— Судя по времени, мы должны были бы уже приземлиться, — сказал он.
В этот момент раздалась команда: 'Пристегнуть ремни!”
Эрл похолодел от страха. Что происходит? — подумал он, опускаясь на свое место и пристегиваясь.
— Происходит что-то неладное, — сказал он вслух.
— Может быть, они не могут выпустить шасси? — сказал пассажир, сидящий у окна, — это бывает, я знаю…
— А вдруг случилось что-нибудь похуже, а, как вы думаете? — проговорил Эрл и заерзал на сиденье.
В салоне переполошились и загалдели. Кто-то громко вскрикнул, кому-то стало плохо… Пассажиры сделали попытку повскакивать с мест, но ремни их удерживали, и они плюхнулись на свои места. Кто же не успел пристегнуться, оказался на полу. В этот момент их так встряхнуло, что даже стюардесса, появившаяся в этот момент в салоне, не удержалась на ногах и очутилась на полу между проходами. Соммерс хотел помочь ей подняться, но ремни крепко держали его на месте.
— Он что, спятил там, что ли? — раздался чей-то густой бас.
Но ровно через секунду, словно по мановению волшебной палочки, в салоне наступила тишина. Все смолкло, пассажиры застыли на своих местах, испытывая ужасную тошноту и головокружение от тех кульбитов, которые вытворял свихнувшийся пилот.
Едва сдерживая проклятия и стараясь явно не выдавать своей тревоги, Эрл взглянул на соседку, которая исподтишка следила за ним с чуть насмешливой улыбкой. Он удивился, не заметив на ее лице никаких признаков страха.
— Мне бы чуточку виски, — громко сказал Эрл, не обращаясь ни к кому. Стюардесса, которая уже успела подняться, стояла рядом и даже не повернула к нему голову.
— Мне бы виски… — повторил Соммерс.
— Виски, сэр? — очнулась стюардесса и вяло протянула ему пустой поднос. — Ах, простите, сэр, я сейчас…
Когда она снова появилась в салоне, неся в руках поднос со стаканами, наполненными напитками, Эрл уже не ощущал никакой потребности в алкоголе.
— Пожалуйста, сэр.
Эрл протянул руку за стаканом, потом отдернул ее. У него создалось такое впечатление, что из него рвутся наружу все внутренности, а дыхание с трудом прорывается через глотку.
— Прошу прощения, мисс, — сказал он, — я уже не хочу…
Девушка, сидевшая с ним рядом, снова хихикнула.
Эрл обозлился.
— Почему мы до сих пор носимся по небу и не приземляемся! Черт возьми! Что случилось?
В этот момент самолет снова выкинул новый фортель, и бедная стюардесса полетела кувырком. Огромный поднос со стаканами вылетел из рук ошалевшей девушки, окропив влагой близлежащих пассажиров. Пилоту, ведущему лайнер, пришла в голову фантазия помахать крыльями в знак приветствия статуе Свободы. Он был галантен, этот пилот… и в какой-то мере патриотичен!
Эрлу показалось, что все это ему снится.
— Невероятно! Это невероятно! — бормотал он, стараясь сдерживать тошноту, — но надо отдать ему должное, что после всех этих выкрутасов мы все же находимся в воздухе.
— Это искусство пилотирования, — тихо проговорила его соседка.
— Он сможет доказать это только если вовремя спохватится и благополучно приземлится! — раздался откуда-то суровый баритон.
— Какой богатый улов для газетчиков, — со смешком снова сказала девица.
Эрл взглянул на нее и удивился. Она улыбалась ему, показывая здоровые белые зубы из-под чуть вздернутой вверх полной губы. Ее сочный и яркий рот был несколько великоват, но пухлые и по-детски капризные губы делали ее очень молоденькой и симпатичной. Голова ее была покрыта богатой восточной тканью, обернутую вокруг незамысловатой чалмой, но те немногие кудельки, которые выбивались из-под платка, были рыжеватого цвета. Лоб был высок, чист и благороден.
— Леди и джентльмены! Поздравляем вас с благополучным прибытием!
— Пристегните ремни, мы приземляемся! — раздался вдруг мужской голос в радиорубке.
Эрл вдруг расхохотался.
— Мы давно уже пристегнуты, эй, вы, жонглеры воздушного океана!
— Прекратите блеять, безмозглый баран! Вам что, не ясно, что радоваться пока нечему, мы еще не на земле и можем аккуратно плюхнуться. Горючее-то давно уже кончилось!…
Эрл даже вздрогнул, услышав этот громогласный рев, который издал тот же бас, сидевший позади Эрла. Это был настоящий колосс, шириной в концертный рояль. Он был не только велик ростом, но еще и толст и походил на Портоса: лицо его покраснело от гнева, он метал молнии черными глазами то в адрес Эрла, то в сторону девушки.
— Мисс, вы опять взялись за свои штучки, — сердито буркнул он, взглянув на нее исподлобья.
Эрл, обернувшись, смерил взглядом, не менее жестким и яростным, этого наглеца и паникера, и произнес:
— Придержите свой язык, жалкий трус, не поднимайте паники, иначе… — Эрл рванулся, забыв про ремни, крепко державшие его в объятиях кресла. — О, черт!
— Со мной вам ничего не грозит, Билл, запомните это раз и навсегда! — произнесла девушка, презрительно взглянув на Портоса. — Я знаю, что делаю…
Напряжение несколько спало, и Эрл снова почувствовал себя уверенным и довольным. Он не обратил внимания на перепалку своих соседей. Самолет шел на посадку.
Глава 2
Яркий луч солнца весело пробивался в комнату сквозь плотные бархатные шторы.
Эрл проснулся внезапно, прислушался к тишине, царящей в доме, с трудом соображая, где он находится, затем, узнав наконец знакомую обстановку собственной спальни, он тряхнул головой, опустил ноги на пол и, позевывая и потягиваясь, протянул руку к ночному столику, достал из пачки сигарету и закурил. Сон и явь смешались у него в голове, Эрл чувствовал себя размягченным и вялым. Сказался, верно, на самочувствии молодого детектива необычный рейс, о котором вспомнил он вдруг с содроганием. Покачав головой, он громко произнес:
— Невероятно!
Так он сидел, не вставая с кровати, потом взглянул на часы и с удивлением констатировал, что уже десять часов утра.
Я проспал, — подумал он, — надо поторапливаться.
Он поспешно вскочил и отправился в ванную комнату. Холодный душ привел его в более или менее нормальное состояние. Проглотив наскоро чашку крепкого кофе без молока, он вышел из дома. «Бьюик» стоял в гараже, ожидая своего хозяина.
Эрл Соммерс торопился в свою контору, которую он основал шесть лет тому назад, имея на руках лицензию, он назвал свою фирму «Сфинкс».
Эта была полудетективная организация, занимающаяся самыми различными делами, начиная с поисков пропавших попугаев до пропавших девиц… Для Соммерса главным в деле было наличие какой- нибудь, хотя бы маленькой тайны, это служило ему стимулом для затраты времени и энергии, которые он вкладывал в эти дела. Действуя в рамках закона, Эрл, однако, особой поддержки со стороны представителей власти не имел. Впрочем, с полицией он, слава богу, как-то ладил.
Ему повезло в этом году, когда он познакомился с одним из служащих Главного управления полиции Нью-Йорка из отдела убийств, двадцатичетырехлетним парнем, сержантом Гарри Мортоном, очень добродушным, бесхитростным, но недалеким… Он прибыл в Нью-Йорк из Техаса и не мог отвыкнуть от
