менее сложная реформа в ФСБ – и Путин осторожно, но решительно дистанцировался от своих бывших коллег. Времена наступали сложные. Менялось само отношение силовиков к традиционным ценностям – теперь надо было заигрывать с бизнесом, а силовой менталитет к этому ещё не был приучен. Решившись на радикальные либеральные реформы, Путин начал совмещать несовместимое: никаких компромиссов с левыми. И Зюгановский электорат начал осваивать новую-старую кричалку «Банду путина под суд!» Более того, Путин намекает Зюганову, что хотел бы переименования КПРФ в эсдеков. Однако на это руководство пойти не может, потому электорату Зюганова не так уж и важно, кто стоит у руля левой партии, они голосуют сердцем за привычную аббревиатуру – КПРФ. Почему Путин должен был заморачиваться тонкостями отношений с левыми, ведь это не его электорат? Ситуация понятна, если посмотреть статистику того периода: за Путина проголосовало 52 % избирателей, тогда как соц. Опросы показали, что его политику поддерживают около 75 % населения. То есть его поддерживает часть левых – по поводу конкретных программ. Но если Путин пойдёт в лобовую атаку на лидеров КПРФ, то эта часть электората тут же отколется от президента. И этого нельзя было допустить – коммунисты ведь не были бумажными тиграми в ряде регионов. Электорат стращают реформой ЖКХ, ростом цен, ряды его не только не редеют, но и местами уплотняются. У правых же нет никакой внятной позиции – их и тянет к власти, и колется (пытаются несмело критиковать нелиберальные аспекты путинской деятельности). Соответственно власть их всерьёз не воспринимает. Итак, реально Центра политической силы на тот момент в России не создалось. «Отечество» с «Единством» продолжают, сближаясь, бодаться, КПРФ не хочет слышать о реформах вообще. С кем же их тогда проводить? И только виртуальный вождь имеет поддержку населения. Как всегда, эта вторая реальность оказалась реальнее зримой и материально существующей. Спасти ситуацию может лишь внепартийная поддержка – в гуще наиболее мобильных слоёв населения. Но это не сделано до сих пор. Реформировать КПРФ и превратить её в свою опору в деле реформ так и не удалось. Не стала народной и партия Сергея Миронова. Зато консолидировались либеральные медведи и стали, формально и фактически, аппаратной базой Президента. Более того, эта партия, в лице преемника, обретает также своё физическое воплощение. Однако главная ошибка является всё же стратегической, но об этом, похоже, никто не думает всерьёз: Ни опора на управленцев (топ- менеджеров государства), ни надежды решить проблемы социума чисто технократическими методами не сделают народ счастливым, а лидеров – успешными. Общество – живой организм, не «голая механика». Вот об этом почему-то подумать забыли. Одной удачной риторики мало – нужны комплексные действия по существу. А для этого нужна официально заявленная приемлемая для большинства идеология. Её, однако, нет и не предвидится. А есть то, что есть на самом деле, никак нельзя обнародовать – без полной потери лица властью.
В 2001 году грянуло, и… начался (дез)информационный бум. Смысл 11 сентября пока в полном объёме не расшифровал, и правда о том, что репетицией 11 сентября был Мюнхенская Олимпиада и всё, что за ней последовало (терроористическая деятельность спецгруппы киллеров «Штык»), пока не сказана в полном объёме. Мои статьи были приняты как выверт сильно сошедшего с ума некоего заштатного журналиста. (Мне не привыкать, не сильно расстроилась и на этот раз.) Однако с расстояния в несколько лет уже большее количество лиц начинает склоняться к некогда предложенной мною точке зрения. Это было явление глобального масштаба – то есть произошло оно в контексте процесса глобализации (опять же, далеко не все и до сих пор понимают, что это, на самом деле, значит).
