могу я узнать, как зовут тебя, смелый юноша? - он обратился ко мне.
По напрягшейся руке Милона и по заметно потеплевшему кольцу я понял, что называть своего настоящего имени не стоит, особенно если верить написанному в фентези. Поэтому, я сказал первое, что пришло в голову:
- Зироу, - уж не знаю, чего мне вспомнился английский, - или просто Зир, - тут же сочинял я на ходу.
Рука ректора стала мягче, но продолжала оставаться напряженной.
- Очень приятно Зир, - по лицу было видно, что ожидал он совсем не этого, - а я Абат, декан святой школы, надеюсь, что мне найдется чему тебя поучить.
С этими словами он растворился.
- А ты молодец, - рука на моем плече в меру крепко сжалась, - сообразительный. Не могу сказать тебе, что Абат твой главный враг, но какие-то разногласия у него с Утором есть. Кольцо не будет давать читать нам твои мысли, но все же возможность обойти заклинание остается, поэтому старайся быть аккуратнее. Давай поскорее уйдем отсюда.
Он вновь положил руку мне на плечо и окружающий меня мир стал таять, потом вновь прояснился. Мы стояли в другом конце площади, перед одним из входов, Милон приступил к рассказу.
- На этой площади будут проходить ежегодные экзамены. Не сдавших бывает мало, но они бывают, и сразу после экзамена они уходят. Обычно мы отчисляем только в первые два года, потом ученик считается уже слишком много знающим и прерывать его обучение нельзя. Питаться тебе лучше будет у себя в комнате, я отдам особое распоряжение для направления к вам с учителем отдельного повара, так что передай Утору, чтобы он приготовил для него кухню.
Мы вошли в массивные двери и оказались в большом холле, слева и справа вверх поднимались винтовые лестницы, в центре висела огромная люстра, лампочками в которой служили огни, горящие равномерно и ярко. Из холла отходило два коридора, в правом были двери, ведущие в комнаты учеников, в левом двери вели в учебные помещения. Что было вверху, Милон не рассказывал, видимо я и сам все узнаю.
- Утор сам здесь все обустраивал. Еще тридцать лет назад здесь все было по-другому. Постоянные толпы учеников, ежемесячные балы, он специально раздвигал стены, что бы всем хватило места. Он держал для своих учеников отдельных портных и кузнецов. Ученики его любили, а теперь его все боятся.
Я уже слышал о произошедшем от Арея, поэтому Милона я уже ни о чем не спрашивал.
- Первые два года ты будешь изучать общую магию, она обязательна для всех, а потом Утор тебе расскажет. Одежду ты получишь... нет, я сам её тебе пришлю, когда ты выберешь себе комнату, найдешь её в шкафу. Если тебе её что-нибудь понадобиться, обращайся к Утору, или ко мне, буду рад помочь.
- А сейчас я хотел бы тебе представить твоего учителя, - сказано это было не слишком жизнерадостно.
Мы опять переместились, на сей раз внутри школы. Когда окружение вновь стало четким, я обнаружил, что мы стоим в саду, окруженным четырьмя стенами. Сад был поразительным, и красотой и размерами. Ректор заметил мою реакцию.
- Этот сад Утор растил собственноручно. Все плоды с деревьев здесь съедобны, иногда мы даже берем их для банкетов. Жаль, что сам Утор не расцветает так же как его деревья.
Мы направились вглубь сада, там стоял набольших размеров дом. По словам Милона это и была 'берлога' моего нового учителя. Поднявшись на крыльцо, ректор постучал массивной ручкой по двери. В течении пяти минут никто не подходил, тогда мы вошли сами. Налево от входа была большая комната, окна были закрыты, царил полумрак. Здесь мы и нашли моего учителя и я сразу понял, почему Милон так о нем отзывался и почему Утор не вышел сегодня для приема учеников.
Утор лежал на кровати в куче бутылок и был пьян. В комнате висел затхлый запах.
