Ты чего такой грустный? - спросил Минька.
- Пятачок обронил… Бросил… Вон там…
- Жаль пятачка! - сказал Минька. Вася только вздохнул и отвернулся.
- Давай вместе поищем, - предложил Минька.
Они стали искать вдвоём. Но так ничего и не нашли.
- Ладно, - сказал Минька, стараясь подбодрить вконец огорчённого Васю. - Подумаешь, пятачок! Вот если бы двугривенный затерялся или полтинник!
- Эх, Минька! Если бы он был простым пятачком! А то ведь он-волшебный! - Вася впервые произнёс это слово вслух, и оно прозвучало необычно таинственно. - Может, мне без этого пятачка и домой не попасть.
Услышав про то, что пятачок волшебный, Минька только усмехнулся. Не очень-то он верил в волшебство, ничего волшебного в его жизни не происходило.
- Не веришь, - вздохнул Вася. - Я и сам не поверил бы, если бы мне рассказали. Ну вот скажи, в каком году я родился?
Минька задумчиво пошевелил губами, потом ответил:
- В одна тысяча девяносто восьмом или в девяносто девятом.
- Э-хе-хе, - вздохнул Вася, точь-в-точь как вздыхала бабушка, вспоминая свои молодые годы. - То-то и оно, что родился я в тысяча девятьсот пятьдесят девятом году.
Минька снова пошевелил губами, что-то подсчитывая, и сказал:
- Ври, да не завирайся. Выходит, ты ещё не родился.
- Так и выходит, - вздохнул Вася и стал рассказывать Миньке о том, как нашёл монету с двуглавым орлом, как жил до этой проклятой находки. И какой у них большой дом, и какая добрая у него бабушка, которая варит самую вкусную на свете манную кашу! Словом, всё-всё про свою прошлую жизнь в будущем.
Минькин рот не закрывался от удивления, словно он не переставая ахал: «Ах, ах, ах…» «Верить или не верить? Дома здесь большие стоять будут, - Минька огляделся по сторонам. - А что? Если построить, будут стоять. И сады посадить - цвести будут. Только чудно всё-таки, как же так: ни бедных, ни богатых - все равны. У одного полтинник - так всем полтинники дадут? Или тот полтинник на всех разделят?.. Чудно!.. Вот оно какое волшебство бывает!.. Пропала Васина монета. Жаль. Может, и он, Минька, при той монете заглянул бы в то Автово, про которое Вася рассказывал? Может, и с ним что волшебное случилось бы?» Миньке стало жалко Васю.
- Ты посиди, - сказал он тихо. - Я тебе ещё хлеба принесу.
И только он скрылся, над Васей зашуршали крылья - и на поленницу села седая ворона. Точь-в-точь Яшка. В клюве она держала новенькую монету.
Вася даже не удивился. Уж попал в сказку, так держись!
- Мой пятачок? - обрадовался он. Ворона кивнула, пятачок упал и по щепочкам подкатился к самым Васиным ногам.
- Спасибо, ворона. Очень ты похожа на Яшку. - Вася вспомнил, что и головы орла говорили о какой-то вороне, вздохнул и сказал: - Жаль, что ты по-человечьи не умеешь говорить.
- Кар-р-р… Крра… - сказала Ворона.
- И я по-вороньему не умею.
Ворона спрыгнула, расчистила лапками клочок земли и, водя по ней чёрным блестящим клювом, аккуратным ученическим почерком, как первоклассник, вывела:
Пополам раз…
Но тут над поленницей показался Минька, и ворона, не успев дописать слово, хлопнула крыльями и взлетела.
Минька протянул Васе кусок хлеба.
Стал Вася хлеб жевать и думать, что же означает это «пополам раз»?
И Минька увидел написанное.
- Чего это?
- Угадай.
- По-по-лам раз… раз… разделить!
Вася подумал. Нет. Делить нечего.
- Раз… раздобыть!
Вася помотал головой.
- Тогда это… разбить.
- Разломить! Вот это что! - сообразил Вася.
- Чего разломить?
- Монету разломить пополам. Орла!
- Зачем?
Вася не ответил. Достал монету из кармана.
- Вот те на! - сказал Минька с обидой. - А притворялся, переживал.
- Так я ж и вправду переживал. Честное октябрятское. Мне только сейчас её ворона принесла.
- Ворона? - удивился Минька.
- А чего тут удивляться, - вздохнул Вася, - когда я сам сюда из будущего попал. Минька, как бы монету пополам разломить?
- И что тогда?
- Тогда я, наверно, домой попаду. Вася ухватил монету пальцами, надавил, закряхтел. Пальцы побелели от натуги. А монета какой была, такой и осталась.
- Не выйдет, - сказал Минька, - тут силища знаешь какая нужна!
Вася утёр пот со лба.
- Где ж я её возьму, силищу?
- Постой! Я одного знаю! У них мамка бельё стирает. Здоровенный, как бык! Купеческий сын. За один присест на спор целую свинью съедает, с костями вместе. И чаю трёхведёрный самовар выпивает на закуску. Он разломить сможет. Если захочет. Аида!
Глава шестая. Купеческий сын мало каши ел
Идти пришлось далеко. На извозчика денег не было.
«Ну и жизнь, - думал Вася. - Ни трамваев, ни троллейбусов. Не говоря уж о метро!»
Порой Вася узнавал улицы. Они были непривычно тихими, пустынными. Без машин и светофоров. Но всё же какими-то родными, ленинградскими.
Наконец добрались до четырёхэтажного дома в мощённом булыжником переулке.
- Вот здесь купец с сыном живут. Собственный дом.
- Чего ж они в четырёх этажах делают? - удивился Вася.
- В одном, верно, спят, в другом - едят, в третьем - прохлаждаются.
- А в четвёртом?
- В четвёртом не иначе как продукты держат. Ведь сколько едят! Ужас!
Они постояли перед домом. Потом Минька сказал:
- С парадного не пойдём. Ещё по шеям надают. Пойдём со двора.
Во дворе их встретил дворник с большой медной бляхой на белом фартуке. На Миньку покосился, а у Васи спросил:
- Чего изволите-с?