Итак, возвращаемся в 2001 год – в «сезон дождей», плавно переходящий в зимнюю стужу. По тому, что и как происходило ПОТОМ, всегда можно сделать вполне разумные предположения и о том, что же, на самом деле, ТОГДА случилось. Происходить же начало вот что. Генпрокуратура РФ, ещё в октябре подняв руку, всерьёз замахнулась на олигархов. Начали с Аксёненко, главы МПС. Затем чёрные метки были посланы главному спасателю России Сергею Шойгу, таможеннику Ванину, и помощнику Рушайло Александру Орлову. Все они были последними «из удэгэ» – эль-цин-ского клана. Оппонировали им, конечно, славные питерцы – силовики Патрушев и его зам Заостровцев, члены админской команды президента Игорь Сечин и Виктор Иванов (знакомые в спецслужбах люди). И у них уже был свой карманный олигарх (тоже, конечно, питерский) председатель совета директоров Межпромбанка Сергей Пугачёв. Генпрокурор выступал будто бы по их личной злой воле. Партийная пресса, как двустороннее воспаление лёгких, весьма крупозно обложила страну, её утомлённый менталитет. На защиту эль-цинской команды встали, как един, «Независимая газета», «Общая газета», и сам Евгений Киселёв. В атаку пошла «Московия», подконтрольная самому Пугачёву. Сергей Доренко праздновал свой звездный час. «Семейные» всячески демонизоровали «питерских призраков» и пугали народ главным призраком – ужасного гэбэшного кащея, до времени маскирующегося под субтильного Путина, за бессмертную душу которого уже идёт ожесточённая борьба. И те и эти его хотят однозначно, но только «в одни руки».
…Есть устойчивое мнение, что в России любая формация рано или поздно приходит к монархии. А монарха всегда окружает камарилья. И он её устраивает – своей компромиссностью, умением сглаживать противоречия и не заостряться. Такое бывает в двух случаях: Монарх слабоволен и податлив или Монарх очень себе на уме и умеет очень неплохо владеть собой. Наш случай, нетрудно догадаться, явно второй. Но полагали, сейчас очевидно, что верен первый. За эти качества его камарилья и продвинула на самую верхнюю позицию. Так что это было? О чём договаривались на подступах к вершине Олимпа Он и его будущая камарилья? Они Ему – президентство. Он им – статус кво, хотя бы на год-два. Однако они засиделись и на третьем году, что, конечно, не могло не привести к новой коллизии – позиционной войне с «питерскими призраками». Но не так всё просто было. Эти призраки должны были прийти на смену семейным, ибо наступала новая эра светлых годов. Вопрос заключался не столько в том, кто, сколько в том – как. Если ещё в 99 году Путин мог себе позволить прийти на рюмку чая к ББ, ярчайшему семейному олигарху, то уже через пару лет он спокойно взирает на то, как могучего в прошлом олигарха безжалостно теснят с политической арены его же силовики. Короче, олигарха отжали – и Путин этому не препятствовал. Что у него на уме, когда он искренен в своих действиях – вопрос не пустой, но праздный. Он, Путин – идельный «человек-функция». Если надо, легко наступит на горло собственной песне. И сделает это искренне. Что случилось впервые за всю историю Российской власти. Таких у нас ещё не было первых лиц. Что бы всё это значило? Есть о чём задуматься. Хотя есть совсем простое объяснение: большая часть админов работает против него. А ведь именно они выдают «на гора» окончательный вариант любого его решения. То есть привлекательный во всех отношениях президент – больше лицо «для публики». Однако он не глуп, и знал, на что шёл, конечно. Значит, у него есть свой долгосрочный план. И он, как то ружьё на сцене, в свой час обязательно выстрелит.
В канун выборов 2004 года в тучном теле камарильи пошёл процесс новой кристаллизации. Главное – вовремя подставить плечо, не опоздать. Однако за широкой спиной семейного генпрокурора Устинова активно действовали его несемейные замы. Вот они-то и спустили собак на Шойгу, Рушайло. И Аксененко… Но и «питерец» Пугачёв тоже не совсем питерец, хотя родом из Питера, а если и питерец, в нашем смысле, то уж слишком призрачный. Он скорее семейный – по количеству добрых дел, которые совершил во благо семейного клана. Говорят, что в политике нет друзей, есть только интересы. Так что деление на группы, в этом смысле, конечно, достаточно условное.
…Итак, накануне избирательной компании 2004 года начавшаяся информационная перестрелка запустила процесс перекройки элиты. И дрались не столько за тёплые места, и не за влияние и контроль над финансовыми потоками, сколько за способ и стиль управления гос. собственностью. Две группы – «вотчина» и «план Путина». Вотчина хочет безраздельной власти в секторе гос. экономики, который является не столько сферой государственного влияния, сколько в сфере административных интересов федеральных региональных междусобойчиков.
