них под язык, он прикрыл глаза. Что-то сердечко стало пошаливать. Господи, Санин машинально пригладил волосы на голове. Они составили десятки планов, проработали сотни сценариев на все случаи жизни, наметили мероприятия, тренировали армию и готовили страну к грядущему апокалипсису, понимая, что большинство из написанного так и останется бумагой, но кое-что что, заранее продуманное, не даст погибнуть миллионам людей. Да, они допустили и допускают множество ошибок, как хотелось сказать, что не ошибается тот, кто не работает, но цена таких ошибок — человеческие жизни. Сотни, тысячи человеческих жизней. Сотни планов 'сражений' не выдержали первого выстрела грянувшей битвы. Усилия по спасению страны упирались в непреодолимый пресловутый человеческий фактор. Неожиданно, в самый неподходящий момент, полыхнул Кавказ. Из всех нор вылезли боевики, террористы и всякая мразь. Почувствовав, что запахло жареным, кинулись искать спасения доморощенные твари различных мастей. Депутаты и их помощники, шоумены и бизнесмены, главы корпораций, главы администраций, и преступные авторитеты. Разбавляла человеческую пену соль русской нации — интеллигенция. Хотя Ленин о последней был несколько иного мнения. В письме Горькому, Ильич называл интеллигенцию тем, что никогда не тонет в проруби. Наплевав на 'быдло', долг и обязательства, бросив на произвол судьбы всё нажитое 'праведным' трудом, сотни и тысячи 'хозяев жизни' осаждали эвакуационные пункты. Они требовали, угрожали, стращали, сулили любые деньги и блага, тыкали связями в столице, но солдаты и охрана, уловившие сменившийся ветер, заворачивали крикунов в зад. Новому миру требовались высококвалифицированные работники и специалисты, комики и воры нынче не котировались, впрочем, не имеющим востребованных специальностей предлагались неквалифицированные работы и должности помощников младших операторов совковой лопаты. И нечему тут удивляться, что дело дошло до стрельбы. Санин и Ко это предвидели, но не так скоро. Опять ошибка и недоработка в планировании. Чтобы удержать видимость порядка пришлось действовать самыми драконовскими методами. Армия и полиция получили разрешение стрелять на поражение.
Жёсткая политика, продиктованная введённым режимом военного времени, привела к тому, что начал раскручиваться маховик насилия. Не все согласились с драконовскими методами, которое применяло государство. Взаимная нетерпимость достигла крайнего предела. Кровавым пламенем вспыхнули тлеющие угольки межнациональных конфликтов. Мародёры принялись грабить магазины, сотни фальшивых пророков объявили о конце света, во всю истерила пресса, которую не успели загнать в оговорённые рамки. На фоне краха мира активизировался криминалитет, но в этот раз люди не стали отсиживаться по закуткам, да и полиция не осталась в стороне. В одночасье самообразовались сотни дружин, вооружённых охотничьим и холодным оружием. Дружинники стреляли в ответ, горели дома и усадьбы, лилась человеческая кровь. Грабители и мародёры расстреливались без суда и следствия. В некоторых городах убийцы и насильники обживали фонарные столбы.
Заявления некоторых заграничных политиков инициировали погромы русскоязычных. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кого прилюдно обвинили в грянувшей катастрофе. В некоторые регионы Россия ввела войска и произвела зачистку активных бандформирований, к праотцам отправилось множество публичных лиц и политиков различных мастей, для чего активно использовались подпространственные переброски групп специального назначения, но чаще всего в 'окно' портала выпадал 'тротиловый тортик'. На крики политиканов и правозащитников о попрании законов цивилизованного мира, русские положили 'инструмент' с левым пробором.
Российским властям было несколько проще, чем их иностранным коллегам, сказывалась предварительная подготовка. Проще, не значит легче. Врата в параллельные миры открыли путь магии. Потоки маны, перекачиваемые из других миров, сталкивались, смешивались, влияли на супернавороченную электронику. Накрывалась медным тазом высокоточная техника и компьютеризированное оборудование, не имевшие специальных экранов и блокировки. Приказало долго жить гражданское авиасообщение, лишившись диспетчерских центров, замерли самолёты и поезда. Власть предпринимала все усилия, чтобы не скатиться в хаос, но последний предпочитал надвигаться сам, а не дожидаться милости от природы.
