неизвестно, чем обернется такой вариант.
Вот второй вариант. Перевести конфликт в новую, очень опасную фазу – ядерную войну. Да, мы здесь солидно, многократно, точнее, сто или даже тысячекратно превосходим НЮАС по запасу и качеству ядерных зарядов. После ущерба, нанесенного флоту, он будет на стреме и, может, вообще не допустит очередных ударов противника. Так что с нашей стороны опасности подвержены только армейские части, готовящиеся высаживаться в Африке. Да и то не впрямую, а из-за опасности радиационного заражения в результате нашей же деятельности по «перелопачиванию» местности. Наши противники запуганы. Америка показала свою решимость и силу. Вроде бы концепция абсолютно выигрышная. Однако кое-что мы все-таки теряем. А теряем мы в очень большом – в нашей же будущей безопасности. Ведь на чем пока она стояла? Я не буду тут обсуждать экономические и финансовые аспекты, ладно? В военном отношении она покоилась на нашем огромном техническом превосходстве. Все знали, Штаты могут разбить кого угодно, с минимальными потерями и вовсе не прибегая к забытым в двадцатом веке атомным бомбам. Что будет теперь? Атомные войны, может быть, чуть с меньшей эффективностью, но, поверьте, не с меньшим эффектом, может вести и Китай. Да и Россия может. Вполне допустимо, небольшую, локальную по масштабу, способны провести даже какое-нибудь из казахских ханств или Индонезия. Сейчас уже не сильно разберешь, у кого есть, а кто только способен в течение считаных месяцев состряпать бомбу. Так что получается? Америка просто продемонстрирует, что ядерной дубиной вполне можно махать и даже бить. И оказывается, наше технологическое превосходство было раздутым мифом. Как только нас чуть прижали, мы перешли к козырю, известному всем.
Следующий, третий вариант. Тут я очень коротко. Уж слишком всем все здесь ясно. Это вариант, в котором наша страна прекращает войну и уходит. Политический проигрыш здесь очевиден. Я уж не говорю о будущих трудностях с дележом нефти. Но мы просто покажем всем, что мы слабы. Надувной боец, у которого иголка выпустила весь порыв.
– Значит, – спросил президент, забыв о своем остывшем кофе, – вам лично не нравится ни один из этих ходов? Хорошо! Что же вы предложите в качестве четвертого блюда?
– Я хочу вернуть мою страну и мой народ… – Слушающий Воэма Луэлина президент чуть скривился – не нравились ему высокопарные слова из чужих уст. Вот сам он всегда произносил их с удовольствием. – Я хочу вернуть Америку на тот путь, с которого она еще не сошла, но вот-вот сойдет. Этот путь – технологическое превосходство над другими странами. Мы держимся этот линии со времен разработки атомной бомбы. Но грешно сейчас возвращаться в столь седую древность. Хотя использовать самые новейшие достижения, может быть, и стоит. Но совершенно не так, как вы думаете, господин президент.
– Интересно, – сказал Буш Пятый. – Я, например, подумал, что речь идет о бомбардировке бункеров. Но вы продолжайте, продолжайте, Воэм.
– Копеечная экономия – вот причина, по которой США вынуждены стоять перед таким выбором, как сейчас. Однако это иная плоскость. О ней в другой раз. Сейчас о четвертом варианте. Руководимый мной концерн создал оружие, которое может дать вам надежду на сохранение нашего лидерства на планете.
– Чудо-оружие? – спросил Буш ухмыляясь.
– Можно и так, господин президент. Можно и так, – кивнул Воэм Луэлин. – Что интересно, мы, то есть вы, можем использовать его тайно. Если оно не сработает – вы ничего не теряете. Но если сработает, тогда вы опять же имеете возможность признать, что здесь замешаны США, или совершенно этого не признавать. Списав все на что-нибудь другое.
– Интересно, на что же можно списать последствие применения оружия? – спросил Буш Пятый уже вполне серьезно.
