как делала это сейчас с Армандо, которого тоже волновал вопрос о наследниках. Она вышла замуж во второй раз только ради богатства, а не для того, чтобы делить состояние или оказаться под опекой какого- нибудь дальнего родственника. Несмотря на ее могущественную силу, она все же жила в реальном мире и среди смертных людей.
— А ты не задумывалась когда-нибудь, что можно обратить свои силы на что-то хорошее? — спросила Фрэнсис.
— Зачем мне это нужно? — удивилась Инес.
— Ты же человек… или по крайней мере была им.
— Люди должны быть честолюбивы и не бояться убрать каждого, кто стоит на их пути.
— Так поступает лишь человек с извращенными представлениями о жизни.
— Если человек не в состоянии убрать того, кто мешает ему, он слаб. Как ты, Фрэнсис Ганнон. Приготовься принять страшную смерть, такую, что приняли уже те люди, которые думали, что могут пользоваться мной, как им вздумается.
Инес оскалилась на Фрэнсис, обнажив свои острые зубы, предвосхищая, как она разделается с ней. Ее забавляло, что эта дура, закрыв глаза, молилась перед смертью. Но Бог ей уже не поможет…
Чако сидел на горе, прислонившись спиной к сосне, и всматривался в даль, туда, где была теперь его земля. Какое-то странное чувство, что ему надо сделать что-то срочное, не отпускало его. В его голове словно что-то свербило, неотступно и назойливо, как жужжит надоедливая пчела. Он пристально смотрел на свою маленькую хижину, разместившуюся между склонами гор, а странное чувство все усиливалось. Может быть, это было каким-то предзнаменованием и, если он приложит усилия, он наконец-то увидит ведьму!
Он прикладывал все усилия к тому, чтобы представить ее в человеческом обличье. После короткого визита в усадьбу накануне утром, здесь, в этой уединенной хижине, он чувствовала себя как дома. Не взяв с собой ни еды, ни питья, он проводил большую часть времени, общаясь с природой — землей, водой, небом, ветром. Для того чтобы представить образ ведьмы в своем сознании, у него должна быть светлая голова и пустой желудок.
Однако вызвать образ ведьмы оказалось не таким уж и легким делом, как он надеялся. Но отступать Чако не собирался.
Закрыв глаза и сохраняя спокойное глубокое дыхание, он прислушивался к гулу, который слышал в себе. В его голове возник образ волка. Он видел большое, косматое, оскалившееся, с красными глазами животное. Он вспомнил, что женщина, сидевшая на нем во сне, была с красными глазами, поэтому сейчас он пытался сосредоточиться именно на глазах животного. Загипнотизировав его, он смог бы, как ему казалось, раскрыть его человеческое обличье, спрятанное за длинным носом и косматой шерстью.
Он ощущал сопротивление. Он чувствовал какой-то необъяснимый ужас, но исходил он не от него. Сердце Чако стало биться чаще, по мере того как он концентрировал себя на этом чувстве ужаса. Гул в его голове переходили в слова. Он явно слышал женский голос. Но никак не мог разобрать слов. У него побежали мурашки по спине, когда он наконец стал понимать смысл этих слов.
Чако, ты нужен мне.
Он понял, что слышит голос Фрэнсис.
Она убьет меня на заходе солнца. Найди меня. Пожалуйста. Но будь осторожным… смотри, чтобы она не провела тебя.
— Провела? Но кто меня может провести? Кто она? — шептал он, однако видение Фрэнсис не ответило ему.
Он рисовал в своем воображении лицо Фрэнсис и видел ее растерянный вид, спустившиеся на плечи волосы, лицо в грязных потеках. Но почему, почему у нее было такое лицо? Он пытался представить, где она, что окружает ее сейчас.
Он опять явно почувствовал, ясно осознал… где-то поблизости дьявол. Оборотень.
Но образ оборотня оставался неуловимым для него. Он даже слышал, как оборотень словно посмеивается над ним, слышал безумный смех и видел, как он издевается, прыгая вокруг него, а он никак не может его схватить. Чако открыл глаза, поднялся и сел на лошадь. И, находясь еще под воздействием видения, он направился в сторону Санта-Фе.
