– Надругавшись над моим слухом, вы теперь хотите проделать то же самое с моими умственными способностями? – осведомился Таф. – Ваш статус пассажира здесь очевиден, госпожа, и нет никакой необходимости указывать мне на это. И все же позвольте обратить ваше внимание на то, что этот маленький корабль, который вы незаслуженно обругали такими отвратительными словами, является моим домом и источником средств к существованию, в то время как вы, бесспорно, только пассажир и должны с благодарностью принимать известные привилегии, которые, само собой, не могут быть такими значительными, как у Грибка и Опустошительницы, так как этот корабль является, так сказать, их постоянным местом жительства. Я не имею обыкновения брать на борт «Рога изобилия отборных товаров по низким ценам» пассажиров. Как вы должны были заметить, имеющиеся помещения едва ли можно назвать достаточными даже для моих собственных нужд. К сожалению, в последнее время дела у меня шли не слишком хорошо, и факты не позволяют отрицать, что, когда Невис обратился ко мне со своим предложением, моя обеспеченность жизненно необходимым приближалась к опасному уровню. Я предпринял все возможное, чтобы сделать сносным ваше пребывание на борту этого корабля, и даже освободил для ваших нужд жилой отсек, перебравшись со своими скудными пожитками в рубку. Несмотря на грозящую мне нужду, я все же начинаю сожалеть о безрассудном импульсе альтруизма, который заставил меня принять ваши условия, особенно если учесть тот факт, что полученной от вас платы едва хватило на приобретение необходимого для этого путешествия количества горючего и провианта и уплату налога за посадку на Шан-Ди. Боюсь, вы просто воспользовались моим отчаянным положением. И все же я человек слова. Я сделаю все возможное, чтобы доставить вас к вашему таинственному месту назначения. Однако на время путешествия я вынужден просить вас потерпеть Грибка и Опустошительницу точно так же, как я терплю вас.
– Ну, что касается меня, то я терпеть не буду, – объявила Целиза Ваан.
– В этом я не сомневаюсь ни в малейшей степени, – ответил Хэвиланд Таф.
– Я не стану больше мириться с подобным положением, – сказала антропологиня. – Нет никакой нужды ютиться всем вместе, как солдатам в казарме. Снаружи корабль выглядит чуть ли не вдвое больше. Что за той дверью? – указав рукой в конец коридора, спросила она.
– Грузовые и складские помещения, – хладнокровно ответил Таф. – Их всего шестнадцать, и, разумеется, даже наименьшее из них чуть ли не вдвое больше моей скромной каюты.
– Ага! – сказала Целиза. – А есть ли у вас на борту груз?
– Шестнадцатое отделение заполнено пластиковыми копиями куглийских масок, которые мне, к несчастью, не удалось продать на Шан-Диллоре. И все из-за того, что я сел прямо у грузового люка Ноя Уокерфуса, который сбил мои цены и украл надежду на малейшую прибыль. В двенадцатом отделении я разместил предметы моего личного обихода и различное оборудование, которое приобретал от случая к случаю. Остальные отделения совершенно пусты, мадам.
– Отлично! – сказала Целиза Ваан. – В таком случае мы превратим маленькие отсеки в каюты для каждого из нас. Думаю, переставить кровати будет не очень трудно.
– Это самое простое дело на свете, – ответил Хэвиланд Таф.
– Ну так сделайте это! – скомандовала Целиза Ваан.
– Как пожелаете, – сказал Таф. – А какой скафандр вы соизволите взять?
– Что?
Рика Даунстар ухмыльнулась.
– Грузовые помещения не относятся к системе жизнеобеспечения корабля, – сказала она. – Там нет воздуха. Нет обогрева. И даже гравитации.
– Вам как раз подойдет, – бросил Кай Невис.
– Верно, – согласился Хэвиланд Таф.
3
«День» и «ночь» на борту звездолета – всего лишь абстрактные понятия, но древние ритмы человеческого тела постоянно заявляют о своих правах, и техника вынуждена учитывать это. Поэтому на «Роге изобилия», как и на других кораблях, кроме разве что лайнеров транскорпораций и гигантов- крейсеров, на которых вахту несут три смены, существовала «ночь» – время темноты и тишины. Рика Даунстар поднялась со своей походной кровати и по многолетней привычке проверила игольник. Целиза Ваан выводила носом громкие рулады, Джеффри Лайон крутился и ворочался, выигрывая во сне битвы, а Кай Невис лежал спокойно: в своих снах он был облечен властью и богатством. Киборг тоже спал, хотя в его случае сон был более глубоким. Чтобы избежать скуки путешествия, Анитта улегся на походную кровать и, подсоединив себя к корабельному компьютеру, отключился. Его киберполовина следила по монитору за состоянием человеческой половины. Дыхание было медленным, как сползание ледника, и очень равномерным, температура тела сильно понизилась, а потребление энергии упало почти до нуля, но серебристые сенсоры без век, служившие ему глазами, время от времени слегка двигались, словно следя за невидимыми видениями.
Рика Даунстар тихо вышла из каюты.
Наверху, в рубке, одиноко сидел Хэвиланд Таф. Его пухлые руки порхали над клавиатурой компьютера. Огромный серый кот устроился у него на коленях, а Опустошительница, черно-белая кошка поменьше, играла на полу, катая лапками карандаш для светописи. При желании Рика могла передвигаться совершенно бесшумно, и поэтому Таф не услышал, как она вошла.
– Вы все еще не спите, – сказала она, прислонясь к косяку двери.
Кресло Тафа повернулось, и он раздраженно посмотрел на нее.
– Потрясающая дедукция, – сказал он. – Вот я сижу перед вами, деятельный, прилежный, занятый нуждами моего корабля. И на основе скудных показаний ваших глаз и ушей вы заключаете, что я бодрствую. Сила вашего ума вызывает уважение.
Рика Даунстар пересекла комнату и растянулась на походной кровати Тафа, которая, очевидно, не использовалась с прошлой «ночи».
– Я тоже не сплю, – сказала она с улыбкой.
– Не могу в это поверить, – ответил Таф.
– Спокойно верьте, – сказала Рика. – Я сплю мало, Таф, часа два-три. В моей профессии это очень удобно.
– Несомненно, – согласился Таф.
– Но у краткого сна есть и отрицательные стороны. Мне скучно, Таф.
– Может, вы хотите сыграть?
Она улыбнулась.
– Хочу, но в другую игру.
– Я всегда был падок на новые игры.
– Хорошо. Давайте сыграем в заговор.
– Но я не знаю правил.
– О, они совсем просты.
– Ну, раз вы так говорите… Может, вы будете так любезны, что объясните мне их. – Длинное лицо Тафа оставалось неподвижным и бесстрастным.
– Вы бы никогда не выиграли последнюю игру, если бы Ваан сдалась вместе со мной, как я ей предлагала, – наставительно сказала Рика. – Союзы, Таф, могут быть полезны для всех участников. Вы и я – мы оба здесь посторонние. Мы – наемники. Если гипотеза Лайона о чумной звезде оправдается, остальные поделят богатство, превосходящее всякие разумные пределы, а мы получим лишь наше жалованье. Мне это кажется не совсем справедливым.
– Часто очень трудно познать справедливость и еще труднее ее добиться, – сказал Таф. – Я, конечно, хотел бы, чтобы мое вознаграждение было отмерено более великодушно, но, несомненно, подобное желание далеко не оригинально. Но, так или иначе, некоторую сумму я выторговал и
