всю свою жизнь она не выступала лучше, чем сейчас. Едва ли осознавая, что она делает, Дани поднялась со льда, помахала высоко поднятой рукой и, счастливо улыбаясь, поднимая по пути букеты цветов, поехала туда, где ожидали ее три человека – Энтони, Бо и Марта, ее близкие, ее друзья, ее семья.
Бо схватил ее медвежьей хваткой и закружил. Марта, смеясь и вытирая слезы, смотрела на них, а потом, когда Бо наконец поставил Дани на пол, схватила ее за плечи, начала трясти, как львица трясет своего детеныша, и приговаривала:
– Я же говорила, что ты вне конкуренции! Я говорила!
Кто-то вручил Дани огромный букет красных роз, и вокруг нее стала собираться восторженная толпа. Но где же Энтони?
Она глубоко вздохнула, увидев его стоящим отдельно от окружавших ее людей. Тень огорчения набежала на ее лицо. Черт возьми, он опять отделялся от нее! Но сразу же поняла, что он просто хотел дать ей возможность насладиться триумфом и восхищением. Но почему он вел себя так, как будто он тут совершенно ни при чем?
– Извините, – произнесла она, не глядя, сунув Марте в руки цветы. – Извините. Позвольте пройти. – Толпа расступилась перед ней, и Дани медленно подошла к Энтони.
– Привет, – слегка смущенно произнесла она, протягивая ему руки. – Спасибо, что подождал.
Энтони смотрел на нее, не скрывая своих чувств.
– Мы же договорились встретиться после выступления, – весело ответил он, беря ее руки в свои. – Как ты себя чувствуешь?
Дани, несмотря на то, что еще окончательно не пришла в себя после выступления, молчала. Через несколько мгновений она поделилась с Энтони своими мыслями:
– Чувствую себя гордой, счастливой и с надеждой смотрю в будущее. А ты, что чувствуешь ты?
Энтони сжал ее руки:
– Гордость. Безграничную гордость. Ты творила волшебство. – Тут он посмотрел на табло. – Оценки за технику. Не хочешь обернуться и взглянуть на них?
Дани отрицательно покачала головой.
– Нет. Я хочу смотреть на тебя. – Она не отрываясь глядела на Энтони, пытаясь навсегда запечатлеть в своей памяти выражение его лица в эти незабываемые для них обоих моменты. – Назови мне их.
Энтони медленно произносил оценки, по мере того как они появлялись на табло.
– Все 5.9, кроме арбитра из Германии. Он поставил 5.8. – Энтони с беспокойством посмотрел на нее. – Ты и Шмидт идете слишком близко друг к другу. Мы можем не догнать ее.
«Мы». Он не хотел украсть у нее даже капли ее победы, когда не спешил подойти к ней сразу после выступления, но он хотел разделить с ней поражение. Дани почувствовала, как ее окутывает волна безграничной любви к этому необыкновенному человеку.
– Да, мы можем не догнать ее, – согласилась Дани. – Но не потому, что мы не пытались.
Энтони вновь посмотрел на табло, и ей передалось его напряжение.
– Так, появляются оценки за артистичность. – Он начал произносить их, но внезапно Дани перестала его слышать, потому что восторженный рев публики заглушил его голос.
– 6.0, 5.9, 6.0, 6.0… – Энтони сжал ее руки с такой силой, что у Дани хрустнули суставы. – Мой Бог, даже этот хмырь из Германии поставил 5.9.
– Этого достаточно для победы? – Дани все еще не верила, что она победила.
– Более чем достаточно, – ликующе прокричал Энтони. – Ты выиграла, Дани! Выиграла!!
Она выиграла, «золото». Дани все еще не верила. Шум на трибунах становился все оглушительнее, и Дани казалось, что возбуждение окружающих ее людей материализуется и вот-вот разорвет и ее самое. Но она ощущала только руки Энтони, поддерживающие ее, и видела только его глаза, смотревшие на нее с бесконечной любовью и нежностью.
Дани покачала головой.
– Мы выиграли, – мягко поправила она. – Мы с тобой, и мы никогда не упустим ветер под нашими крыльями.
Энтони нежно улыбнулся, обнял ее, задумчиво глядя вдаль? и слова его прозвучали как тихое лесное эхо:
– Ветер под нашими крыльями.