– На матушку-природу, господин президент. На нее самую.
– Это уже совсем интересно, – констатировал самый главный администратор Америки.
155
Твердый грунт
Теперь, когда глаза чудища потухли, можно было сбросить наваждение и перевести дыхание. Как там реакция публики? Герман оглянулся. Публики было гораздо больше, чем он ожидал. Кроме уважительно оценивающих проделанную лейтенантом работу подчиненных, здесь наличествовал «свет очей» – Елизавета Королева. Это обстоятельство почему-то не удивило Германа. Поединок длился менее минуты, агония гада – несколько. Но Герман был весь в поту, казалось, пронеслось не менее получаса. За такое время здесь мог собраться весь находящийся в пяти шагах лагерь.
Лиза смотрела на Германа в немом восхищении. Затем бросила – точнее, не глядя передала солдату – какой-то обширный кулек, рванулась к Герману и повисла на нем. Подвиг обрел завершенность. Персей убивает чудище, а благодарная Андромеда тут же согласна на все. Да, подумалось Герману, надо бы этой змее подвернуться хотя бы вчера. Сейчас времени на все уже явно недоставало.
– Ты как здесь очутилась, Лиза? – спросил Персей Андромеду уверенным голосом небожителя.
– Шикарев приказал раздать остатки пайков. Ведь они более не пригодятся. Вот я и вызвалась отнести долю пехоте, – пояснила она виновато.
– Так это все нам троим? – Ему стало страшно хорошо и как-то спокойно весело. Выплеснутый адреналин усваивался.
– Да нет, это всем вам. Я просто вначале решила сбегать к тебе, – пояснила Лиза, хотя ему эти объяснения были абсолютно неважны. Он обнял ее уверенно, ничуть не опасаясь посторонних взглядов. Против Персея не попрет никто.
– Ну, ты есть-то будешь? – спросила она, несознательно используя последнюю защиту – сбивающие наведение слова.
– Да не желаю я есть, – отмахнулся Персей от несознательной Андромеды и впился в нее губами.
– Лейтенант? – раздалось где-то что-то неуверенное. Вы бы прошлись прогулялись напоследок, а мы тут сами сделаем это захоронение. Тут работы-то – фигня.
– Вы это… – сказал Персей, на секунду выплывая из облаков. – Вы поешьте и отнесите нашим. Мне ничего не оставляйте.
И небожители, взявшись за ручки, пошли прогуляться. Подальше, за камни и кустарники.
156
Кабинетные эмпиреи
– Но ведь мне как-то доводили, подобное оружие невозможно? – с некоторой досадой сказал Буш Пятый, рассматривая в виртуальном экране компьютерную анимацию.
– Скорее всего это происки конкурентов, господин президент, – с маскируемой ухмылочкой победителя констатировал Воэм Луэлин. – Хотя, может, и искреннее неверие. Ведь когда-то многое считалось невозможно.
– Так. – Буш оторвался от экрана и внимательно посмотрел на собеседника. – Вы гарантируете, что эта штуковина сработает?
– Господин президент, я уже пояснял: даже если «нет», никто тем более ничего не заподозрит. Даже если «да», нужно сильно попотеть, дабы доказать наше участие. Так чем мы рискуем?
– Президентским креслом, вот чем! – пояснил Буш.
– Ну а я вообще разорюсь, – пожал плечами Луэлин (Буш Пятый сморщился). – Торгую я оружием, а здесь вся сфера покоится на ваших – государственных заказах.
– Так. – Буш сделал движение пальцами, и экран исчез. – А можно произвести это более локально?