- Не думай, что он всегда был таким. Это на моей памяти случилось впервые, все же двадцать лет без учеников не каждый выдержит. Он не вышел только сегодня, и чуть не проворонил свое счастье, - вообще- то я не думал так уж плохо о своем новом учителе, если вспомнить, вчера я и сам был в подобном состоянии.
- Утор, - прогремел неожиданно окрепший голос ректора, - к тебе ученик.
Я-то думал, что он сильно пьян, а вон, погляди, как вскочил.
- Давай, давай, неужели мне твоего ученика воспитывать, - Утор смотрел на ректора как на сумасшедшего, и вообще плохо соображал, что происходит. Недоумевая покосился на меня, потом опять на Милона. Ректор хотел ему помочь прийти в себя, но тот только отмахнулся.
- Я сам, - пьяно сказал он и сел обратно на кровать.
- Ну, сам так сам, - ответил ректор и повернулся ко мне, - если что, я рядом.
Он исчез, и я остался с Утором наедине.
Мой учитель шарил по кровати в поисках еще не допитой бутылки, видимо похмелье брало свое. Бутылки так и не нашлось, что огорчило его. Тут я вспомнил, что у меня осталась одна недопитая бутылка водки. Я достал её из своего рюкзака и протянул ему.
- Держите, - он взял её без вопросов, пробку просто сорвал и опрокинул бутылку в свой рот.
Утор был мужиком крепким с хорошо сложенным телом, не особо накаченным, но к такой форме мечтают прийти многие культуристы. Ростом метр девяносто, с бородой и взлохмаченными короткими волосами, в безрукавной тоге коричневого цвета и обтягивающих черно-зеленых кожаных штанах.
Бутылку он выдул за секунды и с явным неудовольствием выкинул её себе за спину, сильно удивившись тому, что она разбилась.
- Что за дрянь ты мне подсунул? Ученик называется, - о, он уже назвал меня учеником.
Видимо и до него самого дошел смысл сказанного, потому, что он второй раз вскочил на ноги.
- Ученик? - проорал он так, что мне стало не по себе, я лишь робко кивнул.
В следующее мгновение я оказался в его объятьях. Лучше бы, я вообще не рождался, чем умереть от удушья.
- Ученик, ученик, - кажется, он еще был пьян, но я-то трезв и пока еще живой.
- Тебя как звать то? - наконец он отпустил меня и перешел к сути дела. Я кое-как отдышался.
- Вам мое настоящее, или вымышленное имя? - поинтересовался я.
- Соображаешь, - обрадовался Утор, трезвея на глазах, - настоящее оставь при себе, лучше будет, если его никто не будет знать, хотя бы сейчас.
- Зироу, или Зир, - представился я, немного сожалея о придуманном имени, что же я, полный ноль что ли?
- Отлично Зир, а я Утор, так меня и зови?
- Хорошо, - отозвался я, потирая бока.
- Тебе знак принадлежности дали? - спросил он очень серьезно, я не сразу понял, что он о кольце.
- Да, - я вытянут перед ним руку.
- Ох, ты, самое первое кольцо, не поскупились, - в голосе его сквозило восхищение, - ну конечно, в этом году я даже не заказал колец, вот... - он употребил что-то не очень приличное, хорошо, что я этого не понял.
- Значит все сделано по правилам. Так дай же свою руку, - прогромыхал он, - скрепим наш союз.
Не знаю, чего его потянуло на поэзию, у меня как-то не было такого настроения, но руку я все же протянул.
И вот тут что-то случилось. Когда наши руки сжались в рукопожатии, мы оба испытали отнюдь не приятное ощущение. Внутри все сжалось, и хотело разорваться на мелкие кусочки. Самое страшное было то, что все ощущения оставались прежними и окружающий мир был неправдоподобно мирным.
Сколько это продолжалось не могу судить. Мы как ошпаренные отдернули руки, Утор выглядел не лучше моего.
- На тебе тоже было проклятье? - прохрипел он.
Я с собой так быстро совладать не смог, поэтому вначале отдышался и пришел в себя.
- Вы стали проклятым, а я родился с проклятием, - коротко пояснил я.
