женщина, но, лишь подойдя вплотную, он узнал в этой странной даме, словно сошедшей со страниц модного спортивного журнала, ту самую девушку, что встречала его в приемной офиса «Инпланет».
На ней была обтягивающая кожаная куртка, узкие брюки, парик и большие темные очки, скрывающие пол-лица.
— Неплохая маскировка… — пробормотал он, садясь за столик. — И от кого же мы прячемся?
— Напрасно иронизируете. Вы ведь уже наверняка выяснили, кем является мой отец.
— Допустим. И что из этого следует?
— Из этого следует то, что в его распоряжении прекрасно вышколенная служба безопасности, в которой работают настоящие профессионалы.
— Не понимаю, какое отношение имеет служба безопасности вашего отца к нашей встрече. Молодая женщина всего лишь назначила свидание понравившемуся ей мужчине. При чем тут служба безопасности? Или я ошибаюсь?
Даже под слоем искусно наложенного грима было заметно, как вспыхнуло ее лицо. И это показалось Ротанову странным, потому что еще во время ожидания приема в кабинете у ее шефа он понял, что эта девушка прекрасно умеет владеть собой.
— Вы ошибаетесь, мистер Ротанов. Я вынуждена просить вас о помощи, и только это обстоятельство заставляет меня терпеть вашу грубость.
— Грубость? Разве я грубил вам?
— Ваши оскорбительные намеки… Впрочем, оставим это. Давайте лучше перейдем к делу.
— Разве нас связывают какие-то дела?
— Пока еще нет, но я надеюсь, они появятся.
— В таком случае я весь внимание.
— Мне необходимо покинуть Землю.
— У вас не хватает денег на билет пассажирского лайнера?
— Перестаньте иронизировать! Денег у меня достаточно даже для того, чтобы купить этот самый лайнер со всеми его потрохами. Отец открыл мне неограниченный кредит в банке своей компании.
Она держалась слишком заносчиво, слишком самоуверенно для этой тайной встречи, и в то же время Ротанов не мог не заметить, что девушка по-настоящему взволнована и встревожена чем-то.
— Тогда в чем, собственно, дело? Купите билет и летите себе на здоровье, я — то тут при чем?
— Мистер Ротанов, не надо со мной разговаривать так, словно я школьница, сбежавшая с уроков. Я пригласила вас для серьезного дела. И готова хорошо заплатить за вашу помощь.
Последняя фраза произвела на инспектора действие обратное тому, на которое Линда рассчитывала, и не оттого, что он совершенно не интересовался деньгами. Но на своей работе он получал вполне достаточно, чтобы удовлетворить все свои потребности, которых с годами становилось все меньше. А кроме этого, он не любил выскочек, не любил девочек, готовых сорить папиными деньгами, чтобы выполнить любой свой каприз. За этот день его уже во второй раз пытались купить, и потому он ответил холодно, хотя и не слишком резко.
Ответить той фразой, которая вертелась у него на языке, помешал настоящий живой официант, принесший бутылку бургундского, да еще, судя по этикетке, отнюдь не синтетического. Ответил он все же достаточно жестко, едва официант отошел от их столика:
— Вы ошиблись адресом, девочка. Я не частный детектив, я государственный служащий и частные заказы принимать не имею права.
— Я знаю, кто вы такой! Я читала обо всех ваших расследованиях, проведенных на внешних колониях, и именно поэтому обратилась за помощью к вам, а вы даже выслушать меня не хотите!
— Отчего же, я слушаю вас очень внимательно, но пока не слышу ничего серьезного.
— Мне не позволят купить билет. Мне не позволят сесть на корабль. Даже просто ненадолго покинуть дом так, чтобы за мной не увязались агенты из охранки отца, представляет для меня очень серьезную проблему!
— Они и сейчас за вами следят?
— Этого я не знаю. Я приняла все возможные меры, чтобы отделаться от слежки, до того как прийти на встречу с вами. Но, как я уже говорила, у отца работают настоящие профессионалы, и, вполне возможно, я не все предусмотрела.
