После отмены крепостного права в Казахскую степь и Сибирь началось стихийное переселенческое движение из центральных губерний. Крестьянская колонизация охватила почти все области Казахстана, образовались тысячи русских селений. Так, поданным переписи 1897 года в Акмолинской области русское население составляло уже тридцать три процента. В девяностых годах прошлого века в Северном Казахстане обнаружился «недостаток» земель под переселенческие участки. Для обеспечения прибывших крестьян правительство создавало «переселенческий земельный фонд». Для его создания у местного населения отнимались большие земельные массивы, удобные для земледелия.
Тем, кто отправлялся осваивать новые места, давали льготы — их везли бесплатно, помогали обустраиваться на новых местах, давали скот, инвентарь, бесплатно лечили, на два года освобождали от налогов. Земли брали столько, сколько могли обработать. Сеяли хлеб, разводили овощи. Здесь росли прекрасные арбузы, капуста, в перелесках водилось много грибов и ягод. В многочисленных озерах — рыба. Климат был иной, чем сейчас. Лето жаркое и дождливое, а зимы очень снежные. Выпадало до 2-х метров снега. В тех местах было много ключей, озер, речушек, водилось много дичи и рыбы. С местным населением жили мирно. Казахи, не занимавшиеся огородничеством, поглядев на соседей, стали выращивать лук и чеснок. Меньше стали болеть цингой.
Мирное соседство было нарушено в 1916 году, когда царское правительство объявило мобилизацию казахов на тыловые работы. По всему Казахстану прошли волны восстания. Поводом к восстанию послужил царский указ от 25 июня 1916 года о мобилизации «инородческого населения» для работ по созданию оборонительных сооружений в районах действующей армии и на тыловые работы. Мобилизации подлежали мужчины в возрасте от 19 до 43 лет, то есть сразу 25 возрастов. Из Казахстана и Средней Азии должны были быть рекрутированы четыреста тысяч человек. К числу «инородцев» относились казахи, кыргызы, узбеки, таджики, туркмены, дунгане, уйгуры. От мобилизации освобождались состоящие на государственной службе, занимавшие руководящие посты в местном управлении, представители духовенства, учащиеся высших и средних учебных заведений, дворяне, почетные граждане. Это внесло некоторый раскол в общенациональное движение, так как вышеперечисленные привилегированные слои казахского общества стали проводниками мобилизации. Как только был оглашен царский указ, стали составляться списки призывников. Воспользовавшись тем, что у казахов не было метрических свидетельств начались массовые взяточничества и злоупотребления.
Данный указ ставил казахскую степь в крайне тяжелое положение. Мобилизация проводилось во время уборки урожая и подготовки скота к перегону на зимние пастбища, сенозаготовки. Призыв всего трудоспособного мужского населения подрывал экономическую базу казахского хозяйства, и без того расшатанного постоянными изъятиями земель для переселенцев. Фактически, оставшиеся казахи обрекались на голодную смерть зимой 1916–1917 гг.
Было такое восстание и в Аксу. Казахи сделали ледяную крепость, которую считали неприступной. Но пришли русские войска с пушками, и от крепости ничего не осталось. В то время все сорок колодцев Кырык-Кудука были забиты кошмой и перепаханы. Поэтому так мало осталось родников. Те, кто трудился, жил в достатке. У всех было не меньше двух коров, птица, лошади. Были и свои богачи, у которых только на зиму оставалось несколько тысяч голов овец, да еще лошади, коровы…
Когда начиналась коллективизация, всем было предложено вступать в колхоз. Те же, кто не захотел вступать, бросили все и тайком ушли кто в Бестобе, кто в Сталинское, где начиналась разработка золота. А совхоз Приозерный, что был здесь организован, просуществовал недолго. Туда завезли овец из Австралии. Но оказалось, что здешние травы для них губительны, особенно ковыль. Овцы сдохли, совхоз распался, поэтому, когда в эти места приехали первоцелинники, осваивать целину им пришлось заново.
В 1929 году здесь появились золотоискатели. Батрак Бактыбай указал им, где он видел красивые камешки. Так было открыто большое месторождение золота. Руднику было дано имя Сталина, сталинское месторождение стало известно на всю страну. Бактыбая государство взяло на полное обеспечение на всю жизнь.
