инженер, живет - портовая электростанция'.
О том, насколько серьезно Сергей занялся планеризмом, мать догадалась не сразу. Поняла это только после одного разговора.
- Сегодня задержусь. Иду читать лекцию, - как-то утром предупредил мать Сергей.
- Какую лекцию? - удивилась Мария Николаевна.
- По планеризму.
Был у матери и еще повод для удивления. Как-то она шла с Сергеем по городу и засмотрелась на серебристое облако, плывшее по небу над портом.
- Какое красивое, верно? - показала она взглядом сыну.
- Сверху оно еще лучше! - с восхищением ответил Сергей.
- А ты откуда знаешь? - У матери сердце в тревоге: он начал летать, недаром все повторяет: 'Хорошо быть летчиком!'
Увлечение планеризмом не мешало Сергею думать о своем дальнейшем образовании. В том же 1923 году он поступает в Одесскую строительную профессиональную школу № 1. Она располагалась в доме № 18 по Старопортофранковской (ныне Комсомольской) улице. Сейчас в том здании - городской холодильник.
Школа имела архитектурно-строительное и санитарно-строительное отделения. Готовила каменщиков, штукатуров, плотников, кровельщиков, водопроводчиков. Сергей выбрал специальность кровельщика. Программа школы была довольно обширной, и ее выпускники успешно сдавали потом экзамены в высшие учебные заведения. Приведем здесь воспоминания соученицы Сергея - Лидии Александровны Александровой:
'Сережа Королев... В памяти сразу встает энергичный кареглазый юноша, строительная профшкола, двадцатые годы...
Наша юность совпала с юностью страны Советов, поднимавшейся из разрухи. Трудное было время. Летом 1920 года на юге Украины царила засуха, свирепствовала эпидемия холеры. А нам было тогда 16-18 лет, и мир был прекрасен; впереди мы видели большое будущее! И нас ничуть не огорчало, что мы были плохо одеты и обуты - в родительских обносках и в деревяшках на ногах. Да и постоянное ощущение голода не портило нашего настроения. Ведь главным для большинства из нас было то, что мы учились, и мы учились запоем, с жадностью, со страстью, с желанием сделать каждую свою работу как можно лучше, полнее, красивее...'
Одесская стройпрофшкола № 1 в те годы была своеобразным учебным заведением. Помещалась она в здании бывшей второй Мариинской гимназии.
Было хорошее здание, были парты, доски, столы. Но поначалу не было топлива для печей, не было электрического света, не было учебных пособий, тетрадей, бумаги, карандашей... Не было никаких лабораторий и, конечно же, никаких мастерских.
И трудно сказать, чем объяснялась популярность школы среди молодежи 15-17 лет: ребят, желавших учиться в ней, было хоть отбавляй. И именно сюда пришел учиться Сережа Королев, живший довольно далеко от школы, в порту.
С кем из выпускников школы ни встречаешься теперь, слышишь неизменное: 'Хорошая была школа!' В этой школе был дружный коллектив учителей. Имея за плечами большой опыт работы в классических гимназиях, они искали новые пути в преподавании, новые формы общения с учениками. Одним из таких энтузиастов и новаторов был заместитель заведующего школой А. Г. Александров, читавший физику, некоторые разделы математики и сопротивление материалов.
Поныне работает в Одесском гидрометеорологическом институте профессор В. П. Твердый, который и сегодня, в возрасте около 85 лет, кроме чтения курса физики, руководит симфоническим оркестром института. В школе он преподавал физику, вел лабораторные работы, которые искусно ставились без всяких приборов, на подручном материале.
Недавно, в 1966 году, на встрече старых стройпрофшкольцев тепло приветствовали своего бывшего преподавателя математики Ф. А. Темцуника его ученики. Преподаватель строительного дела инженер Тодоров привил им живой интерес к строительным работам.