Таких вотчин у нас немало, это:
Газпром
РАО ЕЭС
Апроса
Рособоронэкспорт и др. имеющие гос. участие.
А также:
Минатом
МПС
ГТК
Здесь налицо благостное соединение власти и собственности. И если семья формально дистанцировалась от управления этими структурами, то по-прежнему продолжает действовать семейное наследие в виде менеджмента, бизнес-контактов и др. Вотчинное правление сложилось ещё в советские времена. Это такой законный внутренний олигархат, который вполне легально живёт и действует сугубо на суверенной территории государства. Реформа административных элит, т. о., свелась к замене вотчин на поместья. План Путина – это обратный процесс: деприватизация, в определённом смысле. И тут система натыкается на главное препятствие на пути в централизации – этих внутренних олигархов. Они неуправляемы и, оказывая пассивное сопротивление, делают всё, чтобы извратить сам смысл реформ. Статусные группы, возникшие ещё во времена Ельцина, в массе своей, сохранились. И вот сейчас именно на них и должен был быть направлен главный удар. Это означало конец корпоративной автономии и вотчинному всевластию в вопросах распоряжения властью и собственностью. По новому, поместному плану, собственность теперь даётся только сверху и на время. То есть, верховная власть решительно пожелала отделить власть нижестоящую от собственности. Иными словами, «коренных бояр» теперь заменяют «служилым людом» (помещиками). Вербуются они, большей частью, из своих – всё тех же питерских призраков. И тут возникло сразу две проблемы: служилые помещики, находясь под сенью президентской власти, весьма скоро могут превратиться в тех же, по сути, бояр, и на смену всё-таки квалифицированным боярам идут «ни уха, ни рыла» не понимающие в новом деле служилые, получившие эту привилегию лишь по причине личной преданности. Конечно, формально проводимая централизация, не считается с такими мелочами, как человеческий фактор и профессионализм. Здесь, как в матрице, все фигурки взаимозаменяемы. Ну и ещё одна, третья проблема: большая часть служилых – силовики. Именно эта часть административной элиты и оказалась обделённой при первичном разделе советской гос. собственности. Сейчас она, естественно, одержима реваншистскими настроениями. Ну и плюс моральный фактор – силовики никак не могли быть убеждёнными собственниками – сторонниками рынки и демократии, тем более в их кошмарно извращённом виде. И в результате случилось то, что и случается всегда на Руси, когда не учитываются существующие реалии и планы строятся на идеальной платформе: в условиях освобождения системы от непрозрачности происходит её ещё большее усиление!!! И процесс усугубляется тем, что: профессиональная закрытость силовиков сама собой располагает их к закрытости отношений и на этом уровне, то есть к ещё большей непрозрачности. Кроме того, моноцентричная система, лишённая сдержек и противовесов, также неминуемо будет стремиться к повышению непрозрачности. Итак, в конце первого президентского срока Путин попал в ловушку, им же и созданную. Теперь он вынужден, для спасения своего плана, воевать с питерскими призраками, которых сам и вывел в люди. Фантасмагория ужасающая… Иного не дано, точнее, иное – это два шага назад. То есть – реванш правых сил. Или… можно плавно перенести намеченную компанию на конец следующего срока, когда уже питерские призраки будут целиком и полностью рулить финансовыми потоками в стране. Но захотят ли они тогда действовать согласно плану Путина? А не захочется ли им просто слегка пощипать собственников, но не объявлять им полноценную широкомасштабную войну? Чтобы и овцы были сыты и волки не лишились алмазных протезов.
Так взятый 4 года назад тайм-аут подошёл к концу.
Итак, после 11 сентября за Путиным устойчиво укрепилось прозвище «мини-Сталин», но без побед. В обществе консенсуса так и не сложилось. Надежды, ярко пыхнув в начале срока, необратимо угасают. А закрытая бюрократическая система нагуливает свежую мышцу. И дело не в том, что власть не дали рассосредоточить между различными институтами… Тут видится другое – блуждание в тумане внешних событий. Отсюда не всегда верная внешняя политика. Смысл её пока простой: заигрывать с Америкой, подмигивать Китаю, ну и обновлённой Европе – «здрасьте, я ваша тётя, приехала с
