Лили закрыла глаза и вновь увидела огромный зал, увешанный картинами ее бабушки. Теперь они вернутся в музеи всего мира. Олаф и его сын ничего не смогут сделать. Йен проведет в тюрьме много лет. Олаф лежит в реанимации и вряд ли выживет.
Долгое время спустя, когда глаза стали наконец сами закрываться, что-то взбудоражило ее. Словно кольнуло.
Лили приподнялась на локте. Она явно что-то слышала! И это не Саймон, не Диллон и не Шерлок!
Нет, что-то неладно.
Может, она просто накручивает себя?
Может, это проделки измученного мозга?
Или порыв ветра, ударившего веткой дерева о стекло?
Да, звук идет снаружи.
В ее комнате все спокойно.
Или это Саймон проснулся и встал?
Лили выжидала, упорно вглядываясь в темноту.
Ничего.
Она уже стала успокаиваться, когда раздался скрип.
Скрипнули половицы. Но на этот раз кто-то был совсем близко.
Сердце Лили бешено заколотилось.
Лили напряглась, пытаясь разглядеть, что происходит. И слишком поздно заметила быстро метнувшуюся к ней тень, ощутила адскую боль, острым кинжалом вонзившуюся в череп.
Она бессильно обмякла на подушке. И за секунду до того, как потерять сознание, увидела слюнившееся над ней лицо… женское лицо… Поняла, кому оно принадлежит. Чужие губы прошептали:
— Привет, младшая сестричка.
Шерлок не могла заснуть. Рука Диллона тяжело лежала у нее на груди. Он был рядом, теплый… родной, и она жадно вдыхала знакомый запах, но даже это не помогало. Мозг не соглашался отключиться. Она снова и снова перебирала в памяти все, что знала о Тамми. Но важнее всего то, чего они не знают.
Поняв, что больше не вынесет, Шерлок потихоньку отодвинулась от Савича, встала и накинула старый шерстяной халат. На ноги натянула теплые носки.
Нужно снова проверить весь дом, просто необходимо, хотя она все проверила уже три раза, а Диллон, вероятно, не три, а все пять. Она должна быть уверена. Правда, что может случиться? Ночь. Тихо. Идет снег, и Шон в полной безопасности у своей бабушки. Когда она посчитает возможным вернуть его домой? Или вообще никогда? Но должно же это кончиться? Должна же Тамми предпринять какие-то шаги!
Оставалось надеяться, что четверо агентов, стороживших на улице, не отморозят задницы. Но по крайней мере у них был горячий кофе: она сама отнесла им гигантский термос часов около десяти.
Шерлок добралась до конца коридора и блаженно потянулась, чувствуя домашнее тепло, вдыхая знакомые ароматы. Но уже через секунду вдруг сообразила: что-то изменилось.
Ее насторожило спокойствие. Неестественное. Мертвенная тишина.
Да, это отключена сигнализация: нет ровного гудения, обычно едва слышного, но постоянно присутствующего.
Паника сжала ей горло.
Она глянула вниз с резной изогнутой лестницы, увидела свет, собравшийся в самом низу, там, где над застекленной аркой входной двери висел фонарь, в луче которого лениво плыли снежинки. Сделала шаг, другой, и тут что-то резко ударило ее в спину. Шерлок вскрикнула — по крайней мере ей так показалось — и полетела вниз. Кто-то прошел мимо, пока она лежала лицом вниз на пушистом персидском ковре, почти теряя сознание. Она ушибла голову, не могла пошевелиться, и все тело надсадно ныло.
Шерлок показалось, что она услышала стон, и тень, стоявшая рядом, исчезла. Входная дверь открылась, да-да, не просто открылась — распахнулась, потому что холодный воздух коснулся ее лица и она вздрогнула.
Дверь так и осталась открытой, и Шерлок уже успела сообразить, что случилось. Кто-то столкнул ее с лестницы. Тот, кто только сейчас вышел через эту самую дверь.
Она не помнила, как поднялась, шатаясь, цепляясь за перила лестницы, изнемогая от страха. Тамми! Это, конечно, она! Но как? Как она проскользнула мимо агентов? И почему Шерлок ее не заметила?
Шерлок откинула голову и пронзительно завопила:
— Диллон! О Боже, Диллон! Скорее сюда!
Саймон и Савич появились одновременно, оба в трусах, заспанные и ничего не понимающие. Зажегся свет.
— Шерлок!
Савич в три прыжка оказался рядом, прижал ее к себе и тут же отпустил, боясь, что сделал больно. Шерлок схватила его за руки.
— Нет-нет, Диллон, со мной все в порядке. Тамми! Она была здесь и столкнула меня с лестницы. Сигнализация была отключена, и я как раз спускалась вниз, чтобы проверить, в чем дело. И услышала женский стон. Где Лили? Господи, посмотри, где Лили!
Саймон взлетел по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Издали послышался его крик:
— Она исчезла!
Диллон схватился за сотовый и вызвал следивших за домом агентов. Саймон включил свет во всем доме. Входная дверь действительно была открыта, и Лили действительно пропала. Тамми каким-то образом ухитрилась похитить ее, проведя мимо Шерлок.
Саймон, по-прежнему в трусах, выскочил на крыльцо, пытаясь что-то разглядеть в темноте через белый занавес снега.
— Что говорит народ в «поведенческих науках»? — осведомился Джимми Мейтленд, прихлебывая обжигающий кофе.
— Джейн Битт считает и честно признается, что во всей практике отдела никто и никогда не сталкивался ни с чем подобным. Должно быть, Тамми обладает каким-то даром на генетическом уровне, способностью заставить окружающих видеть то, что нужно ей. Поразителен ее размах. Она заставила всех присутствующих в аэропорту Антигуа поверить, что перед ними мужчина. Абсолютно уникальный талант. Джейн утверждает, что равных ей просто нет, и с этой стороны она непобедима. Нам нужно сосредоточиться на поведении однорукой женщины двадцати трех лет от роду. Она одинока и уязвима. Что бы мы сделали на ее месте? Если сумеем предсказать ее дальнейший ход, значит, выиграем партию, — объяснил Савич.
— Но мы не знаем, где она держит Лили, — возразила Шерлок.
— Она должна была прийти за мной, а не за Лили. Оторвать мою гребаную голову, — медленно произнес Савич, глядя на свои руки, сжимавшие талию Шерлок.
Мейтленд моргнул. Савич был известен тем, что никогда и ни при каких обстоятельствах не ругался. Но тут он сообразил, что Диллон цитирует Тамми.
Саймон в это время метался по комнате. На нем были только мятые черные слаксы. Ни рубашки, ни туфель.
— Слушай; Савич, ты знаешь, она забрала Лили, когда сообразила, что эта месть куда слаще, чем просто прикончить тебя. Думай, черт возьми, думай! Где она могла спрятать Лили? — прокричал он.
Было почти четыре часа утра, и по-прежнему шел снег. Никто не сказал ни слова. Савич сидел в своем любимом кресле, откинув голову и закрыв глаза. Шерлок вдруг встала и наклонилась над ним.
— Кажется, я знаю, где сейчас Лили, — очень тихо сказала она.
