постамент.
Одним словом, не переживайте, Вовчик, по закону — не криминал. Хотя никакой логики. Только эмоции. Не нужные никому эмоции. Спокойней, Вовчик.
Кусок штукатурки, отвалившийся от стены, вывел Белкина из задумчивого ступора.
Он вздрогнул, равнодушно взглянул на очередную язву вытрезвительских стен, после чего достал из стола папку с какими-то документами и бросил ее перед собой. Почитав с минуту бумаги, он оторвал от них глаза, неожиданно поднялся со стула и, выскочив на центр небольшого кабинета, согнул руку в локте. Он со злость продемонстрировал этот жест внешнему миру.
В кабинете никого не было, и любой заглянувший сейчас в окно решил бы, что Белкин тронулся умишком.
Вовчик же, ни секунды не намереваясь задерживаться в кабинете, схватил со стула курточку, закинул ее на спину и выскочил на летнюю улицу, так шарнув дверью, что чуть не уронил табличку с надписью «Высокое напряжение».
Но тут же остановился, шагнул назад, поправил произведение Петровича и, развернувшись, быстро зашагал по солнечной стороне улицы.
