«Железный Феликс»[6] был благородных кровей, — почему-то пришло ему на ум. — Ох, напомнит Коба[7] тебе, Вячеслав Рудольфович, об этом когда-нибудь, — с сожалением подумал «расстрелянный».
Как будто подслушав его мысли, глава ОГПУ отхлебнул чаю и проговорил:
— Партия поручает тебе задание особой важности. Подчеркиваю — особой. Как, кем и, главное, на какие средства мы уничтожили российскую буржуазию и построили первую в мире социалистическую республику не мне тебе рассказывать.
Здесь, на свежем воздухе, Менжинский перешел на «ты», видимо, «стреляный воробей» побаивался «прослушки», которая могла быть установлена в помещении.
— Человеческая память — опасная штука. Пока на человека наброшена узда, он помалкивает и старается забыть то, что знать опасно. Но стоит ослабить над ним контроль, как из людей выливается не только то, что реально было, но и то, что породило их богатое воображение. Поверь, приходит время, когда не только такие «обиженные», как Троцкий, начнут на каждом углу «трезвонить» о наших друзьях по обе стороны Атлантики. Многие из тех, кто сейчас комфортно угнездились в роскоши огромных кабинетов, обвешанные орденами, в пылу борьбы за власть начнут, обвиняя друг друга, трепать языками о том, что знают. А знают они мно-о-го. Этого допускать нельзя. Конечно, Республика устоит, но великое здание Коминтерна рухнет в одночасье, и все нынешние друзья, на которых опирается вся наша агентурная сеть, превратятся в заклятых врагов. Нет ничего горше, чем утерянные иллюзии. А вера в то, что революционный дух позволил обездоленному голодному пролетарию одним булыжником в руках победить «Гидру мирового империализма» с ее танками, броненосцами и самолетами, еще долго будет собирать под наши знамена энтузиастов.
Многие, очень многие, к сожалению, еще помнят, как получали деньги в Лондоне, Париже и Нью- Йорке от Ротшильдов, Рокфеллеров, Шифферов и Морганов[8] на «святое» дело революционной борьбы. Пора «прибраться» и здесь, и там. Твой маршрут: сначала — в Барселону, оттуда в Будапешт, затем в Вену, Берлин, потом Лондон и дальше через Атлантику.
В Будапеште наши товарищи помогут тебе избавиться от твоей семитской внешности. Поверь, дело не в национальности. На берегах Темзы и Потомака[9] много твоих соплеменников. Опасность может возникнуть от тех, с кем тебе уже приходилось встречаться, тех, кто знает тебя в лицо. А это «лицо» сегодня расстреляли. Все инструкции, контакты, средства на первое время получишь в самолете. Изучай быстро, потому что через два часа после вскрытия пакета документы, которые подлежат уничтожению, превратятся в пыль.
Это то, что тебе просил поручить Сталин.
Глава ОГПУ потер левую сторону груди, видимо, болело сердце, отпил чаю и опять закурил.
«Много курит, — подумал Блюмкин, — не успеет Коба до него добраться, как с Феликсом не успел. А может и успел…» — эта мысль отвлекла его от инструктажа. Она приходила достаточно часто, когда до него доходили неясные слухи о причинах смерти Ленина, Фрунзе, Дзержинского. Яков понимал, что его не трогали ввиду его постоянного отсутствия и Павлина, вшитого под кожу в причинном месте. Не броско, надежно, только немного мешает скакать верхом. Однако, Блюмкин, будучи сторонником технического прогресса, всегда предпочитал мягкие подушки лимузинов жесткому кавалерийскому седлу.
— Яков, ты что, заснул? — голос Менжинского вернул его к реальности.
— Нет-нет, Вячеслав Рудольфович. Задумался, прикидывать уже начал, что к чему. Задача-то непростая.
Менжинский потер подбородок, зачем-то покрутил усы и повернулся всем телом к Блюмкину.
— Это не задача. Это повод оставить тебя в живых. Сталин хотел поручить это задание молодым, не засветившимся ребятам, но я и Трилиссер[10] настояли на твоей кандидатуре. Почему Меер высказался «За» — я не знаю, а я, потому что…
Менжинский замолчал. Яков почувствовал, что наступил момент истины. Сейчас он узнает свою судьбу на ближайшие годы, а может быть, и на всю жизнь. Пауза затягивалась, а глава ОГПУ молчал.
— Яков, — наконец нарушил он молчание, — мы знакомы с тобой давно и «не один пуд соли вместе съели», поэтому я решил довериться именно тебе. Я скоро уйду. Серьезные специалисты, как в официальной медицине, так и Бокиевские эзотерики, сулят мне еще четыре с половиной года, а точнее — 10 мая 34-го. Это хорошо, своей смертью помру, без пыток и унижений, которые ждут других, того же Трилиссера. Не буду уточнять, откуда я это знаю, но, поверь, это так и будет. Дело не в этом.
