, так и быть, не буду тебя убивать. Отпущу подобру-поздорову.
— Мы?! О, нет-нет, я с вами не полечу!
— Еще как полетишь, козлорогий, а ну, — Глеб ткнул доктора дулом «глюка», — топай на крышу, толстяк. И побыстрее! И если нас собьют, — приговаривал он, подталкивая доктора, — мы умрем вместе. Я, знаешь ли, всегда думал, что на тот свет отправляться в гордом одиночестве — скучнее ничего не придумаешь.
Не успели они пройти и одного лестничного проема, как пронзительно заверещала сирена.
— Эвакуация здания, — перекрикивая шум, закричал пленник.
— Без тебя знаю, — огрызнулся Глеб, — прибавь шагу, пока я тебя не поторопил как-нибудь особенно больно. И не бойся. Всех эвакуируют не потому, что пожар, а потому что сюда пробрался я. А ты со мной уже встретился. Чего тебе теперь бояться?
— Я тут только что подумал, что вертолету ничто не помешает сесть на крышу, — подал голос доктор, — исходя из этого предположения, у меня имеется новое предложение.
— Заткнись! — взорвался Глеб. — Ты что же, думаешь, я буду тебя слушать?! Шагай вперед и помалкивай. Мы улетим отсюда на твоем «Урале» во что бы то ни стало. Если полицейский вертолет будет нас догонять, я выброшу тебя на ходу, чтобы увеличить скорость! Без груза «Урал» пойдет резвее, правда? А весишь ты немало. Килограммов сто десять, не меньше.
— Только девяносто восемь.
— Неважно! Я почти угадал! И это отличный знак! Вперед, пузан козлорогий!
— Ладно, ладно, как скажете, — испугался доктор. — Только я бы хотел отметить следующее. Если вам себя не жалко, пожалейте хотя бы меня. У меня больная печень и старенькая мама в том возрасте, когда начинает развиваться старческий маразм.
— Ты же говорил, что мама оставила тебе наследство! А теперь выясняется, что она еще жива! Нехорошо спекулировать на светлых чувствах людей, парень!
— Ну да, — заюлил доктор. — Наследство она оставила мне раньше, чем отправилась в лучший мир. Что же в этом плохого? Теперь я забочусь о ней. И об отце тоже. И о бабушке.
— О бабушке?! — поразился Глеб. — Так у тебя и бабушка есть?
— Конечно. И она мне наследство пока не оставила. Но я очень надеюсь на это. Я — ее единственный и любимый внук!
— У меня от тебя болит голова, — заключил Глеб и взял доктора на прицел. — Быстро вперед!
— Ой-ой, — тот замахал руками, — не стреляйте, прошу вас, не стреляйте. — И в следующее мгновение, испытывая, должно быть, острый стресс, метнулся к похитителю и ударил его коленом, снова угодив в пах.
— Ну, ты и сволочь! — выдохнул Жмых. На сей раз он только слегка согнулся, а распрямляясь, ударил толстяка в челюсть, сбоку.
Тот повалился, как мешок с комбикормом.
— Паразит козлорогий! — выкрикнул Жмых во весь голос и, уже не контролируя себя, выстрелил доктору в голову.
Облако газа хлестнуло эскулапа по лицу.
— Жаль, в пистолете не пули, — пробормотал Глеб. — Убил бы гада! Последний патрон на тебя истратил, слизняк!
Полностью разряженное оружие теперь можно было выбросить. Но Глеб рассудил, что имитация пушки все же лучше, чем ее отсутствие. Вот толстяк, которому теперь самому наверняка понадобится медицинская помощь, даже не понял, что пистолет газовый. А уж заряженный пистолет от незаряженного и специалист не отличит.
Ключи от «Урала» нашлись в кармане рубашки поверженного доктора, который слабо сучил ногами по полу. Там же лежала фотография старенькой мамы. Суровая женщина средних лет взирала на Глеба с маниакальной свирепостью. Отбросив фотографию подальше, Жмых заспешил по лестнице на крышу.
Вертолет кружил над больницей, не опускаясь слишком низко — то ли для большей обзорности, то ли чтобы попасть в него с крыши или из окон было труднее.
— Боитесь, гады! — усмехнулся Жмых и замахал вертолетчикам обеими руками, изображая бурную
