— Всё, батюшка?
— Какое там! У них, видите ли, обеденный перерыв. До двух часов мы свободны. Поехали к вам слушать новые главы.
— Не успеем. Осталось всего пятьдесят минут. Вам тоже надо подкрепиться.
— Не хочу есть. Выпил бы газировки.
Я привожу вас в Дом литераторов, беру в буфете бутерброды, кофе, «Пепси-Колу».
— Батюшка, что они от вас хотят?
— Чтобы я больше ничего не публиковал за границей. — Вы пьёте «Пепси» стакан за стаканом. — Интересуются, как туда попали мои рукописи. Кстати, сейчас, когда поедем, не останавливайтесь так близко от этого учреждения. Боюсь, они вас уже засекли.
— А я не боюсь. Давно решил не бояться. В конце концов, мы с вами ничего плохого не делаем.
Снова подъезжаем к Совету по делам религий. Снова остаюсь один. Час проходит за часом. Вас всё нет. Провожаю взглядом каждую выезжающую чёрную «Волгу».
Вот уже и жара начала спадать. Без четверти шесть вы наконец подходите к машине..
— Всё, батюшка?
— На сегодня всё.
— То есть?!
— Завтра должен явиться опять. К десяти утра. А сейчас поехали слушать новые главы.
— Отец Александр, вы устали, на вас лица нет. Давайте-ка отвезу на вокзал.
— Ни в коем случае! Едем!
Дома завариваю чай, наскоро готовлю бутерброды. Читаю недописанную главу.
— Вы знакомы с философией Анри Бергсона?
— Нет.
— Это удивительно! В сущности, вы пишете о том же, только в художественной форме. Следующий раз непременно захвачу Бергсона. Вам будет необычайно интересно прочесть. Необычайно! Этот философ — один из немногих, кто оказал на меня огромное влияние. Знаете что? Я вам сейчас изложу содержание его основных работ. Вам это нужно, просто необходимо.
— Спасибо! Но вам завтра рано вставать, снова предстоит эта Голгофа.
— Ничего. Только сделаю несколько звонков. И все вам расскажу.
Часа через три отвожу вас на вокзал, чтобы встретить следующим утром и снова ехать — туда.
Так проходит несколько дней. Именно за это время у вас заметно прибавилось седины.
10
Сентябрь 1985 года.
Тёплым поздним вечером мы прилетаем в незнакомый город, где, подсвеченные прожекторами, высятся под звёздами мечети, минареты.
У вас в руках полученные в Москве ключи от пустой квартиры. В центре, у самого Регистана, отыскиваем улицу Комарова.
— Вот мы и в Самарканде! — Вы сбрасываете на стул дорожную сумку. — Давайте попьём чаю и пройдёмся по ночному городу, вдохнём воздух Азии.
Через полчаса шагаем по вымершим улицам среди спящих деревьев, средневековых мавзолеев.
— Точно так себе все это и представлял! — говорите вы.
Понимая, что вам необходимо срочно отдохнуть, переключиться, я выбил командировку от одной из центральных газет с обязательством написать статью о проблемах новой застройки Самарканда, Бухары и Хивы. И взял вас с собой.
— Как же вы будете представлять меня в дальнейшем путешествии? Архитекторам, секретарям обкомов? Да и в гостиницах нужно будет писать, кто я такой. Все это не так просто, Полковник. Как бы из-за меня не было неприятностей.
— Батюшка, вы же сами всегда повторяете: «Всё в руках Божиих»! Чтобы не дразнить судьбу, буду говорить, что вы профессор, специалист по истории Востока. Тем более это тоже правда. Разве вы не специалист?
На рассвете просыпаюсь от воркования горлицы за раскрытым окном. Бросаю взгляд на диван, где вы спите. Лицо у вас хмурое, ещё не отошедшее от московских тревог.
Тихо выхожу на улицу, углубляясь в лабиринт глинобитных заборов, и попадаю к базарчику, где торгуют горячими лепёшками, свежим солоноватым творогом, виноградом и гранатами.
С переполненной сумкой возвращаюсь. Уже шумит чайник на газовой плите, и вы встречаете меня умытый, с полотенцем через плечо.
— Извините, заспался. Давайте вместе помолимся.
Вы подходите к окну, за которым в синем воздухе над вершинами деревьев встаёт солнце, осеняете себя крестным знамением. Повторяю за вами слова молитвы. Отныне так мы начинаем каждое утро.
А затем выходим в город, идём смотреть музеи, гробницу Тамерлана, старинные дворцовые комплексы, археологические раскопки. Встречаемся с архитекторами. Вместе со мной вы вникаете в проблемы создания современного благоустроенного жилья. Местный зодчий, молодой узбек, показывает проекты и макеты белых кварталов-махаля, выполненных в народной традиции — у каждой квартиры свой тенистый дворик, своя отгороженная от других большая лоджия.
Он водит нас по Самарканду, открывает заветные уголки, недоступные туристам.
— Полковник, обязательно напишите об этом человеке, нужно помочь через газету, — говорите вы и добавляете: — До чего талантливый народ!
Обедаем мы обычно на базаре или в чайхане около пруда-хауза. Вы привыкаете к зелёному чаю, плову, мантам. Ваш лоб покрывается нежным загаром.
Однажды, возвращаясь домой, мы проходим мимо уличного фотографа, вы вдруг предлагаете:
— Давайте-ка снимемся!
— Не люблю я этого. Стоит ли?
— Стоит, стоит. Мало ли что может случиться. Будет память.
Вы кладёте руку мне на плечо. И мы во весь рост остаёмся запечатлёнными на фоне древнего Регистана с его минаретами.
А на следующий день совершаем поездку в ещё более древний город Шахрисабз. Автобус долго катит пыльной дорогой среди хлопковых полей. Вот по обочине бредёт стадо. Вы хватаете меня за руку.
— Смотрите! Видите у быков светлую полосу вдоль хребта? Это та самая порода, которая была в Ассирии. Поразительно, всё это сохранилось, живёт до сих пор...
В загаженном Шахрисабзе, осмотрев мечети, развалины мавзолеев, мы уже в темноте подходим к новой, светящейся огнями помпезной гостинице «Интурист». Я предъявляю своё командировочное удостоверение, прошу номер на двоих.
— А это кто с вами? — подозрительно спрашивает администратор.
— Это не он со мной, а я с ним, с известным историком! Александр Владимирович, давайте-ка ваш паспорт.
Очутившись в номере, умываемся.
— На этот раз пронесло, — говорите вы. — Ужасно сознавать своё полное бесправие.
— Ничего, батюшка, началась перестройка. Все изменится.
Спускаемся поужинать в ресторан. На эстраде грохочет оркестр.
Мы сидим за столиком среди беснующейся полупьяной стихии. Здесь, в глубине Азии, местное жулье, разряженное в американские джинсовые костюмы, вертит в танце измазанных гримом проституток. Дым коромыслом. Мат. Драка.
Перекусив, выходим в скверик возле гостиницы, садимся на лавочку.
— Даже в Крыму и на Кавказе не видел таких звёзд! Взгляните! Знаете, часто спрашивают, когда будет Страшный суд. И я отвечаю, что он может начаться через секунду. В любой момент. Надо быть