Старый одесский художник Стилиануди учил рисованию и черчению, и ребята из кожи лезли вон, чтобы сделать чертеж или рисунок как можно лучше.
В. И. Седенко преподавал естествознание и химию. А какие жаркие споры возникали на уроках русской литературы у доцента Б. В. Лупанова! Какие выступления, полные страсти, звучали в классе!
Школьная стенгазета печатала стихи на злободневные темы. На маленькой сцене, освещенной керосиновой 25-линейной лампой, ставились пьесы А. Н. Островского. Драмкружок приглашали со своими постановками в другие школы города. Неизменным руководителем и энтузиастом театральной самодеятельности был учитель русского языка Павел Сергеевич Златоустов.
После уроков все занимались в различных кружках, Сережа Королев состоял членом трех кружков: математического, астрономического и физкультурного.
В феврале 1923 года в школе произошло важное событие, отмеченное как большой праздник, - открытие мастерских.
А. Г. Александрову удалось где-то добыть комплект деревообделочных станков, несколько верстаков, ленточную пилу и кое-какой столярный инструмент. И не было предела гордости ребят, когда они начали осваивать специальности плотника и столяра.
'В этот период, - продолжает рассказывать Л. А. Александрова, - Сережа Королев был всегда возле нашего старого мастера Вавизеля.
Еще одно мое воспоминание о Сереже 1923-1924-х годов: это фигура коренастого юноши, передвигающегося на переменах по длиннейшему школьному коридору на руках вверх ногами. Он проделывал это с удивительным упорством и вскоре мог пройти на руках весь коридор, длиной в несколько десятков метров. Для большего удобства он смастерил себе для рук деревянные подставочки. И, перенося поочередно центр тяжести тела с одной руки на другую, мог путешествовать по школьным коридорам на удивление всем товарищам и педагогам.
Не раз я выговаривала ему за злоупотребление таким противоестественным методом передвижения, так как, когда он вставал на ноги - все его и без того румяное лицо, и шея, и уши были багрово-красными. Я уверяла его, что он когда-нибудь 'зальется', т. е. умрет от прилива крови к голове. Но Сережа смеялся и делал по-своему. Подражатели, которые пытались соревноваться с ним в этом цирковом номере, быстро признали свою несостоятельность.
Учился Сережа хорошо. Но никому не приходило в голову, что этот несколько замкнутый, симпатичный гоноша будет, как говорится, с неба звезды хватать. Вроде были у нас ребята и с более ярко выраженными способностями. Но иногда, когда в классе случались чрезвычайные происшествия, вроде невыученного раздела физики или математики, вдруг оказывалось, что Королев один знает и может ответить отлично на этот злосчастный вопрос.
Был такой случай на уроке Александрова, воспетый даже тогда мною в стихах, когда после целого частокола двоек, выставленных в журнале доброй половине класса, Королев вышел к доске и отлично изложил принципиальную схему работы телефона, изящно вычертив ее на доске.
В злободневных школьных стихах, сочинявшихся на ходу, прямо на уроках по любому поводу, Сережа упоминается в основном как спортсмен и как упорный поклонник нашей соученицы, впоследствии (через 10 лет) его первой жены - Ксаны Винцентини. В этом отношении он тоже был удивительно настойчив при всей его скромности.
Летом 1924 года наша группа заканчивала школу. Мы все должны были пройти строительную практику. Однако в городе еще ничего нигде не строилось, и школьное руководство приняло решение силами учеников капитально отремонтировать здание школы. В качестве инструкторов пригласили нескольких опытных мастеров: штукатура, маляра, кровельщика и слесаря.
Одна группа ребят из нашего класса была откомандирована на ремонт крыш зданий Одесского медицинского института. Группа комплектовалась на добровольных началах, и Сергей Королев вошел в нее'.
Сергей позже напишет в анкете, что в 1924 году 'окончил 1-ю строительную профшколу в Одессе. Отбыл стаж на ремонтно-строительных работах по специальности подручного черспичника'...
