гордостью, сквозившей в каждом движении, Мэлис перешагнула через ограждение и спустилась вниз, во двор замка, где собралась большая часть оставшихся в живых воинов. Светящийся голубым цветом летучий диск с нанесенными на него эмблемами Дома Бэнр парил чуть в стороне от поврежденных адамантитовых ворот владений До'Урден.
Мэлис гордо прошествовала сквозь собравшуюся толпу; темные эльфы сбивали друг друга с ног, уступая ей дорогу. Все говорило о том, что это ее день: сегодня она добилась места в правящем совете, обретя заслуженное положение.
— Верховная мать, я буду сопровождать тебя по городу, — предложил Дайнин, стоя в воротах.
— Ты останешься здесь с остальными членами семьи, — осадила его Мэлис. Вызывают только меня.
— Откуда ты знаешь? — спросил Дайнин, но, как только эти слова слетели с его языка, он понял, что переступил границы дозволенного.
Когда Мэлис обратила к нему слой предостерегающий взгляд, он уже затерялся в толпе воинов.
— Побольше уважения, — еле слышно пробормотала Мэлис, а затем приказала стоявшим поблизости простолюдинам заменить секцию сбитых и искореженных ворот.
Окинув владения последним победным взглядом, она вышла наружу и заняла место на летучем диске.
Уже не впервые Мэлис принимала подобное приглашение от Матери Бэнр, поэтому она ни капли не удивилась, когда из темноты появились несколько священнослужительниц Дома Бэнр и окружили летучий диск. Когда Мэлис в последний раз совершала это путешествие, она очень беспокоилась, не совсем понимая намерения Матери Бэнр, пославшей ей вызов. Однако на сей раз Мэлис демонстративно скрестила руки на груди и позволила любопытным зевакам лицезреть ее во всем блеске славы.
Она с гордостью ловила посторонние взгляды, чувствуя свое абсолютное превосходство. Даже когда диск достиг легендарной ограды Дома Бэнр, выполненной в виде паутины, с тысячью марширующих стражей и мощными сталагмитовыми и сталактитовыми конструкциями, гордость Мэлис не была уязвлена.
Теперь она входила в состав правящего совета или вскоре войдет в него; никогда больше она не будет ощущать страх в этом городе.
Или ей так только кажется?
— Тебя ждут в соборе, — произнесла одна из священнослужительниц Дома Бэнр, когда диск остановился у основания величественной лестницы огромного, увенчанного куполом здания.
Мэлис ступила на нее и поднялась по отполированным камням. Едва войдя, она заметила чью-то фигуру, сидевшую в одном из кресел, расставленных на высоком центральном алтаре. Сидевший дров был единственным живым лицом в этой часовне и, по всей видимости, не заметил появления Мэлис. Эта женщина удобно откинулась назад и следила глазами за гигантским образом в самом верху купола, который менял свои очертания, то появляясь в виде огромного паука, то принимая черты красивой дровской женщины.
Подойдя ближе, Мэлис распознала одежды верховной матери и пришла к заключению, что это сама Мать Бэнр, могущественнейшая персона во всем Мензоберранзане, терпеливо поджидает ее. Мэлис поднялась по ступеням алтаря, приближаясь к сидевшей к ней спиной женщине. Не дожидаясь приглашения, она обошла кресло, чтобы поприветствовать верховную мать.
Однако то, что увидела Мэлис До'Урден на возвышении в соборе Дома Бэнр, вовсе не было древними, иссохшими формами Матери Бэнр. Сидящая в кресле верховная мать была не старой, по меркам дровов, и совсем не увядшей и иссушенной, словно бескровный труп. Эта женщина-дров была не старше самой Мэлис и имела весьма тщедушное телосложение. Мэлис сразу узнала ее.
— СиНафай! — вскричала она, чуть не упав от неожиданности.
