в…» надоело ему до последней степени.
- Как хочешь, - сказал Капитан. - Только я не собираюсь один за всех вас работать. А ты, Атос, ничего не делаешь. И вообще пользы от тебя, как от козла.
Штурман презрительно усмехнулся и не счел необходимым отвечать. В этот момент экран погас, и Лин повернулся, затрещав стулом.
- Ребята! - сказал он. - Виу, ребята! Поехали туда.
- Поехали! - вскричал Поль и вскочил.
- Куда - туда? - спросил Капитан зловеще.
- На Парикутин! На Мон-Пеле! На…
- Хватит! - заорал Капитан. - Все вы подлые предатели! Мне с вами надоело возиться! Я ухожу один, а вы убирайтесь, куда вам охота. Понятно?
- Фи, Капитан! - произнес Атос с изяществом.
- Сам ты фи, понял? Одобряли план, вопили «виу-виу», а теперь кто куда? А мне с вами вообще надоело возиться. Я уж лучше договорюсь с Наташкой или с этим болваном Вальтером, понятно? А вы все катитесь колбасой. Чихал я на вас, и все!…
Капитан повернулся спиной и стал яростно копировать чертеж. Наступило тяжелое молчание. Полли тихонько улегся и принялся старательно изучать «Введение в…». Атос поджал губы, а тяжеловесный Лин поднялся и, сунув руки в карманы, прошелся по комнате.
- Генка, - сказал он нерешительно. - Капитан, ты… это… брось. Чего ты?
- Отправляйтесь на свой Мон-Пеле, - пробормотал Капитан. - На свой Парикутин. Обойдемся…
- Капитан… Как же это?… Вальтеру нельзя рассказывать, Генка!
- Очень даже можно… И скажу. Пусть он болван, да хоть не предатель…
Не вынимая рук из карманов, Лин пробежался по комнате.
- Ну чего ты, Капитан? Ну вот, Полли уже зубрит!
- «Полли, Полли»! Хвастун твой Полли. А на Атоса я вообще чихал. Подумаешь, штурман «Галактиона»! Трепло.
Лин обратился к Атосу:
- Ты правда, Атос, чего-то… Нехорошо, знаешь… Мы все стараемся…
Атос изучал лесистый горизонт.
- Чего вы все раскудахтались? - вежливо осведомился он. - Если я сказал - иду, значит я иду. Я, по-моему, еще никогда и никому не врал. И еще никого не предавал.
- Это ты брось, - грозно сказал Лин. - Капитан говорит верно. Ты бездельничаешь, и это, знаешь, свинство…
Атос повернулся и прищурился.
- А ну-ка, ты, деляга, - сказал он. - Почему «Зубр» хуже АГК-7 в условиях азотистого избытка?
- А? - растерянно сказал Лин и посмотрел на Капитана.
Капитан чуть поднял голову.
- А какие есть девять пунктов про эксплуатацию «Айрон-Три»? - спрашивал Атос. - А кто первый изобрел окситан? Не знаешь, трудяга! А в каком году? Тоже не знаешь?
Это был Атос - великий человек, несмотря на многочисленные свои недостатки. В комнате стояла благоговейная тишина, только Поль Гнедых яростно листал страницы «Введения».
- Мало ли кто чего изобрел первый, - неубедительно пробормотал Лин и беспомощно уставился на Капитана.
Капитан встал. Капитан подошел к Атосу и ткнул его кулаком в живот.
- Молодчага, Атос, - заявил он. - Я, дурак, думал, что ты бездельничаешь.
- «Бездельничаешь»!… - сказал Атос и ткнул Капитана в бок.
Он принимал извинение.
- Виу, ребята! - провозгласил Капитан. - Держать курс на Атоса! Фидеры на цикл, звездолетчики! Бойтесь легенных ускорений. Берегите отражатель. Пыль сносит влево. Виу!
- Виу-вирулли! - взревел экипаж «Галактиона».
Капитан повернулся к Лину.
- Бортинженер Лин, - сказал он, - какие есть вопросы по географии?
- Нету, - отрапортовал бортинженер.
- Что у нас еще сегодня?
- Алгебра и труд, - сказал Атос.
- Вер-рно! Поэтому начнем с борьбы. Первая пара будет Атос - Лин. А ты, Полли, иди приседай, у тебя ноги слабые.
Атос принялся готовиться к борьбе.
- Не забыть бы спрятать материалы, - сказал он. - Пораскидали всё, учитель увидит.
- Ладно, все равно завтра уходим.
Поль сел на кровати и отложил книжку.
- А тут не написано, кто изобрел окситан.
- Эл Дженкинс, - сказал Капитан, не задумываясь. - В семьдесят втором.
Учитель Тенин пришел в 18-ю, как всегда, в четыре часа дня. В комнате никого не было, но в душевой обильно лилась вода, слышались фырканье, шлепанье и ликующие возгласы: «Виу, виу-вирулли!» Экипаж «Галактиона» мылся после занятий в мастерских.
Учитель прошелся по комнате. Многое было здесь знакомым и привычным. Лин, как всегда, раскидал одежду по всей комнате. Одна его тапочка стояла на столе Атоса и изображала, несомненно, яхту. Мачта была сделана из карандаша; парус - из носка. Это, конечно, работа Поля. По этому поводу Лин будет сердито бурчать: «Не воображай, что это очень остроумно, Полли…» Система прозрачности стен и потолка расстроена, и сделал это Атос. Клавиша поставлена у него в изголовье, и, ложась спать, он с ней играет. Он лежит и нажимает ее, и в комнате то становится совсем темно, то появляется ночное небо и луна над парком. Обычно клавиша портится, если Атоса никто не остановит. Судьба Атоса сегодня - чинить систему прозрачности.
На столе у Лина бедлам. На столе у Лина всегда бедлам, и тут ничего не поделать. Это именно тот случай, когда бессильны выдумки учителя и весь мощный аппарат детской психологии.
Как правило, все новое в комнате связано с Капитаном. Сегодня у него на столе чертежи, которых раньше не было. Это что-то новое, значит, об этом надо подумать. Учитель Тенин очень любил новое. Он присел к столу Капитана и принялся рассматривать чертежи.
Из душевой доносилось:
- А ну подбавь холодненькой, Полли!
- Не надо! Холодно! Простужусь!
- Держи его, Лин, пусть закаляется!
- Атос, дай терку…
- Где мыло, ребята?
Кто-то с грохотом валится на пол. Вопль:
- Какой дурак кинул мыло под ноги?
Хохот, крики «виу».
- Страшно остроумно! Как вот врежу!…
- Но-но! Втяни манипуляторы, ты!…
Учитель просмотрел чертежи и положил их на место. «Увлечение продолжается, - подумал он. - Теперь кислородный обогатитель. Мальчики здорово увлеклись Венерой». Он встал и заглянул под подушку Поля. Там лежало «Введение в…». «Введение» было основательно зачитано. Учитель задумчиво перелистал страницы и положил книгу на место. «Даже Поль, - подумал он. - Странно».
Теперь он видел, что на столе Лина нет боксерских перчаток, которые валялись там регулярно и непременно изо дня в день в течение двух последних лет. Над кроватью Капитана не было фотографии
