Ольга Филатова
Жеймовочка
Яничка Жеймо — так ее всю жизнь называли близкие, жила, как будто старость ей не угрожает. Блондинка-мини, златовласка, куколка без возраста, вечная инженю, заложница своего небольшого роста (148 см), она снялась в трех десятках картин, причем еще до «Золушки», навеки вписавшей фамилию Жеймо в историю русского кино. Но разве помнит сегодня кто-то ее очаровательную Корзинкину или пионерку Леночку («Разбудите Леночку», «Приключения Корзинкиной»), в чьих ролях она снялась задолго до звездной и нестареющей «Золушки». Есть ли в России кто-то, не знающий Золушки Жеймо? Этот фильм в нашей стране видели все, как «Иронию судьбы» или «Морозко» — зимний каникулярный ретро-набор лежебоки. Кажется, этот фильм единственный, которому не нанесло увечья раскрашивание. Пару лет назад Золушку расцветили, и, как ни странно, это ей пошло на пользу. Критики поскребли клавиатуры, но так и не нашли, к чему придраться. Сошлись на том, что фильм был задуман цветным, просто технические возможности тех лет не позволили сразу снять в цвете, пришлось более полувека терпеть до торжества справедливости. Это правда. Сам автор сценария Евгений Шварц писал: «„Золушку“ готовят к съемкам. Боже мой, какое это громоздкое, бестолковое, неуклюжее предприятие. Картину решили делать цветной, отчего все дело еще более усложнилось. Снимать ее собираются в Праге, что тоже дела не упростит». А «Золушка» вышла на экраны в 1947 году, и была она не рассветом актерской карьеры Жеймо, а ее закатом. Это был ее предпоследний фильм.
Молчание — Золушка
В кино актриса начала сниматься в 1925 году, когда кинематограф еще молчал. Странно, что идея озвучивать немое кино до сих пор не нашла воплощения, можно запросто продать заново этот бабушкин волшебный сундучок. На полках пылятся километры беззвучной пленки, на которой молчат Вера Холодная, Владимир Максимов, Иван Мозжухин, помалкивает и Янина Жеймо. Она пришла в кино на самом рубеже перемен, когда львиную долю еще снимали молча и робко осваивали звук. Тогда еще горячо спорили, стоит ли вообще озвучивать кино или это искусство должно оставаться бессловесным. И вот порог, который ей удалось переступить, причем без видимых усилий. Актеры и актрисы немого кинематографа не так уж легко переживали наступление звуковой эры. Многие вылетели из кадра, не сумев разговориться. Их инструментом выражения осталось тело — поза, жест, а вовсе не голос. Между прочим, современные актеры, кто посообразительнее, частенько черпают технику именно из немого кино — закромов мимического искусства. Жеймо обладала всеми достоинствами драматической актрисы. У нее было тело акробатки, и она обладала голосом многогранным, вплоть до певческого. Много позже, оставив съемочную площадку, она будет успешно работать на озвучивании. Кто помнит мультфильм «Снежная королева», голос Герды, или любимицу Феллини Джульетту Мазину, так вот в русском прокате это и есть голос Янины Жеймо. Память сохранила забавную подробность. В студии звукозаписи Яничка не дотягивалась до стойки микрофона. Скамеечку, которую специально для нее приносили, прозвали «жеймовочкой».
