где находились подстанции. В тот день ему с трудом удалось сменить только два замка. И вот теперь он с утра пораньше приехал заменять остальные. К прочим инструментам пришлось взять и пилу – «болгарку» чтобы можно было пилить по металлу.
Пренебрегать свалившейся с неба работой не приходилось. Зарплату Гаручава посулил громадную для этих мест. Хватило бы наконец и Давиду выслать денег в Тбилиси и внучек с честью снарядить в первый класс. Купить Тамрико тёплую кофту, пальто и обувку к зиме. Ходит в обносках, купленных ещё при советской власти.
То ли от тяжести сумки, которая вместе со всеми замками и инструментами весила килограммов тридцать, то ли от всегда возникающего у него в этом городе чувства одиночества, он сейчас казался себе стариком, неудачником.
Шёл к уже виднеющемуся в конце улицы самому высокому в городе семиэтажному зданию, построенному чуть ли не до революции 1917 года. Где?то там, на чердаке, была одна из подстанций.
Справа и слева с грохотом открывались металлические ворота в заборах, выезжали боссы со своими телохранителями.
Алексею вспомнился местный анекдот, рассказанный ему Гаручавой: « - Одному мафиози не удалось откупиться взятками за очередное мокрое дело. Его приехал арестовать сам начальник милиции с отрядом спецназа.
Тот вышел из своего особняка, остановился на верхней ступеньке крыльца.
— В чём дело?
— Спускайся! Ты арестован, — приказал начальник милиции.
— За что?!
— За то, что награбил миллионы, убивая людей.
— Я?! Да я зарабатываю деньги на спор, показываю фокусы.
— Какие ещё фокусы? – спросил простодушный начальник милиции.
— Могу укусить свой левый глаз. Веришь?
— Не верю.
— Спорим на сто долларов?
— Давай.
Мафиози вынул изо рта вставные челюсти и укусил ими свой левый глаз.
Милиционер протянул ему сто долларов.
— Спускайся.
— Погоди. А веришь, что я могу съесть свой правый глаз?
— Не морочь мне голову. Этого уже не может быть никогда.
— Может. Спорим на пятьсот долларов?
Милиционер согласился, уверенный в том, что сейчас заработает пятьсот долларов.
Мафиози вынул из правой глазницы искусственный глаз и положил его в рот.
Милиционер отдал пятьсот долларов, заорал:
— Сейчас же спускайся!
— Погоди. А знаешь ли ты, с кем имеешь дело? Когда я писаю, у меня идёт не моча, а французские духи «Шанель №5». Можешь понюхать, спорим на 1000 долларов?
Мафиози расстегнул ширинку и пописал сверху на милиционера.
— Ну, вот ты проиграл! Вонючая твоя моча, — закричал милиционер. – Давай деньги!
— Нет, выиграл, — заявил мафиози. – Потому что поспорил с моим соседом на десять тысяч долларов, что в присутствии спецназа обоссу начальника милиции!»
…Алексей подошёл к высокому зданию, обвешанному по сторонам подъезда нагло золочёными вывесками. За зеркальной дверью маячила фигура охранника.
Здоровенный, коротко стриженый амбал с пистолетом у пояса нехотя впустил Алексея, выслушал его объяснения, проверил содержимое сумки. Вместе с ним поднялся на седьмой этаж, своим ключом отпер дверцу коридора ведущего ко входу в чердачное помещение. Охранник шёл впереди. Гружёный сумкой Алексей тяжело ступал за ним в полутьме.
«Хорошо бы в конце дня попросить хотя бы аванс, — подумал он. – Смог бы до автобуса, до возвращения домой послать Давиду в Тби…»
Внезапно пространство с треском взорвалось вокруг него. Алексей успел осознать, что рушится в какую?то бездну, и всем телом ощутил страшный удар снизу.
1
Наверное, с точки зрения стороннего наблюдателя все у меня выглядело хорошо. Даже очень.
В конце августа я с женой и девятилетней дочкой должен был по приглашению знакомых улететь на отдых в Италию. Визы получены, авиабилеты, загранпаспорта – все в готовности стопкой лежало на столе. Пора было укладывать чемоданы.
Лето в Москве кончалось. Холодный дождь за окном сиротливо перебирал листву тополей, кое–где желтеющую, то ли пережаренную зноем июля, то ли уже тронутую осенью.
На редкость удачно всё складывалось. Только что вышла в свет моя новая книга. Правда, крохотным, тысячным тиражом, правда, как и за предыдущие книги, я не получил за неё ни рубля.
Тем, кто уже успел её прочитать, она нравилась. Люди начали искать её по магазинам, в интернете.
Больше года я работал над ней. Предстоящая поездка казалась заслуженной наградой.
Но радости странным образом не было. Может быть от того, что люди, которым я в первую очередь хотел бы подарить эту книгу, в большинстве своём умерли. Или давно куда?то исчезли. Наверное, забыли обо мне. Словно не было братской дружбы. Многолетнего участия в жизни друг друга.
А может быть всё дело в возрасте. Когда тебе идёт восьмой десяток, поневоле теряешь способность радоваться, становишься занудой. Хотя до сих пор никто не даёт мне моих лет. Недавно один чудак, видимо желая сделать приятное, сказал, что я выгляжу лет на сорок пять…
Нет, не в возрасте дело! Просто уже довольно давно многие теперешние люди напоминают мне компасы без стрелок. Север, магнитный полюс никуда не делся. Но жители страны потеряли ориентацию…
В то утро жена последний раз перед отъездом пошла на работу. Я накормил дочь завтраком и принялся было складывать в папку кое–какие записи, чтобы обдумать на досуге один полузабытый замысел.
Я стоял у стола, бегло проглядывал наброски в ветхих тетрадях, исписанные листики блокнотов. Пытался понять, отчего много лет назад остановилась работа.
— Папа! Телефон звонит, неужели не слышишь? – крикнула из другой комнаты дочь.
Оторванный от дела, я с досадой снял трубку.
— Здравствуйте! Это Лидия Ивановна! – услышал я голос экзольтированной прихожанки из нашей церкви. – Хочу вас обрадовать! Оказывается, когда мы умрём, нас на том свете встретят наши коты и собачки!
— Мерси! – сказал я и повесил трубку.
Пора. Пора было уезжать от этой безумной жизни.
Только начал укладывать в папку свои бумаги, как телефон зазвонил снова.
— Володя, здравствуйте. Вы это?
— Я это.
— Ох, Володя, чудом нашла через Нодара новый номер вашего телефона. Помните Нодара – археолога?
— Конечно! А с кем я говорю?
— Тамара. Помните речку Техури, моего мужа Алексея, нашего сына Давида?
— Господи! Тамрико! Какое счастье, что вы нашлись! Я вам писал, столько раз пытался дозвониться
