виде Доулинга, Хси и доктора Лечона.
Он уселся, потом с удивлением огляделся.
— А почему вышел охранник? Обычно они этого не делают.
Доулинг усмехнулся.
— Он не должен услышать то, что мы тебе скажем. — Он объяснил план перевода Мерриана под другим именем на ферму в Ланкастере.
— Тогда... выходит, я сохраню свои глаза? О...
— Ну, ну, держись, Фред.
Они успокоили потрясенного писателя.
— Я до сих пор не могу понять, почему восстание провалилось, — сказал он. — Вы даже не можете представить, насколько мы были осторожны. Мы продумали буквально все.
— Мне кажется, — сказал Доулинг, — что вы не уяснили одного. До тех пор, пока у Бозо будут большие и хорошо вооруженные отряды ищеек... — Он пожал плечами.
— Хочешь сказать, это безнадежно?
— Ага. Зная тебя, Фред, я понимаю, что тебе будет трудно смириться с этой мыслью.
— Я никогда с этим не смирюсь. Должно же быть что-то.
— Боюсь, что нет.
— А я не настолько в этом уверен, — сказал Лечон. — Конечно, не вооруженное восстание. При наличии сложного современного оружия гражданские мало что могу сделать. Это примерно то же, что пытаться остановить... скажем, циркулярную пилу голыми руками. Но есть и другие возможности.
— Какие? — одновременно спросили все трое молодых людей.
— Читайте историю, джентльмены. Читайте историю. — И это было все, что они смогли из него вытянуть.
— Я не волнуюсь, — сказал Джаггинс. — Мы можем доверять друг другу. — Он откинулся на спинку кресла и затянулся сигарой. Потом немного покашлял и сказал. — Проклятие, вечно забываю, что этот дым нельзя вдыхать. — Он уже приобрел модную в Америке привычку носить мужские серьги.
Доулинг улыбнулся.
— Вы хотите сказать, что мы должны это сделать?
— Можете сказать и так, да. Что у вас на этот раз за предложение?
Артур Хси стал объяснять:
— Вы знаете о том проекте в Атлантик-Сити, который предложила «Сино-Американская»? Наши подрядчики уже готовы начать работу.
— Знаю.
— Против него, во-первых, возражает «Общество по охране древних монументов». Они говорят, что если мы начнем модернизацию Атлантик-Сити, то разрушим город. Говорят, что отель «Треймор» стоит уже триста лет и будет кощунством его сносить.
Джаггинс помахал сигарой.
— Я могу пристрелить парочку крикунов из этого «Общества». Тогда остальные заткнутся.
— Нет, нет, — возразил шокированный Хси. — Это только вызовет неприятности. Люди станут бойкотировать проект.
— Ну, и что же вы мне предлагаете сделать?
— Если бы мы могли передвинуть некоторые старые развалины за счет правительства...
— Гм-м, это будет стоить денег.
— А если моя компания найдет способ взять на себя часть расходов?
Джаггинс продолжал хмуриться.
— Это должен будет одобрить мой начальник, центаврианин Мак-Уиртл. По-моему, он меня подозревает в чем-то.
— А Мак-Уиртл женат? — вмешался Доулинг.
— Да, но его жена в Австралии. И что с того?
— Просто ко мне пришла идея. Продолжай, Артур.
— Тут возникает вопрос финансирования совместной компании, — сказал Хси. — Мы думаем, что можно выпустить часть акций обычных, и часть некумулятивных привилегированных. «Сино- Американская» сможет купить большую часть обычных. Вы и Мак-Уиртл тоже получите возможность купить их прежде, чем они поступят на рынок.
Джаггинс снова нахмурился.
— Кажется, я припоминаю, что есть какой-то закон против некумулятивных привилегированных. Хотя не знаю, почему он существует.
Хси объяснил:
— Они не будут называться некумулятивными. Придумаем какое-нибудь другое название, но суть останется той же. Вы продаете большую часть некумулятивных всем желающим и держите в руках все обычные. Затем проходят годы, и вы говорите держателям привилегированных акций — дела очень плохие, не можем выплатить совсем никаких дивидендов, что на обычные, что на привилегированные. Затем в следующем году вы говорите, что дела стали лучше. Вы платите владельцам привилегированных их обычные семь процентов — только за этот год. Себе же вы платите обычный дивиденд, который вам полагается, плюс дивиденд по обычным акциям, который не выплатили в прошлом году, плюс семь процентов дивиденда по привилегированных акциям, что не были заплачены в прошлом году. Это здорово.
— Понял, — сказал Джаггинс. — Теперь я понял, почему есть такой закон. Как я предполагаю, подобные действия необходимы при современном состоянии финансов.
— О, абсолютно необходимы, — сказал Доулинг.
— Я стараюсь говорить откровенно, — сказал Джаггинс. — Некоторые из моих коллег центаврианцев слишком старомодны. Думаю, они принесут больше вреда, чем пользы.
— Разумеется, — сказал Доулинг. — Как вы считаете, сможем ли мы встретиться с Мак-Уиртлом? Конечно, в неофициальной обстановке?
Доулинг набрал номер на наручном телефоне.
— Элен? Это Бэлдвин... Да, тот самый старый политикан. Не занята в следующий уик-энд? Нет, нет. Просто вечеринка... в Нью-Йорке. У меня есть для тебя Бозо, можешь повертеть перед ним своим алебастровым торсом... Да, очень большая шишка... все должно быть шито-крыто, поняла? Нет, нет, только не я! Я же тебе говорил, что очень доволен той женщиной, что у меня есть. Дело в том, что я ее люблю. А тебе я предлагаю дело. Хорошо. Увидимся в субботу.
Центаврианин Мак-Уиртл оказался уменьшенной и более пожилой копией Джаггинса. Хотя в его поведении еще во многом сохранялась та прерывистость движений, что характерна для чистокровного Бозо, было очевидно, что он в каком-то напряжении.
— Садитесь, — гаркнул он.
Доулинг сел. Мак-Уиртл подался вперед.
— Я понял так, что вы — и этот китаец Хси — хотите, чтобы я приобрел часть обычных акций «Компании по переустройству Атлантик-Сити» по ценам ниже тех, по которым они будут предложены всем желающим.
К этому моменту Мак-Уиртл достаточно успокоился и стал расспрашивать о деталях. Доулинг пояснил.
Мак-Уиртл сосредоточенно уставился на свои ногти, потом еле слышно произнес:
— Я мог бы применить силу, но тогда она стала бы меня ненавидеть... — тут он осознал, что Доулинг его слышит и заорал: — Убирайтесь! Я не желаю, чтобы за мной шпионили...
Доулинг, встревоженный, но не павший духом, встал, собираясь уйти.
— Сядьте на место, дуралей! Я не говорил этого всерьез. Должен признаться, что мне потребуются деньги. Вы говорили, что...