Чако, я знаю, что ты слышишь меня!
Он все быстрее подгонял лошадь, туда, откуда доносился голос… Вскоре он увидел лошадь Фрэнсис. Было видно, что лошадь потерялась. Она была явно напугана и не пыталась убежать от Чако. Спокойным голосом он уговорил лошадь подойти. Теперь Чако не сомневался, что где-то поблизости была Фрэнсис и она была в опасности. Он взял лошадь за повод и направился дальше.
Немного спустя он увидел темную дыру — вход в пещеру. Он ощутил, как дьявол готовится напасть на него, как жаждет его крови, смерти.
— Фрэнсис? — позвал Чако.
— Чако! — отозвалась она. — Будь осторожен… или… ай… ай…
Сердце Чако сжалось, когда он услышал крик Фрэнсис. Фрэнсис боялась за него, зная, какая опасность его подстерегает. Лошади стали сопротивляться, и Чако был вынужден сойти на землю.
Не сводя глаз с пещеры, он приказал лошадям стоять смирно. Наконец-то он сможет увидеть оборотня.
Он так и не смог увидеть ее образ, но он был уверен, что знает ее. Сейчас он ощутил уже знакомое чувство озноба, которое появлялось всякий раз при посещении имения де Аргуэлло. Когда он подошел ближе ко входу в пещеру, он увидел Фрэнсис, пытавшуюся вырваться из пещеры, и Инес, оттаскивающую ее за волосы. Чако не был удивлен, поняв, что Инес и была оборотнем. Он двинулся к ним навстречу, но, увидев в руках Инес ружье, приставленное к боку Фрэнсис, замер.
— Не будь таким уж смелым, Чако, а не то я вынуждена буду выстрелить в нее. — Он понимал, что Инес сделает это. Благодаря своему дару он уловил в ней какую-то слабость. Если ему удастся сосредоточиться, возможно, он пересилит ее.
— Что ты хочешь? — спросил он.
— То, чего ты не пожелал предоставить мне, — сказала она, сильно скрутив волосы Фрэнсис, отчего та закричала. — Ты сам подписал себе приговор, — сказала она, наставив на него ружье.-На землю, лицом вниз.
Чако подчинился ее приказу.
— Ты собираешься выстрелить мне в спину?
— Если ты вынудишь меня… но сначала я доставлю удовольствие себе.
Чако увидел, что Инес освободила Фрэнсис. Направляя ружье на Фрэнсис, на женщину, которую он любил, Инес попятилась назад к выходу, где она достала из сумки веревки.
— Руки за спину, Чако. А ты можешь связать своего любимого, — сказала она Фрэнсис.
— Ты не убьешь его!
— А потом я и тебя убью, — ткнула она ружьем в грудь Фрэнсис.
— Делай так, как она говорит, Фрэнки! — сказал Чако, опасаясь за ее жизнь.
— Получше, получше его свяжи, — ухмылялась Инес.
Чако пристально наблюдал за Инес, видя ее искалеченное лицо, что несколько нервировало ее. Фрэнсис взяла веревку, чтобы связать Чако. Он прижал кулаки так плотно, что было видно, он не собирался сопротивляться или тем более убегать.
Он чувствовал, что Инес боится. Он ощущал ее страх.
Он сосредоточился на мысли, что можно как-то использовать неуверенность Инес. В голове у него стучало, что можно справиться с Инес, он представлял, как он схватит ее за ее волчью шею. Он хотел показать, что вовсе не боится ее. Когда Фрэнсис связывала его, он с ухмылкой спросил:
— Итак, что же ты собираешься делать с нами?
Сузив глаза, Инес ответила:
— Я хочу проучить вас, сеньор Джоунс. Когда солнце зайдет, ты увидишь, как я вырву горло у твоей драгоценной возлюбленной, а потом, может быть, и другие более нежные места, которые тебе так нравятся. Если хочешь, сделаем это вместе.