— Мэлис, — ровным голосом отозвалась та. Тысяча тревожных предположений пронеслись в мозгу Мэлис. СиНафай Ган'етт следовало корчиться от страха в своем обреченном на гибель доме, ожидая полного истребления семьи. Однако СиНафай уютно устроилась в священных чертогах наиболее значительной семьи Мензоберранзана!
— Тебе здесь не место! — протестующе воскликнула Мэлис, сжав кулаки и оценивая возможность напасть на соперницу прямо здесь и задушить своими собственными руками. — успокойся, Мэлис, — небрежно бросила Си-Нафай. — Я здесь по приглашению Матери Бэнр, как и ты.
Упоминание Матери Бэнр и напоминание о том, где они находятся, сразу утихомирили Мэлис. Не следует вести себя неподобающе в соборе Дома Бэнр! Мэлис направилась к противоположному концу закругленного возвышения и села в кресло, не отрывая взгляда от самодовольно улыбавшегося лица СиНафай Ган'етт.
После нескольких мгновений молчания, показавшихся вечностью, Мэлис не удержалась и высказала то, что думает.
— Дом Ган'етт совершил нападение на мою семью в прошлое затемнение Нарбондель, — сказала она. -У меня есть множество свидетелей. Сомнений быть не может!
— А никто этого и не отрицает, — ответила СиНафай.
Ее согласие застало Мэлис врасплох.
— Ты признаешь содеянное? — оторопело спросила она.
— Конечно, — сказала СиНафай. — Я все признала.
— Однако ты все еще жива, — злобно усмехнулась Мэлис. — Законы Мензоберранзана требуют справедливого возмездия для тебя и твоего Дома.
— Справедливого возмездия? — рассмеялась СиНафай над абсурдностью этого замечания. Справедливость всегда была всего лишь фасадом и средством поддержания видимости порядка в хаотичном Мензоберранзане. — Я действовала так, как требовала от меня Паучья Королева.
— Если бы Паучья Королева одобряла твои методы, ты стала бы победительницей, — резонно возразила ей Мэлис.
— Не совсем, — прервал их беседу еще один голос.
Мэлис и СиНафай обернулись как раз в то мгновение, когда Мать Бэнр магическим образом появилась перед ними, удобно расположившись в своем кресле в самом дальнем конце возвышения.
Мэлис хотелось накричать на иссохшую верховную мать за то, что та подслушивала их разговор, и за то, что она остановила поток обвинений против СиНафай. Однако Мэлис знала, что ей удалось пережить опасности Мензоберранзана в течение пятисот лет исключительно благодаря пониманию того, что значит вызвать гнев такой особы, как Мать Бэнр.
— Я заявляю свое право на обвинение Дома Ган'етт, — спокойным тоном произнесла она.
— Это признанный факт, — ответила Мать Бэнр. — Как утверждаешь ты и как с этим соглашается СиНафай, преступление налицо.
Мэлис торжествующе обернулась к СиНафай, но верховная мать Дома Ган'етт сидела по-прежнему расслабленно и безучастно.
— Тогда почему она здесь? — воскликнула Мэлис, еле сдерживая взрыв ярости.
— СиНафай — преступница. Она….
— Мы не опровергаем твои слова, — прервала ее Мать Бэнр. — Дом Ган'етт предпринял атаку и потерпел поражение. Наказание за подобное деяние хорошо известно, и правящий совет соберется сегодня, чтобы проследить за соблюдением справедливости.
— В таком случае почему СиНафай присутствует здесь? — раздраженно спросила Мэлис.
— Ты берешь под сомнение здравый смысл моего нападения? — еле заметно усмехнулась СиНафай.
— Ты потерпела поражение, — сухо напомнила Мэлис. — Одно это должно послужить тебе ответом.
— Этого нападения потребовала Ллос, — сказала Мать Бэнр.
— Почему же Дом Ган'етт потерпел поражение? — упрямо спросила Мэлис. Если Паучья Королева….
— Я не сказала, что Паучья Королева пролила свое благословение на Дом Ган'етт, — сердито