– Поразить именно Новый Союз? На сегодняшний момент – нет. Нужны натурные испытания. Мы ведь их покуда не проводили. Не делать же нам их здесь – в Штатах? А запуски ракет, сами понимаете, фиксируются. Мы законы соблюдаем. – Промышленный магнат расплылся рекламной улыбочкой. – Если вы согласитесь, это и будет первой реальной проверкой. Она позволит уточнить расчеты – двинуться дальше. Возможно, когда-то мы действительно сможем поражать более локально. Но ведь и сейчас неплохо: основной удар приходится по НЮАС. Чуть страдают соседние страны. Но ведь мы и с ними в преддверии конфронтации, так? Африка, разумеется, не лучший полигон для отработки. Старый, очень устойчивый материк, никакого взаимодействия континентальных плит. Зато если уж здесь получится, то в каком-нибудь Китае – подавно.
Его замечания били в самую точку – уже не первое десятилетие Китай являлся самой крупной занозой в геополитическом планировании.
– Ладно, – сказал Буш, вновь извлекая из небытия настольный экран. – И, значит, хватит всего трех ракет?
– Фактически одной ракеты. – Воэм Луэлин начал колдовать над своим виртуальный монитором. – Ведь две первые всего лишь прокладывают путь для следующей. В перспективе мы планируем строить более длинные цепочки. Допустим, из десяти ракет, а там, кто знает, может быть, и более. Чем длиннее цепочка, тем на большую глубину способна погрузиться последняя ракета. Тогда мы сможем попадать в более глубинные слои и высвобождать скрытую энергию напряжения коры во все большем масштабе. Имея достаточно небольшой флот таких цепочек, мы сможем повелевать миром.
– Прекратите пропаганду, Воэм, – произнес Буш. – То же самое говорили одному из моих предков касательно флота крылатых ракет. Такую же песню пели когда-то моему папе, когда принималась на вооружения авианосная «линейка». Теперь вы хотите навязать мне это «геооружие». Во сколько стране обойдется это новое перевооружение?
– Такое надо считать, господин президент. Но ведь в чем здесь хитрость – Луэлин тут же вывел на экраны соответствующие случаю цифры, выраженные в диаграммах, а также в мультипликационном клипе с воздушными шариками. – Например, мощность нашего атомного потенциала при высвобождении – это она самая и есть. Правда, при увеличении точности доставки она, можно сказать, многократно возрастает. Но согласитесь, это все-таки обходный маневр по отношению к мощности. А вот мы действуем напрямую. Смотрите! Применяем мы мощь не более десяти-двадцати килотонн – середина прошлого века, Хиросима. А на выходе? При правильном расчете – не тысячекратный, даже еще не десятикратно больший, а стотысячекратный эффект. – Глядя, как растет в объеме мультяшный шарик, Буш Пятый хмыкнул. – Это просто божественная мощь. Самое главное, мы снова делаем гигантский технологический отрыв от всех потенциальных врагов, да и друзей-конкурентов тоже.
– Мне надо посоветоваться с нашей мисс Экологией. – Президент имел в виду министра окружающей среды Лину Мэкси. – Будут ли последствия, например, в случае войны с Европой?
– Какие последствия? – почти натурально удивился Воэм Луэлин. – Даже если взорвутся несколько вулканов – что с того? В любой атомной войне будет атомное заражение, а здесь – ничегошеньки.
– Как же, – скривился Буш. – Вы же сами поминали Хиросиму?
– Но ведь она рванет на глубине двух километров, – Воэм Луэлин снова выкатил глаза в удивлении. – Оттуда не будет никакого выброса.
– Ладно, в общем, мне нравится, – констатировал Буш. – Но я не очень понял, почему другие страны не смогут нас догнать? У них ведь есть ракеты?
– Дело ведь не в ракетах, господин президент. Нужны мощнейшие компьютеры для точного расчета зон напряжения земной коры, а главное, «смертельных точек».
– Ну, я думаю, у япошек машины не хуже.
– Мы разрабатывали нашу систему, в том числе и ракету, более десяти лет. Им придется пройти весь путь с нуля. Тем более наша страна сможет держать все под контролем. Как только начнется финансирование нашей программы, мы сможем рассчитать все «смертельные точки». Любое землетрясение в мире