— Чего вы, собственно, от меня хотите?
— Чтобы вы помогли мне добраться до Аромы! — Этого Ротанов, честно говоря, не ожидал. Неужели они считают его таким идиотом? В совпадения он не верил. Так, значит, ей понадобилась Арома…
— Зачем вам это нужно?
— Я битый час пытаюсь вам объяснить, что жизнь насекомого, накрытого стеклянным колпаком, меня не устраивает! Я дважды пыталась бежать, и оба раза меня ловили и возвращали обратно, один раз им пришлось ради этого останавливать уже стартовавший корабль.
— Что-то я не помню, чтобы в новостях сообщали об этом потрясающем событии.
— Разумеется, о нем не сообщали! Семьдесят процентов акций федерального вещания принадлежат моему отцу.
— А почему вы выбрали именно Арому?
— Потому что на этой планете компания моего отца еще не успела подмять под себя все ее пространство. — В голосе Линды слышалось неподдельное отчаяние и усталость, она уже потеряла надежду получить от него помощь и говорила, скорее, по инерции.
Наверняка имелись какие-то серьезные причины, толкнувшие эту двадцатилетнюю молодую женщину на столь отчаянный и радикальный шаг, если, конечно, это не было хорошо подготовленной провокацией. Правда, маловероятно, чтобы господин Абросян решил использовать для подобной провокации дочь своего босса, — но разбираться в этом у Ротанова не было ни желания, ни времени.
— Вот что, девочка…
— Перестаньте называть меня девочкой! У меня есть имя, в конце концов!
— Хорошо, госпожа Линда Гердт, я могу помочь вам только советом. И давайте на этом закончим нашу бессмысленную встречу. Отправляйтесь к своему отцу и попытайтесь убедить его в том, что ваше совершеннолетие уже наступило, а если он этого не поймет, обратитесь в суд по правам граждан…
Именно в это мгновение бокал в руке Ротанова издал короткий печальный звук, и тонкая струйка вина, не толще вязальной спицы, коснулась белоснежной скатерти их столика. А мужчина, сидевший за соседним столиком, неожиданно дернулся, уронил голову на скатерть и неподвижно застыл.
Ротанову потребовалось не больше секунды, чтобы понять, что произошло. Прежде чем бесшумный лазерный пистолет с противоположного конца зала успел произвести следующий выстрел, он вскочил на ноги, схватил за руку свою собеседницу и, рванув ее на себя, опрокинул столик, за которым они сидели, вызвав вокруг мгновенную панику, усиленную криками за соседним столом, на который упал мужчина с пробитой головой.
Воспользовавшись возникшей суматохой, Ротанов, не теряя ни мгновения, бросился к дверям, ведущим в раздаточную, продолжая волочить за собой слабо сопротивлявшуюся девушку.
— Что вы делаете, черт возьми! Отпустите меня наконец! Мне больно!
— Если вам дорога жизнь, не отставайте от меня ни на шаг. В нас только что стреляли, и потенциальный убийца все еще находится в зале, за нашей спиной!
— Но я не слышала никакого выстрела!
— Лазерный пистолет стреляет совершенно бесшумно, а его миллисекундный импульс способен прожечь броневую плиту.
— Бокал в вашей руке… И эта странная струйка вина, похожая на кровь…
— Наконец-то вы поняли. Не задерживайте меня больше! Нам надо успеть покинуть ресторан до того, как убийца разберется в том, что произошло, и откорректирует свои планы! Наше счастье, что этому оружию требуется не меньше минуты, прежде чем оно накопит на своих конденсаторах энергию, необходимую для следующею выстрела.
— Но я всегда считала… Почему вы не ответили ему?
— Потому что на Земле я не ношу с собой оружия, я же не полицейский инспектор!
Довольно грубо растолкав столпившихся в раздаточной официантов, Ротанов распахнул дверь,
