– Работала – копирайтером в рекламном агентстве. Ну, чтоб вам понятнее: писала тексты для рекламы.
– Да? А вам никто не помогал? Ну, я имею в виду, тетя Ася с вами рядом не стояла, когда вы писали? Не говорила: вот здесь вы слово «мать» напишите? А вот здесь: «А не пойти бы вам…»?
Девушка слегка покраснела. Это был хороший знак. Она понимала намеки. И была, кажется, разумным человеком.
– Ладно, беру свои слова обратно, – сказала она. – Но тогда прошу вас докладывать мне о ходе расследования. Дважды вдень. Утром и вечером.
– Вы думаете, что утром будет намного больше информации, чем вечером?
– А как иначе? – Она жестко посмотрела на меня.
– Идет, – сказал я и взял конверт. – Расписку писать?
– Пишите. В случае чего сдам ее в налоговую полицию. Вот змея!
– Тогда я пересчитаю.
Я посчитал деньги и написал расписку. Передал ей документ и убрал конверт с долларами в сейф.
Пришла Римка, закопошилась в своем предбаннике. Пока она не уселась красить ноготки, я велел ей сделать еще кофе.
– Хорошо, Павел Сергеевич, – держала форс перед клиентом Римка.
Когда она поставила перед нами по чашке кофе и плотно закрыла дверь к себе, я сказал девушке:
– Приступлю к работе немедленно. Сначала опрошу вас. Прошу отвечать на мои вопросы сразу и не задумываясь. Вы готовы?
Она была готова. Еще бы! Когда б надо мной висело убийство с отягчающими, я бы рассказал даже о том, как в пионерлагере подсматривал за девочками в туалете.
– Почему, как вы думаете, задержали вас?
– Эта тетка … в лифте… Соседка… Она видела меня… И слышала, как в квартире кричали… И еще… Они там, в милиции, говорили, что на ноже – отпечатки моих пальцев.
– А ножом вы резали торт?
– Наверное.
– Кто обнаружил труп? Когда?
– Не знаю.
– Что вы делали после того, как вышли из квартиры?
– Поехала домой.
– На чем?
– Поймала машину.
– Марка машины?
– «Жигули». Восьмерка. Кажется, бежевая.
– Номер?
– Не помню.
– Что вы делали, когда вернулись домой?
– Приняла душ. Почитала. Легла спать.
– Кому-нибудь звонили?
– Нет.
– А вам?
– Звонили на автоответчик. Я не брала трубку.
– Видел ли вас кто-то из ваших соседей?
– Нет.
– Может быть, из окна? С балкона?
– Возможно.
– С алиби, значит, у вас напряженка… А мог ее убить Дима?
– Не знаю. Не думаю. Нет.
– Он подвержен вспышкам гнева? Может быть, не владеет собой – особенно, когда выпьет?
– Нет. Он на редкость спокойный и уравновешенный человек.
– Напивался ли до беспамятства?
– Никогда не видела. Он всегда контролировал себя. Сколько бы ни выпил.
– Где он мог бы скрываться?
– Где угодно. По всей России. Он журналист. У него полно друзей.
– Вы поняли, как представляют себе дело мои коллеги из милиции?
– Не знаю точно… Но скорее всего так: я пришла и увидела Диму в постели с этой… В приступе гнева зарезала ее… Потом Дима и, я испугались и сбежали…
– Вам предъявили обвинение?
– Да.
– Почему вас выпустили?
– Валерий Петрович – мой отчим – поставил всех на уши… Я дала подписку о невыезде… Заплатила залог…
– Сумма залога?
– Это, простите, не ваше дело. Я перевел дух.
– Хорошо. А как вы сами себе объясняете: что произошло?
– Ну… Я думаю, что ее убили посторонние люди… Возможно, это были грабители… Ворвались…
– Почему же тогда исчез Дима?
– Я не договорила: скорей всего бандиты охотились за Димой. Эта Оля оказалась просто ненужным свидетелем… Диму захватили и увезли. В квартире что-то искали.
– Могли у него быть дома ценности, деньги?
– Денег… Не думаю, что много… Но бандиты могли думать, что у него есть ценная вещь.
– Какая?
Она слегка поколебалась:
– Драгоценный алмаз.
– А он был у него в квартире?
– Нет.
– Но Дима знал, где он находится?
– Да.
– А вы знаете, где этот алмаз находится?
– Да.
– И не скажете мне?
– Естественно, нет.
– Теперь вопрос такой. Только подумайте. А кому известно, что вы и Дима можете знать, где хранится этот камень?
– Никому. Точнее – двум человекам. Но они, во-первых, далеко. А во-вторых, я им верю больше, чем себе.
– Завидная уверенность… А мог Дима обладать информацией, кому-то здорово мешающей? Какой- нибудь дискетой, кассетой?
– Наверно.
– Он проводил журналистские расследования?
– Думаю, да.
– Но он ничего не говорил вам об этом?
– Он никогда не рассказывал о своей работе.
– Так… У вас нет ли случайно фотографии Дмитрия?
– Случайно – есть.
Она была предусмотрительной. Даже чересчур. Татьяна достала из сумочки фото. На ней были