«Таки и не говори, я все сам по твоим сине-зеленым глазам вижу», — проворчал про себя Блюмкин, который часто видел, как под стеклами очков глаза шефа меняли цвет.
— Дело в том, — между тем продолжал Председатель ОГПУ, — что ЦЕНТР СИЛЫ ЦИВИЛИЗАЦИИ СДВИНУЛСЯ С МЕСТА И УСТРЕМИЛСЯ НА ЗАПАД. Ойкумена с ее Ближневосточной осью перестает быть центром мировой цивилизации. Грядут катаклизмы, которые породила наша Революция. И эти катаклизмы перекроят весь мир наново. Мировая экономика уже «трещит» под ударами Биржевого краха[11]. Вчерашний день назовут «Черным вторником». А через десятилетие разразится Великая война, которой современная цивилизация еще не знала. Даже наиболее информированные люди не представляют себе, какие силы пришли в движение. А мы этим силам поможем, немного ускорим процессы.
— Так сказать, подольем маслица в тугой механизм мировой истории, — усмехнулся внимательно слушающий его Блюмкин.
— Так вот, Яков, твоя задача, — продолжал Менжинский, — создать условия, при которых Соединенные Штаты Америки станут НОВЫМ ЦЕНТРОМ СИЛЫ.
При этих словах шефа Блюмкин внутренне вздрогнул. Одно дело, сеять революционный хаос, выкраивая свой «скромный гешефт», и совсем другое — быть «на посылках» у строителей нового мирового порядка. Дело уж больно неблагодарное — «мавров» после сделанного «дела» в таких случаях уничтожали «в пыль», не оставляя никаких следов, стирая память о них даже среди близких. Однако, эта пессимистическая мысль вспыхнула в его мозгу, подобно искре, и растаяла без следа.
Давным-давно, еще в другой жизни, Симха-Янкев Гершевич, шустрый еврейский мальчик, штудирующий науки в одесской торе, усвоил одну простую мысль: принадлежность к «народу-избраннику» дает серьезные преимущества в жизни. Когда же он с головой окунулся в бурный революционный поток, эта мысль приобрела и серьезное материальное подтверждение. Победу «революционных масс» Яков, будучи адъютантом «российского Бонапарта» — Льва Давидовича Троцкого — по достоинству оценил, купаясь в роскоши, которая окружала его патрона. В отличие от польских дворян — Дзержинского и Менжинского — которые, похоже, даже кичились своей скромностью.
— Учти, это не главная твоя задача. Главная цель, цель всей твоей жизни — не допустить, чтобы Америка осталась в этом качестве в начале грядущего тысячелетия. ЦЕНТР СИЛЫ ДОЛЖЕН ВЕРНУТЬСЯ НА МЕСТО. Его движение необходимо для создания инерции, которая даст толчок к переходу человеческой цивилизации на новый качественный уровень развития. Будет ли это называться Советский Союз, Россия, Иерусалим или еще как-нибудь — собственно, абсолютно неважно. Это будет территория, которая через сто лет станет той ОСЬЮ, ВОКРУГ КОТОРОЙ ОБЕРНЕТСЯ ПЕРВЫЙ ВИТОК НОВОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ.
Бокий[12] и его сотрудники рассчитали, что процесс начнется в период с 2012 по 2017 год. Мы, вернее наши потомки, должны быть готовы к этому, чтобы вовремя встать во главе народа, который преобразит Мир.
Блюмкин зачарованно замер с надкусанным бутербродом в руках. Человек, в высшей степени самонадеянный и наглый, он нисколько не сомневался в том, что эта задача поистине вселенского масштаба ему «по плечу». Более того, предсказание, которое ему поведали старцы в далеком тибетском монастыре, подтверждало слова шефа. Тибетские ламы поведали гостю из далекой Советской России, что на его Родине в год Черной Водяной Змеи должен появиться человек по могуществу подобный Богу.
Склонный к математическим расчетам ум Симхи-Янкева сразу определил, что ближайшие годы Черной Водяной Змеи наступят в 1953 и в 2013 году.
— Яков, Яков, — голос Менжинского вернул Блюмкина на землю, — отбросим пафос. Для начала, в Лондоне и Вашингтоне ты должен будешь подтолкнуть этих медлительных англосаксов к более конкретным действиям в борьбе с Советами. На первом этапе — развертывание агентурной сети в Советском Союзе. Выявление этой сети здесь позволит нам «убить сразу двух зайцев». Во-первых, выявим своих реальных
