системе. Пытаюсь повернуть, но ничего не выходит. На борту задымление!
Разумеется, никто ему не поверил, однако Центр не мог позволить себе проигнорировать хотя бы малейшую возможность того, что сообщение об аварии окажется правдивым. Ситуацию следовало осмыслить, что требовало времени. Не столь уж долгого, всего нескольких секунд, — но этого вполне хватило, чтобы Энгус успел запустить двигатели форсированной тяги, о наличии которых у него никто и не подозревал. По той простой причине, что все считали «Красотку» неспособной выдерживать подобные перегрузки.
Как и Ник Саккорсо, он ускользнул.
Потом наступило затишье. Никакой информации не поступало и в течение двух следующих дней, и любопытствующим оставалось лишь строить догадки.
Через два дня «Красотка» вернулась на Станцию. Несмотря на поврежденные двигатели и явные следы обстрела на обшивке, Энгусу каким-то образом удалось пройти портовую инспекцию, и спустя пару часов он уже заявился с Мори в «Мэллориз».
«Мечта капитана» пришвартовалась в тот же день, но попозже. Этот корабль тоже пострадал, но Нику, похоже, было на все наплевать. Ухитрившись, как и Энгус, благополучно пройти инспекцию, он вместе со всей своей командой прибыл в «Мэллориз», демонстрируя великолепное настроение и намерение вовсю наслаждаться жизнью.
Официальные поиски все еще продолжались, однако никаких следов транспортного корабля обнаружить не удалось. А поскольку времени прошло немало, повсюду крепло убеждение в том, что и не удастся.
А ночью сотрудники Службы безопасности явились в «Мэллориз», чтобы арестовать Энгуса Термопайла. Ордер на арест но подозрению в совершении преступления давал им право доступа на борт «Красотки» и изъятия корабельной базы данных. База данных позволила им обнаружить искусно замаскированные тайники. А в тайниках нашлись провизия, оборудование и медикаменты, которым неоткуда было там взяться, кроме как с пропавшего корабля.
Аресты в секторе Дельта случались нечасто. Завсегдатаи «Мэллориз» не имели склонности приветствовать вмешательство закона в их частные дела, и даже патрули Службы безопасности остерегались соваться в сектор без особой надобности.
Но ограбление транспортного судна с Земли представляло собой особый случай. Корабль вез припасы, необходимые для существования всей Станции, включая сектор Дельта. Подобное преступление не могло остаться безнаказанным, тем паче что Термопайла недолюбливали, боялись или даже ненавидели, так что укрывать его или заступаться за него никто и не думал.
Правда, арест прошел не совсем гладко: перед тем, как Энгуса взяли, он сцепился с Мори, видимо, пытаясь удержать ее. Она вырвалась за миг до того, как его скрутили сотрудники Службы безопасности. Дело происходило в баре, вокруг теснились любопытствующие, но толпа расступилась перед Мори под напором молодцов из команды «Мечты капитана».
А потом и она, и Ник исчезли. Просто исчезли, как будто совершили «прыжок вслепую».
«Мечта капитана» покинула станцию беспрепятственно, что, вероятно, входило в условия сделки, заключенной Ником со Службой безопасности. Должно быть, он выторговал для себя такую возможность в обмен на сведения о виновности Энгуса.
Таким образом бесшабашный пират освободил прекрасную пленницу. Неделями завсегдатаи бара только об этом и толковали. Романтически настроенных мечтателей случившееся растрогало до слез. Скептики и прагматики тоже остались довольны, поскольку Ник Саккорсо оправдал их ожидания.
В этой замечательной истории оказалось только два изъяна.
Во-первых, транспортный корабль с Земли благополучно прибыл по расписанию. Никаких неполадок в пути не возникало и никакого другого корабля Земля на Станцию не направляла.
Во-вторых, пульт контроля зонного имплантата Мори Хайленд обнаружить так и не удалось. В момент ареста у Энгуса Термопайла его не оказалось. Именно поэтому он гнил в тюрьме, а не был казнен.
По первому вопросу все сходились на том, что и устроил ложный сигнал бедствия, и каким-то манером подбросил краденые припасы на борт «Красотки» не кто иной, как Ник Саккорсо. В «Мэллориз» эта ловкая проделка вызвала всеобщее восхищение.
Но вот со вторым вопросом дело обстояло сложнее. Он казался неразрешимым, поскольку Энгус явно не мог избавиться от пульта заранее, иначе Мори ускользнула бы от него или, что более вероятно, за все причиненные ей страдания растерзала бы его голыми руками. И все же он должен был избавиться от пульта заранее, поскольку ничего подобного при нем не нашли.
Правда, само наличие имплантата и пульта являлось лишь ничем не доказанным предположением. Их могло и не быть.
Но в таком случае вопросов возникало еще больше. Почему Мори оставалась с Энгусом, если он не имел над ней власти? А если его власть заключалась в чем-то другом, то в чем, и почему он от нее отказался?
Ответов никто не знал. Впрочем, никто их особо и не доискивался. Общая канва событий представлялась совершенно ясной, так что не стоило заострять внимание на непонятных, но незначительных подробностях.
Переварить подлинную историю завсегдатаям «Мэллориз» было бы гораздо труднее.
3
Некоторые, так и оставшиеся невыясненными, детали этой истории мог бы прояснить Энгус Термопайл. Но он отказался.
К концу судебного следствия у «Красотки» не осталось никаких тайн. Хотя формально корабль считался старательским, он оказался оснащенным сложнейшими просеивателями частиц и доплеровскими датчиками, нужды в которых не могло возникнуть ни у одного законопослушного рудоискателя. Обшивка судна была слишком прочной, вооружение слишком тяжелым. Мощность двигателя была такова, что при форсировании позволяла сместить орбиту. На корабле имелись тайники, устроенные так ловко, что инспекторы Станции не могли даже представить себе их местонахождение, а система управления, включавшая множество реле, сервоприводов, компенсационных устройств и овердвигателей, позволяла управлять судном всего одному человеку — хотя делавшие заключение эксперты пришли к выводу, что выдерживать подобное напряжение больше чем несколько часов кряду было бы самоубийством для любого пилота.
Кроме того, бортовая база данных позволила уяснить истинную меру богатства Энгуса.
К величайшему удивлению обвинения, все слухи о его огромном состоянии оказались дутыми. Вопреки репутации Энгуса, его доходы лишь ненамного превышали расходы.
Разумеется, самому Термопайлу это неожиданное открытие не помогло: арестовали его отнюдь не за «богатство» — на борту удалось обнаружить достаточно улик, чтобы вменить ему в вину несколько эпизодов пиратства. Правда, многие в Службе безопасности были разочарованы тем, что улики оказались исключительно косвенными, и на смертный приговор явно не тянули. И в любом случае, они никак не могли объяснить загадочную историю с Мори.
Явная нехватка прямых улик позволяла Энгусу представить все дело в достаточно благоприятном для себя свете, однако здесь он удивил своих обвинителей еще больше. Удивил тем, что напрочь отказался от защиты — не стал не только оправдываться, но и вообще отвечать на какие-либо вопросы.
Конечно, зонный имплантат запросто развязал бы ему язык, однако полученные таким способом показания закон во внимание не принимал. В результате Службе безопасности так и не удалось выяснить ни где и зачем получила «Красотка» столь специфическое оснащение, ни при каких обстоятельствах ей были нанесены повреждения. Наличие на борту судна краденого принадлежавшего Станции оборудования,
