— В «Сибиряке» земли лучше.
— А старики толкуют другое: наши деревни раньше строились и земли наши мужики выбрали получше. Вот только запустили, это верно. А вообще, Андрей Михайлович, мне думается, это самый верный путь.
Павлов почувствовал в словах Григорьева очень нужное, если не самое главное, из того, что настойчиво искал в эти дни он сам. Если бы все хозяйства имели такой же устойчивый урожай, как в колхозе «Сибиряк», то район в целом был бы далеко впереди других. И не будет ли самым важным в работе райкома получше изучить дорогу, по которой шел «Сибиряк»? Он поддержал Григорьева, сказав, что собирается поехать к Соколову, чтобы познакомиться с его опытом.
— Это правильно, Андрей Михайлович! — обрадовался Григорьев. — Только не забудьте и к нам заглянуть. — И сразу заговорил о своем деле, о кормах для скота.
2
Желание Павлова немедля и глубоко заняться колхозом «Сибиряк» не сразу осуществилось. Вскоре состоялась областная партийная конференция, затем сессия облисполкома, задерживали срочные дела в районе, и к Соколову он выбрался лишь в марте.
В степи ветер разгулялся вовсю. Через дорогу неслись бесконечные ручейки снега. Начинались обычные в Сибири мартовские снежные бураны. Но туманная белизна полей радовала Павлова. Дороги, по которым всю прошлую зиму беспрепятственно ходили автомашины, нынче пришлось расчищать несколько раз, по обочинам местами возвышались огромные сугробы. А много снега — много хлеба.
На полях «Сибиряка» Павлов увидел тракторы со снегопахами. «Соколов — хлебороб, знает, когда снег ловить, — подумал Павлов. — Надо позвонить, пусть везде займутся».
Машина Павлова остановилась у правления колхоза. Тут оказался и председатель с несколькими колхозниками. У Соколова шапка набекрень, полушубок расстегнут. Подавая свою большую руку Павлову, он деловито спросил:
— Попутно, Андрей Михайлович, или специально?
— В гости. Не рассердишься, если на недельку?
Соколов выразительно глянул на колхозников, а потом произнес:
— Ранний гость до обеда, поздний до утра… А чтобы на неделю!.. Мы только рады, понимаешь…
В тот же день Павлову пришлось присутствовать на расширенном заседании правления. Обсуждался перспективный план развития колхоза на ближайшие годы. Докладчик — агроном Вихрова.
С первых же слов Вихровой Павлов почувствовал какую-то особенную уверенность в словах молодого агронома, большую веру в то, о чем она говорила. Впрочем, все это скоро разъяснилось: Вихрова сказала, что в разработке плана перехода к правильным севооборотам, рекомендуемым правлению, приняли участие все бригадиры и многие колхозники.
Павлов — сам агроном. Поэтому он с особым вниманием присматривался к работе каждого агронома в районе. И вот сейчас, слушая доклад Вихровой, он вспомнил, как закрепляли агрономов за колхозами. Энергичного молодого агронома Шувалова определили в колхоз «Труд» — большое, но отстающее хозяйство, а скромную Вихрову с испуганным выражением на лице (именно такой она казалась тогда) назначили в «Сибиряк», так как считали, что агротехнические дела все равно будет решать сам Соколов. С тех пор прошло почти два года. Павлов увидел, что Вихрова чувствует себя хозяйкой в колхозе. А Шувалов? Его-то уж никак не назовешь хозяином. А почему? Павлов, кажется, только сейчас ясно понял, почему. Виноваты в этом были Обухов и он. «Да, только мы! Вернее, я не помог молодому специалисту».
Павлов вспомнил день, когда он и Обухов вернулись с совещания, на котором были высказаны критические замечания по поводу травопольной системы земледелия.
В тот самый день на исполкоме райсовета слушали доклад агронома Шувалова о перспективном плане развития колхоза. Рослый, краснощекий Шувалов говорил, что земли на многих массивах сильно истощены, нарезанные севообороты не осваиваются. План Шувалова был уже утвержден правлением колхоза (этот план имелось в виду распространить в районе как образцовый), в нем предусматривалось освоение травопольных севооборотов. Павлов знал, что Шувалов защитил дипломную работу именно на эту тему.
Обухов обвинил Шувалова в пристрастии к Вильямсу, упрекнул в непонимании задач, и Павлов видел, как румянец на щеках Шувалова стал багровым, как затем лицо его покрылось мертвенной бледностью. Обухов поставил вопрос так: может ли на работе оставаться агроном с отсталыми взглядами?
Павлов настоял, чтобы Шувалова оставили агрономом колхоза. Но он хорошо понимал: первая, сделанная с душой работа молодого агронома провалилась. Заикаясь от смущения, Шувалов говорил тогда:
— Товарищи… нас так учили… всех так учили…
И за последующие месяцы Павлов уже не слышал ни одного выступления Шувалова, ни единого самостоятельного агрономического предложения. Промолчал он и в прошлую весну, когда бросали семена в непрогретую землю. Результат — плохой урожай. А где плохой урожай, там и агроном на плохом счету. Так Шувалов стал плохим агрономом.
Слушая Вихрову, Павлов думал, что Соколов оказался куда более способным воспитателем. Он помог молодому специалисту твердо стать на ноги, сумел поддержать на первых порах, и теперь Вихрову уже не собьешь…
Вихрова докладывала о намеченном севообороте на полях присоединившегося в прошлом году отстающего колхоза.
— Мы хотим ввести и там правильный севооборот, — говорила она. — А что значит севооборот, можно продемонстрировать на таком примере: в прошлом году там, где севообороты у нас уже освоили, мы собрали зерновых с гектара почти на четыре центнера больше, чем на тех полях, о которых я говорю.
План Вихровой сводился к тому, чтобы в течение трех лет ввести на полях присоединившегося колхоза установленное чередование культур.
У Павлова зрело решение: нужно план «Сибиряка» сделать как бы образцом для других. Во всех колхозах и совхозах района составить обоснованные планы агротехники, приемы которой у Соколова и у других передовиков достаточно проверены. И эти планы обсудить на районном совещании, которое созвать именно в этом колхозе.
Вместе с Вихровой он занимался уточнением плана агротехники на весеннем севе применительно к каждому полю в отдельности.
А под вечер он зашел на конный двор, встретился с конюхом Савелием Петровичем, разговорились, и тот пригласил его в гости.
Когда входили в дом, Савелий сказал:
— Ты уж, Андрей Михайлович, извиняй нас: такие-то гости к нам не захаживали пока. — И, открыв дверь, крикнул: — Варвара!
Из другой комнаты вышла смуглолицая девушка. Савелий увел ее в сенки, вернулся один.
— Проходи, Андрей Михайлович, почетному гостю в переднем углу место.
— А хозяйка где?
— Нету, Андрей Михайлович… Схоронил хозяйку…
Савелий Петрович ушел на кухню и вернулся в новой рубашке, но без пояска.
Пришла Варвара, накрыла на стол, поставила бутылку водки.
— Водка-то, пожалуй, ни к чему, — сказал Павлов.
— Это, скажу я вам, как еще рассудить, — ухмыльнулся Савелий, вилкой откупоривая бутылку. — Гость есть гость…
Варвара вскоре ушла на ферму, а Савелий разговорился. Он не постеснялся высказаться и о недостатках районного руководства.
— Тебя-то, Андрей Михайлович, критиковать еще рано. Был председателем рика, слышали про тебя. Обращаться, правда, не приходилось, да и ты забегал к нам все на маленько, так я говорю? Вот-вот! На
