экспедиции! Он знал, что Гиринт по какой-то причине очень нужен Лорину — что-то они собирались совместно обсуждать относительно этой зимы. Но в общем-то это было и не особенно важно; а важно было то, что вскоре он снова окажется среди своих любимых дальри.
Дороги, ведущие на восток, были расчищены вплоть до озера Линан, однако, когда они следующим утром повернули на север, двигаться стало гораздо труднее. Дьярмуд рассчитывал добраться до одного из лагерей дальри к заходу солнца, однако они ехали ужасно медленно из-за снежных заносов и резкого ветра, который беспрепятственно гулял сейчас над Равниной. Дейву и Кевину в Парас Дервале дали замечательно теплые и очень легкие куртки. Здесь отлично умели использовать шерсть и хлопок. Без этих курток они бы, конечно, совершенно замерзли. Но даже и тепло одетыми после захода солнца двигаться дальше стало почти невозможно, и Дейв понятия не имел, насколько далеко они еще от лагерей дальри.
А потом всякие мысли о холоде и усталости просто испарились у него из головы, потому что впереди, в ночи, они увидели мелькающие огни факелов и услышали пронзительные крики умирающих элторов и яростные вопли сражающихся людей.
Дейв не стал ждать. Он пришпорил своего огромного жеребца и погнал его вперед по заваленной снегом Равнине. Вскоре перед ним предстало поле битвы, а на некотором расстоянии от него, прорвавшись сквозь ряды ургахов и преследуемый ими по пятам, скакал на коне мальчик лет пятнадцати, которого Дейв сразу узнал.
Дьярмуд, элегантный, как всегда, нагнал Дейва почти сразу, и они на полном скаку ринулись мимо Табора вниз по склону холма, однако вскоре Дейв совершенно перестал замечать, кто еще из своих скачет с ним рядом, ибо врезался прямо в середину волчьей стаи, рубя топором направо и налево и расчищая себе путь к ближайшему ургаху; и гнала его вперед память об убитых при Ллиуинмире.
И больше он почти ни о чем другом думать не мог, охваченный пылом сражения. Кевин Лэйн все время был рядом, держа в руке зажженный факел. А потом Дейву сказали, что он тогда убил не только ургаха, но и его «коня». Эти шестиногие рогатые твари назывались «слоги», так ему потом объяснили. Но все это было потом.
После того как Табор, что было совсем уж невероятно, появился вдруг в небесах верхом на совершенно немыслимом крылатом существе, во лбу которого светился серебряный рог. Светился и убивал.
После того как удалось обратить в бегство волков, а ургахи, развернув своих слогов, тоже бежали с поля боя. Тогда Дейв наконец спешился и повернулся лицом к своим побратимам. Он чувствовал, как обретает прежнюю силу и уверенность, когда ощутил крепкое рукопожатие Торка и жаркие объятия Ливона.
Была, правда, некая неприятная интерлюдия, несколько напряженных моментов, когда Дьярмуд приказал убить того дальри за неподчинение приказу в бою, а затем еще и поспорил с Ливоном и пристыдил его, но и это все тоже закончилось благополучно. Кевин Лэйн по какой-то причине, которую Дейв никак не мог себе уяснить, попытался было вмешаться в их спор, но никто, казалось, не обратил на это особого внимания.
Затем они поехали назад, в лагерь, к Айвору, который теперь назывался по-новому, авеном, однако сам остался совершенно таким же, как и был — простым и заботливым, каким Дейв так хорошо его знал. И глубоко сидевшие глаза Айвора на исхлестанном ветрами лице были прежними. И Айвор сказал, этими своими словами еще сильнее обрадовав Дейва:
— Добро пожаловать домой, Дейвор. Что за светлая нить привела тебя назад в темноте!
А потом они пили вино сашен и ели вкусную еду у пылающих каминов, и вокруг было множество знакомых ему лиц. Включая лицо Лианы.
— Сколько же еще раз мне танцевать, изображая, как ты убиваешь ургаха? — спрашивала она, дерзко сверкая глазами, и губы ее были так нежны, когда она коснулась ими его щеки в легком поцелуе, для чего ей пришлось подняться на цыпочки.