Актеры знают, что удачная роль бывает, как мышеловка. Захлопнулась, хвост откусила. Можно потом тысячу раз открещиваться, мол, «Я не Анжелика!» или «Золушка — не я», не поможет. Лучший образ — несводимая татуировка, которую зритель принимает за истинную сущность актера. Золушка была скромницей, тихоней. Жеймо, как впоследствии рассказывала ее дочь по имени тоже Янина, никогда не болтала. Нет, она не была скрытной, просто всю жизнь пользовалась формулой «молчание — золото». Никогда не болтала о чужих делах, считая сплетни ниже своего достоинства. Дочь отмечала это ее качество, уверенная, что оно свойственно цирковой среде. И она никогда не рассказывала о себе личного и лишнего, даже подруги могли не знать, что у нее на душе. Помните, в самой первой сцене Золушки? «Я так хочу, чтобы люди узнали, что я за существо. Только я хочу, чтобы люди сделали это непременно сами, сами, без всяких просьб с моей стороны…» Множество интерпретаций событий ее жизни потому и получилось, всяк трактовал, как заблагорассудится. Начать с роста Янички. Тот факт, что она перестала расти примерно после 14 лет, вовсе не делает из девочки феномен, поскольку многие женщины основного роста достигают именно к возрасту 14–15 лет. Она и правда была маленькая, но ведь невелика ростом была и ее ближайшая по возрасту младшая сестра. И никакой тяжелый цирковой инвентарь, который зачем-то обвинили в ее малом росте сочувствующие, тут был не виноват. Пишут, что в одном из номеров, в котором она принимала участие, ей приходилось носить на голове тяжелые ксилофоны. Все это ерунда. Зато цирк дал ей превосходное физическое развитие, благодаря которому она потом снималась без дублеров в акробатических сценах. Например, в «Леночке» она самостоятельно лазает по водосточной трубе, как кошка, честное слово.
Цирк был первым местом, которое Яничка запомнила.
А появилась она на свет в 1909 году. «Когда я думаю о детстве, всегда вспоминаю не дом, не уютную кроватку, а цирк и его арену». Она была из тех, о ком говорят «родилась прямо на арене». Хотя с фактом рождения в цирке ведь тоже доходит до смешного. Современное издание, например, пишет: «Не было никаких больниц, тяжелых родов и долгих мучений. Мама Янины, как обычно, пришла в цирк на представление. Как обычно, крутила там сальто-мортале. Вернулась домой и… родила четвертую дочь. Спустя три года Жеймо на арене цирка стало шестеро». Трудно сказать, была ли мама девочки столь гуттаперчева, чтобы в самый последний день беременности крутить сальто — что-то неприятно воображать себе сильно пузатую даму под куполом цирка в роли акробатки. Так-таки и крутила? Так и родила? Бедная тогда мама! А почему не в воздухе? Впрочем, изучая биографию Жеймо, натыкаешься на первоисточник данной ретроспективы. Оказывается, это дедушка малышки рассказывал девочке о чуде ее рождения именно в таких живых картинках. Как-то она спросила старичка, когда же началась ее цирковая карьера. «Твоя мама, — ответил этот старый клоун, — пришла в цирк на представление, как обычно. Крутила сальто-мортале, как обычно. Вернулась домой и родила тебя. Может быть, тогда и началась твоя цирковая карьера?»
С дедушкой Янички связан и еще один казус. Известно, что в детстве малышка переболела дифтеритом, причем столь мучительно, что чуть не погибла, выжив лишь благодаря деду. Смышленый старик, как сообщают самые различные источники, «догадался вдуть в горло девочке бертолетову соль». Видимо, в результате этого медицинского прецедента девочка приобрела характер, типизируемый как «зажигалка». Ну да, специалист догадается, что не саму соль, а ее слабенький растворчик — в те годы ходило медицинское заблуждение, что воспаленное горло можно таким образом полоскать. Но дедушка явно пропорций не учел. Или забыл, что бертолетова соль взрывается. Ребеночка чудом не разорвало. Впрочем, после кульбитов матери с пузом девочке вряд ли уже что-то могло повредить.
И все-таки цирковое детство, которому позавидовали, наверно, все детишки на свете, давало основу для жизни, определяемую как твердость, иначе — несгибаемость. Яничка в противовес своей видимой хрупкости и рафинированной женственности была очень твердым человеком. Люди цирка хорошо понимают, как хрупка и ненадежна сама человеческая жизнь. Дрогнула рука, и ты уже на небесах. Дядя Янички именно так сорвался из-под купола, и шалтай-болтай. Конечно, отличается от сверстников ребенок, рано повидавший жизнь и смерть. И все-таки детство было у нее веселым, даже праздничным. Цирк все- таки. Но и бедным тоже. Цирковые артисты капиталов не сколачивают, может быть, потому, что ведут жизнь близкую к цыганской — переезды, багажи-чемоданы, дрессированные собачки вперемежку с детишками. Малыши в цирке впрягаются в общее дело, даже не успев заметить, что уже не играют, а работают и зарабатывают. Она начала выступать в роли юной танцовщицы, как куколка Суок у Олеши, лет с
