«У коляски с замком И чеке потеряться не дам я. Я коляску искусной работы На шляху проведу без изъяна». [«У замочной телеги – чеки ее не запропащу; телегу с осью на большой дороге (на шляху) не растрясу».]
Ему и было поручено заведывать кочевыми колясками. Додай-черби получил в своё ведение всех домочадцев и слуг. Мечниками, под командой Хасара, назначены Хубилай, Чилгутай и Харгай-Тохураун. И сказал им хан:
«Тем, кто на шею другому садится, Шею наотмашь рубите! Тем, кто не в меру кичлив, Напрочь ключицу смахните!» [«Облегчайте шею тем, кто будет насильничать; рубите ключицы тем, кто будет зазнаваться!»]
Бельгутею и Харалдай-Тохурауну было поведено:
«Вы меринов принимайте, Актачинами ханскими будьте!» [«Пусть эти двое примут меринов, пусть будут конюшими-актачинами!»]
Тайчиудцев Хуту, Моричи и Мулхалху он назначил заведовать табуном. Архай-Хасару, Тахаю, Сукегаю и Чаурхану повелел: «Вы же будьте моими разведчиками, будьте моими
Дальними стрелами-хоорцах, Ближними стрелами-одора!» [«Вы будьте дальними стрелами-хоорцах да ближними – одора!»]
А Субеетай-Баатур сказал так:
«Для тебя обернуся я мышкой – Буду в дом собирать-запасать. Обернувшися черной вороной – Все, что под руку, в дом загребать. Обернуся я теплой попоной – Буду тело твоё согревать. Обернусь я покровной кошмою – Буду юрту твою покрывать». [«Обернувшись мышью, буду собирать-запасать вместе с тобою. Обернувшись черным вороном, буду вместе с тобою подчищать все, что снаружи. Обернувшись войлокок-нембе, попробую вместе с тобой укрываться им; обернувшись юртовым войэгоком-герисге, попробую вместе с тобой им укрыться».]
§ 125. Взойдя на ханский престол, так сказал Чингис-хан, обращаясь со словом к этим двоим, к Боорчу и к Чжельме:
«Было ведь время, что кроме теней Не имели иных мы друзей. Тут-то вы тенью моею и стали! Думам моим вы покой принесли, Быть же вам в думах моих навсегда! Было ведь время, что, кроме хвоста, Не имел я другого хлыста. Тут-то хвостом у меня вы и стали! Сердцу вы дали тихий покой, В сердце и быть вам всегда у меня! [«Да пребудете вы в сердце моём, ибо когда у меня не было иных друзей, кроме (собственной) тени, вы оба, стали тенью моей и успокоили мою душу. Да пребудете вы на лоне моём, ибо когда у меня не было иной плети, кроме (конского) хвоста, хвостом моим стали вы и успокоили моё сердце».]
Вы пришли ко мне и пребывали со мной прежде всех. Не вам ли и подобает быть старшими над всеми здесь находящимися». И затем, обратясь ко всем, Чингис-хан продолжал: «Благоволением Неба и Земли, умножающих мою силу, вы отошли он анды Чжамухи, душою стремясь ко мне и вступая в мои дружины. И разве не положено судьбою быть вам старой счастливой дружиной моей? Потому я назначил каждого из вас на своё место!»
§ 126. К Кереитскому Тоорил-хану были отправлены послами Тахай и Сукегай, чтобы уведомить его об избрании Чингис-хана на ханский престол. И пришел от Тоорил-хана такой ответ: «Зело справедливо, что посадили на ханство сына моего, Темучжина! Как можно монголам быть – без хана?
Мир учредивши взаимный, Никому не давайте нарушить! Мира свой узел надёжный Никому не давайте распутать!