Табор появился значительно позже, и Дейв, которому давно уже не терпелось обнять этого храброго мальчишку, отчего-то подойти к нему не решился: что-то в лице Табора остановило его. Это «что- то» останавливало всех, даже его отца, Айвора. Через несколько минут, правда, Айвор пригласил Дейва принять участие в небольшом совещании на дальнем конце стола у маленького бокового камина.
Там вместе с Дейвом собрались семеро, а через несколько минут подошел и восьмой — Дьярмуд, несколько встрепанный и не такой элегантный, как всегда, и с собственным кувшином в руке. Дейв так и не разобрался еще, как ему следует относиться к этому принцу; гораздо лучшее впечатление на него производил Айлерон, старший из братьев, ставший теперь Верховным правителем Бреннина. К тому же, по мнению Дейва, Дьярмуд был чересчур любезным и обходительным; с другой стороны, никакой особой «любезности» принц не проявил, когда во весь опор мчался на врага или когда столь решительно разобрался с тем строптивым дальри, которого приказал убить. Кстати, Айвор, заметил Дейв, даже словом не упомянул об этом событии.
И Дьярмуд, хотя был здорово пьян, похоже, владел собой отлично и вполне трезвым голосом, быстро и четко изложил пожелания Верховного правителя и его Первого мага по поводу того, чтобы Гиринт, шаман Третьего племени, отправился под охраной отряда принца в Парас Дерваль для участия в Совете магов, которые решительно намерены были установить источник этих зимних холодов и снегов, постепенно все сильнее придавливавших Бреннин к земле.
— Светлые альвы подтвердили то, о чем все мы догадывались, — сказал тихо принц, присев на корточки перед слепым Гиринтом. — Мы бы хотели выехать завтра утром — если это будет удобно шаману и всем вам.
Айвор кивнул в знак того, что принял во внимание столь учтивую просьбу. Но никто не произнес ни слова; все ждали, когда заговорит Гиринт.
Дейву так и не удалось пока что преодолеть смущение, которое он всегда испытывал в присутствии этого морщинистого старика, чьи пустые глазницы, казалось, видят людей насквозь, видят все, что было и будет на темных тропинках времени. Кернан, покровитель дикой природы, некогда разговаривал с ним, Гиринтом, припомнил Дейв, и это Кернан призвал Табора поститься и показал ему во сне того немыслимого зверя, которого они только что видели в небесах. Эти мысли заставили его вспомнить Кинуин и того оленя в роще Фалинн. Но то была уже его собственная темная тропа времени.
Он постарался не думать об этом и услышал, как Гиринт говорит:
— … нам также понадобится Ясновидящая.
— Ее еще нет в Парас Дервале, — сказал Дьярмуд. Все почему-то посмотрели на Дейва.
— Она должна кое-кого привести с собой, — сказал он. — А нас послала вперед.
— Кого же она ведет с собой? — спросил Тульгер, сидевший рядом с Айвором.
И тут Дейв вдруг проявил совершенно не свойственную ему осторожность и тихо ответил:
— Мне кажется, об этом лучше расскажет она сама. — И он заметил, как Айвор одобрительно кивнул.
— Ты прав, — усмехнулся Гиринт. — Хотя я и без того знаю, кто это. К тому же они оба уже прибыли в Парас Дерваль. Причем еще до того, как вы оттуда уехали. — Именно эта способность Гиринта и сводила Дейва с ума.
А вот Дьярмуд, похоже, ничуть не был этим обескуражен.
— Возможно, она прибыла туда вместе с Лорином? — улыбнулся он, точно в ответ на шутку. Но Дейв не заметил, чтобы Гиринт шутил. — Ну так ты поедешь с нами? — продолжал принц, обращаясь к шаману.
— Только не в Парас Дерваль, — спокойно ответил Гиринт. — Это чересчур далеко для моих старых костей.
— Ну да, но… — начал было Дьярмуд.
— Я встречусь с вами, — продолжал Гиринт, не обращая на него внимания, — в Гуин Истрат. Завтра же я отправлюсь в Храм Богини в Морвране. Вы ведь все равно вскоре все там соберетесь.
На этот раз даже Дьярмуд был, казалось, сбит с толку.
— Но почему? — спросил он.
— В какую сторону убежали волки? — с тем же спокойным видом спросил шаман, поворачиваясь в ту сторону, где сидел Торк.
