— Ей не хватит реакции. Малдер поднял правую руку.
— Если потребуется, хватит.
Мэдди напряглась.
Малдер понял, что развязка близка, и как только он это понял, к нему вернулось его былое спокойствие.
Налетел порыв ветра. Мэдди поежилась, обхватила себя руками, а затем скинула пальто.
Малдеру потребовалась вся его выдержка, чтобы ничем не выдать своего изумления. Грубая кожа местами потемнела, местами начала отваливаться сухими струпьями. Впалый живот покрылся пятнами.
— Я тебе вот что скажу, — прохрипела она, облизывая пересохшие губы.
— Что же? — спросил он, стараясь не выдать своего волнения.
— Я многому научилась у этой стервы. И перед тем, как она умрет, я скажу ей об этом.
— Чему же? Чему ты могла научиться, убивая людей?
Она усмехнулась:
— Я научилась любить это ремесло. От внимания Малдера не ускользнуло то, как дрогнули и напряглись у нее на ногах пальцы.
В следующее мгновение Мэдди коротко хохотнула и прыгнула.
— Прошу... — только и успел произнести Малдер.
У него не было времени на то, чтобы доставать пистолет из кармана. Он инстинктивно отпрянул и выстрелил в пальто, уже теряя равновесие на скользкой траве и падая навзничь.
Мэдди пронзительно вскрикнула и, приземлив
шись на четвереньки, бешено закружилась на одном месте. Затем она остановилась и попыталась встать на ноги.
— Ни с места! — закричала Скалли. Малдер был не в силах пошевелиться. Все, что он мог, это наблюдать, как Мэдди размахивает передним штыком, из последних сил стараясь подползти к нему поближе.
— Ни с места! — снова крикнула Скалли.
Мэдди припала на одно плечо, словно кто-то пнул ее ногой в спину, взвыла, ударила штыком о землю, с истошным воплем ткнулась лицом в грязь и затихла.
Усилием воли Малдер заставил себя подняться на ноги и только тогда заметил кровь, сочившуюся из-под мышки у Мэдди.
Она была совсем не черной — обычная красная кровь.
Он наклонился, осторожно вынул из ее руки штык, поднес его к глазам, а затем положил на скамейку. Скалли потрогала шею Мэдди, затем обхватила ее запястье, в попытке нащупать пульс, после чего встала и рассеянно провела ладонью по волосам. Малдер снял пальто и накрыл им тело гоблина.
Он долго еще смотрел на нее, а затем вдруг рассмеялся, сообразив, что ждет чуда — что она, как человек-невидимка, того гляди снова примет нормальный человеческий облик — теперь, когда все кончено.
Но ничего подобного не случилось.
Мэдди так и осталась лежать — неподвижно, Уткнувшись лицом в землю.
Малдер не представлял толком, сколько времени ему потребовалось, чтобы ответить на все вопросы, а также сколько времени понадобилось Скалли, чтобы организовать все так, дабы тело попало туда, где можно было бы провести тщательную экспертизу. Он даже не заметил, как холодный озноб наконец-таки оставил его и по его телу разлилось приятное тепло.
Помнил он только, что уже минуло одиннадцать, когда он очутился в ресторане «Приют королевы». Напротив него сидел Уэббер, перед ним стояла порция блинчиков.
— Только ради Бога, — взмолился Хэнк, — не говори мне, что это забавно.
— Хорошо не буду, — согласился Малдер, — хотя это действительно так и есть.
Скалли отправилась к стойке, чтобы заказать кофе и чай, а заодно узнать, что еще можно заказать в столь позднее время. Когда она отошла, Малдер поднял палец, призывая Уэббера к вниманию.
— Только не возражай, — начал он. — Возражать было просто бы оскорбительно. Признайся честно, сколько раз ты звонил Дугласу с тех пор, как мы находимся здесь, чтобы известить его о том, что я нарушаю инструкции?
Уэббер чуть не поперхнулся, однако быстро справился с волнением и выдавил:
— Всего раз.
— Зачем?
Уэббер растерялся:
— Я не мог. То есть... Ты мне нравишься. И я видел, что ничего такого ты не делаешь.
Малдер усмехнулся и положил руку на спинку:
— Уэббер, мне наплевать. Но все равно это чертовски забавно. — Он посмотрел в окно, за которым была ночь и шел дождь. — Ты понимаешь, что Дуглас скорее всего просто подсадная утка — только не спрашивай меня, кто его «подсадил», — и что к моменту нашего возвращения его уже не окажется на месте? И что тебя скорее всего куда-нибудь переведут?
— Разумеется. Я это предвижу. Но все равно, мне было интересно работать здесь.
Малдер грустно улыбнулся. Он знал, что Хэнку на самом деле не долго осталось работать в Бюро. «Забавно» было не самым подходящим словом, характеризующим их работу.
— Кстати, Хэнк, — добавил он. — Я тебе благодарен... как бы там ни было... Уэббер замахал руками:
— Полно, Малдер, не стоит! Я делал то, что было в моих силах.
На лице его заиграл мальчишеский румянец. В этот момент вернулась Скалли. Она немного поворчала по поводу блинчиков Уэббера и принялась возиться с салфеткой, дожидаясь, когда принесут ее заказ.
— Кстати, — обратилась она к Малдеру, — ты хоть понимаешь, насколько удачен был этот выстрел? По всем правилам сейчас тебя не должно было быть в живых.
Малдер понимал. Особенно отчетливо он это понял, увидев порез на своем пальто.
Лезвие прошло чуть ближе, чем он рассчитывал.
— Пообещай мне больше так никогда не делать, — попросила его Скалли.
— Обещаю, — кивнул он. — Больше не буду. Они поужинали в приятной тишине. Только один раз их трапезу прервал телефонный звонок. Вернувшись, Малдер сообщил, что на квартире у доктора Элкхарт обнаружено тело убитого майора Тонеро.
— А где же она сама? — удивилась Скалли.
— Исчезла, не оставив никаких следов.
— Найдут, — уверенным тоном произнес Уэббер. — Уже в понедельник за ней начнет охотиться полстраны. Малдер, не надо переживать. Дело закрыто.
— Хотелось бы верить, — усмехнулся Малдер, глядя в окно. — Хотелось бы верить... Скалли коснулась его плеча:
— Малдер, прошу тебя...
— Все в порядке, — сказал он, не отрывая взгляда от окна.
Они оба знали, что это неправда.
Потому что сейчас, глядя сквозь свое собственное тусклое отражение в окне в сторону леса, Малдер думал о том, что будет, если Розмари не найдут.
Что если через год-полтора кто-то, проходя по тротуару или поднимаясь на свое крыльцо, увидит вдруг руку, выросшую откуда ни возьмись — из дерева или из стены.
Он ткнул пальцем в стекло и усмехнулся, глядя на то, как отражение его пальца указывает на него.
...или из обычного окна.
Свет мигнул, и отражение на секунду исчезло.
Малдер отнял руку от окна. За окном мелькнули фары невидимой глазом машины и растворились во тьме ночи.
