Устыдившись нелепого порыва, который теперь казался ему смешным, Мефодий уставился на свою клетчатую майку. Взгляд сразу заблудился в лабиринте одинаковых клеток. Подарок Эди на прошлый день рождения. Причем подарок явно ничего не стоивший дарителю, так как на спине майки обреталась реклама какой-то пивной компании.
— Вы хотите его расколоть? — спросил Мефодий.
— Придется. То, что нам нужно, можно прочесть только на внутренних сколах камня.
— И разбить его можно лишь молотом? Вы же кулаком можете расколоть камень втрое больше этого! — недоверчиво поинтересовался Мефодий. Последнее время они регулярно тренировались, и он примерно представлял себе возможности мечника мрака.
— Другой камень — возможно. Но не этот. С ним справится только молот Тора. Он у меня ненадолго. Его нужно вернуть как можно скорее, потому что, боюсь, в противном случае сам хозяин придет за ним, — сказал Арей.
Мефодий поежился. Обычно мечник мрака не опасался таких пустяков, а тут, видно, было, чего опасаться. Арей подошел к Вещему Камню, примерился, однако удара пока не нанес. Более того, он опустил молот, прислонил его к ноге и решительно повернулся к Мефодию.
— Думаю, все же, мы можем повременить... Спрашивай! Потом будет не до того. Только не ожидай ответов на все вопросы, — сказал он.
— Что нам должны сообщить руны? Арей с сожалением посмотрел на залепленные грязью сапоги.
— Не так уж и много. Три имени, которые позволят нам найти трех людей. Это весьма важные люди. Важные не тем положением, которое они занимают в смешной иерархии лопухоидов, но для света и мрака…
Мефодию, хотя он все еще блуждал взглядом в клетках рекламной маки, внезапно показалось, что Арей чего-то недоговаривает. Нет, недаром мечник мрака в такой спешке бросил резиденцию, добывая среди ночи камень и молот. Что-то случилось. Что-то чудовищно важное, как для Эдема, так и для Тартара. Эх, увидеть бы Даф, потому что Арей все равно не скажет!
— Что это за люди? — спросил Мефодий, стараясь не выдать своей заинтересованности.
— О, подростки... Уже не дети, еще не взрослые, а так себе... Самомнение на тонких ножках! — отвечал Арей небрежно.
Мефодий искоса взглянул на него. Самомнение на тонких ножках? Ну-ну! Зачем же тогда утруждать себя и таскаться по болоту, чтобы узнать их имена ценой уничтожения одного из артефактов мрака? Мрак и так всеведущ. Миллиарды преданных духов доносят ему обо всем, что имеет малейшую ценность. И то, что существуют сведения, которые можно получить только такой ценой, уже говорит об их важности.
— Ну и зачем нам эти подростки? Что мы сделаем с ними, когда найдем? — спросил он.
— С кашей мы их есть не будем. Мы заберем их в резиденцию мрака. Они станут твоими друзьями и союзниками, Мефодий. Будут учиться науке стражей. А со временем, возможно, войдут в твою свиту, — сказал Арей.
— А вы разве не... — начал Мефодий. Мечник мрака резко оборвал его.
— Я, мечник Арей, твоя свита? Я, конечно, видел людей с манией величия, но чтобы в таком юном возрасте... Ты далеко пойдешь, если не угодишь под автобус.
— Но зачем?
— Что зачем?
— Зачем им учиться вместе со мной? — спросил Мефодий.
— «Посмотрим правде в глаза и выстрелим ей в затылок!» — как шутит наш дорогой Лигул. Ты лентяй, причем лентяй потомственный и непроходимый! На протяжении пятидесяти поколений твои предки, а среди них, кстати, был и известный новгородец Васька Буслаев, плевали на знания с такой завидной регулярностью, что это не могло не сказаться. Проще научить собаку дирижировать симфоническим оркестром, чем втемяшить одному из Буслаевых простейшую истину. И вовсе не потому, что ты туп! Отнюдь нет. Просто способен делать лишь то, что тебе интересно. Занятия же как таковые, будь то даже магия, не привлекают тебя в принципе. Даже с мечом ты практикуешься лишь по настроению. Возможно, наличие конкурентов подстегнет тебя.