Подобная ситуация была не только в России, в аналогичную дупу ухнула вся планета. В США Национальная гвардия танками и вертолётами давила восстания в городах, поливала свинцом громадные банды. Хуже всего дела обстояли в странах, пострадавших от цунами. Не хватало продовольствия, питьевой воды, медикаментов, вещей первой необходимости. Многие города обезлюдели. Подняли голову заразные болезни, в Бангладеш, Индии и Китае отмечены сотни тысяч заболевших чумой, количество заболевших тифом не поддавалось исчислению. Мириады гниющих трупов наполняли воздух смрадом разложения. Санин нисколько не сомневался, что в скором времени миллионы людей умрут от неизвестных болезней. Открытые порталы в другие миры принесут или уже принесли на Землю новые виды заразы. Мир окутался эманациями смерти, став настоящим раем для псанов и магов-некромантов.
Почувствовав едва ощутимое движение воздуха, генерал обернулся:
— А, это ты, с чем пожаловал? Поражаюсь я тебе, Евгеньевич, как ты при своих габаритах можешь настолько тихо передвигаться. Тише мыши, схоронившейся под веником, хотя стокилограммовые мыши это полный сюр, не дай Господи повстречаться с такой. Говори, мышонок, — указав на соседнее кресло, сказал Санин.
— Что ты хочешь услышать? — ответил Керимов, присаживаясь в предложенное кресло.
— Что-нибудь, позитивное, оптимистичное, доброе, вечное. Пролей бальзам на мою израненную душу.
В ответ учёный достал из кармана фляжку и две металлических рюмочки, молча разлил горячительный напиток, указав генералу на тару, наполненную янтарной жидкостью.
— Лимончика не хватает, — буркнул привереда в погонах.
Керимов подозрительно хмыкнул, лопата, кою некоторые называют рукой, нырнула в другой карман пиджака, вернувшись обратно со свёртком из салфеток, в чреве которых скрывался нарезанный лимон. К вящему удивлению генерала цирковой номер продолжился. Хлопая по карманам, Илья Евгеньевич метал на стол ломтики ветчины, колбаску, соль, пару варёных яиц, из целлофанового пакета, что до этого учёный искусно прятал за спиной, были извлечены яблоки, мандарины, минералка и бутылка рижского бальзама.
— Однако! — крякнул Санин. — В честь чего банкет? За что пьём?
— За удачу! — хрипло, на весь зал, произнёс тост Керимов. Присутствующие, как по команде, обернулись к начальствующей парочке.
— Евгеньевич, ты не охренел? — прошипел генерал.
— Ты пей, пей, — Керимов подтолкнул чарку к собеседнику.
— Керимов…, - глаза Санина метнули молнию. Мимо, грозовой разряд не зацепил вошедшего в раж учёного.
— Твои орлы ещё не знают, я приказал придержать информацию, решил доложиться тебе сам….
— Чего не знают? — насторожился куратор научного центра.
— Того, что пятнадцать минут назад по всему миру открылись почти все реликтовые порталы. В Аргентине видели динозавров и людей, восседавших на них. В Мехико, в древнем городе ацтеков в открытый портал вылетело существо, подходящее под описание летающего змея — Кецанкоатля. Нечто непонятное творится в Бермудском треугольнике, под Пермью и в средиземноморье. Предлагаю выпить за удачу, она всем нам очень понадобится. Это к слову о добром, вечном и бальзаме на душу.
Санин молча протянул руку к чарке, одним глотком, не чувствуя вкуса, замахнув дорогущий коллекционный коньяк…. Как ни крути, Керимов кругом прав, удача им очень понадобиться.
— Ваши Высочества!
— Эртэль, давайте без этих расшаркиваний, пожалуйста, — скривился Керр. Ольга, держащаяся за его локоток, соглашаясь со словами брата, улыбнулась пожилому колдомедику.
Девушка даже не бралась определить возраст длинноухого медика. Эльфы редко доживают до