Окрестности рудника и поселка, которые теперь все знают как Аксу, были живописными: перелески, озера, речушки. Много рыбы, много ягод. Тот суровый пейзаж, который можно увидеть теперь, результат деятельности человека: вырубили деревья, ушла вода. А в те времена, когда все только начиналось, на первом субботнике был заложен парк, большой и густой. Рудник был, выражаясь современным языком, совместным предприятием. Здесь были англичане. Они добывали золото и завозили технику, продукты, товары для рабочих. Часть зарплаты выдавалась в особых бонах, на которые шахтеры могли купить, а если в магазинах нет, то и заказать товары из Англии. Чего здесь только не было: от английских тканей до клубники и винограда. Говорили, что шахтеры могли позволить себе такие покупки.
В годы войны в Сталинском жили эвакуированные из Ленинграда, Одессы. Говорят, тогда много лесов вырубили. Жили здесь одно время пленные японцы. А в 50-х годах рядом с месторождением золота геологи обнаружили залежи урана. И так же, как вокруг золоторудных шахт в начале 30-х годов, так и в местах залегания урана, стали возникать поселки — сначала вокруг шантюбинского месторождения, потом стал расти поселок Заозерный.
Говорят, что когда туда приехали первые поселенцы, в августе выпал снег и ударил мороз. А люди жили в палатках. Бураны были такими, что рабочие на смену шли, держась за канат. Домики заносило по самую крышу, и соседи по очереди откапывали друг друга. Снежным и вьюжным мартом 1959 года в окрестностях Сталинского появилась первая группа работников будущего комбината. Они несколько раз пытались пробиться. Наконец, им это удалось. Но въехав в поселок, они оказались на крыше дома, занесенного снегом. В миниатюрной мазанке уже жили люди. Одну крохотную комнатку занимал директор предприятия с семьей. Во второй на восьми раскладушках по очереди спали все остальные. Сначала кормились в столовой рудника Сталинский, а потом, когда людей стало больше, о питании пришлось думать самим.
Хлеб привозили самолетами, а если была плохая погода и самолет не мог сесть — мешки сбрасывали в степь, их потом искали, прочесывая степь на «ГАЗике». Воду привозили из Аксу, а однажды заехали в Кара-Булак и набрали воды из родника. С тех пор, когда люди хотели себя побаловать вкусным чайком, ездили в Кара-Булак. Самой сложной проблемой была проблема доставки оборудования. Зимой было невозможно добраться без бульдозера, да и с ним ехать не меньше, чем двенадцать часов. Шли целые колонны машин, и беда, если навстречу попадется еще одна колонна: разъехаться невозможно. Надо кому- то ехать назад, а никто не хочет. В Бестюбе из Макинска вела дорога, построенная еще англичанами. На ухабах так трясло, что можно было потерять сознание…
…Дорога зимой в Аксу очень напоминает дороги Регистана. Наверное, так бы Регистан и выглядел, если бы мы туда с собой принесли еще и зиму с родины со снегом и морозами? Снег для кандагарских пуштунов стал бы точно «белой водой». Ехать до Аксу с Урала чуть больше тысячи километров. Проехав восемьсот пятьдесят километров, мы сделали остановку на Новый Год, чтобы потом, отдохнув, выехать в Аксу. Ехать чуть больше двухсот пятидесяти километров. Степь да степь кругом. Длинноволновое радио вещает новости нового года, пока местное коротковолновое радио отсыпается, натурально, после встречи с новым годом.
Дикторша, бесцветным голосом рассказывает, что цели Израиля в секторе Газа почти достигнуты, но Иерусалим продолжит военную операцию, заявил в январе нового года уходящий израильский премьер Эхуд Ольмерт. Израиль начал наземную операцию в секторе Газа третьего января 2009 года. Израильские войска расчленили сектор на части и блокировали многие крупные города, фактически отрезав жителей от источников снабжения и лишив их возможности покинуть зону боев. Не желая воевать в открытую, бойцы группировки ХАМАС одеваются в гражданскую одежду. Даже полиции сектора Газа приказано снять униформы. Боевики выходят из туннелей, чтобы установить автоматическое оружие или противотанковые ракеты, затем они уходят обратно, завлекая израильских солдат в западни выстрелами из оружия.
В пункте Цейтун на севере Газы ХАМАС установил смертельную ловушку. Здесь на главном входе одного из зданий посажен манекен с расчетом на то, что противник примет фигуру за боевика и выстрелит в нее. Манекен же экипирован взрывчаткой, которая может поднять это здание на воздух. В хитрости израильской разведке тоже не откажешь. Они звонят мирным жителям Газы и на хорошем арабском языке вежливо представляются египтянами, ливийцами или жителями Саудовской Аравии. После выражения тревоги и ужаса, звонящий начинает спрашивать об условиях жизни, о том, поддерживает ли семья ХАМАС и не находятся ли случайно боевики в их доме или у соседей. Кроме того, Израиль блокирует мобильные