— Вот уж нет. Я любил учиться! Но когда я был маленький, один доктор сказал маме, что у меня высокое внутричерепное давление, и запретил мне долго сидеть за уроками... — возмутился Мефодий. Улита хихикнула.
— Вот и я о том же. Всякий бездельник имеет коронную отговорку. У Мефодия Буслаева давление? Счастье этого дохтыря Пилюлькина, что он не додумался сделать тебе рентген. Его ожидало бы много потрясающих открытий. Кроме того, этим решением он продлил себе жизнь.
— Улита! — рявкнул Арей
— А что я такого сказала? Все-все, молчу! — спохватилась ведьма и для пущей убедительности материализовала себе на губы небольшой, грозного вида замочек. Правда, уже через минуту Мефодий услышал громкое хрумканье. Замочек оказался шоколадным, и Улита не удержалась от искушения.
— Возвращаясь к нашей теме... Ты лентяй, друг мой Мефодий! Непроходимый лентяй! Лигул, конечно, свинья, но не дурак. Он резонно заметил, что один ты заниматься не будешь. Станешь только отлынивать. А раз так, то мы просто обязаны обеспечить тебя товарищами, которые будут грызть фундамент науки вместе с тобой. В противном случае ты просто захиреешь. Общение со сверстниками — двигатель прогресса и... — Арей хмыкнул, — катафалк истории.
— А гимназия Глумовича?
Мечник мрака презрительно скривился.
— Больше ты туда не вернешься. Это была временная мера. Лопухоиды, лишенные минимальных магических дарований, не те друзья, которые тебе нужны. Ну а что касается суккубов и комиссионеров — то они опять же не товарищи... Товарищество предполагает хотя бы приблизительно равенство интеллекта и интересов. А эти просто мелкая дрянь на побегушках.
— А Даф? — спросил Мефодий.
— Какая такая Даф? Не припомню такой... А, бэ-э-эзумно симпатичная? Или есть какая-нибудь другая, с которой я незнакома? — дразня его, поинтересовалась Улита.
Буслаев пропустил ее ехидство мимо ушей. Спорить с Улитой было все равно, что гасить костер высокооктановым бензином.
— О Даф мы тоже говорили с Лигулом. Его очень позабавило, что светлая будет обучаться вместе со стражами мрака, — заверил его Арей. — Правда, нас смущает, что эта девчонка самому толковому из вас даст семьсот лет форы...
— Ну уж так уж и семьсот! Лет пятьсот, не больше! — сказал Мефодий ревниво.
— С другой стороны, и самой Дафне это будет полезно. Маголодии — это эффективно, не спорю, но магия мрака порой тоже работает недурно.
— А эти трое подростков, чьи имена скажет камень? Неужели так сложно найти других? — спросил Мефодий.
— Легче легкого. Но эти другие будут не те. Темный дар нельзя приобрести. С ним можно только родиться. Даже Улита при всех своих способностях не страж, а всего лишь ведьма, которая старается жить жизнью стражей... Но пора закругляться! Я чувствую, что Тор начинает беспокоиться. Вручая мне свой молот, он перевернул песочные часы. Когда упадет последняя песчинка, он сам явится за молотом и лопухоидам придется перерисовывать все географические карты.
— Э-э... Ну если так... — замялся Мефодий, ощущая, что воображение его иссякает. — А эти трое старше меня или младше? А то не хочется учиться вместе с какими-то карапузами. Да и с дылдами не тянет.
Вопрос при всей своей невинности заставил Арея снова ухмыльнуться.
— О, некоторые старше, некоторые младше. Однако подозреваю, что эта разница не будет тебя слишком смущать, — заверил он.
— Почему?
— Девушка, по нашим сведениям, окажется младше тебя примерно на две минуты. Она, прибегая к твоей терминологии, «карапузиха». Оба же юноши, скорее всего, старше тебя. Один на минуту, другой на
