почему нора взорвалась, и кто там был хозяином. И лучший способ получить ответ, задавать глупые вопросы, что бы не вызвать подозрение.
— Ракый, как ты думаешь, почему она взорвалась, — обратился к учителю Чат.
Тот вздрогнул, и посмотрел на нас затравленным взглядом: — Боюсь, там была какая-то субстанция, не принадлежащая норе. Кто-то очень спешил, и не удосужился убрать ее.
Я вспомнила чашу, веревки, пиявок и жидкость, которую парень разлил. Теперь все стало понятно. Но надо было удостовериться.
— Это что-то вроде моей крови? А как вы ее убрали?
Ракый улыбнулся и полез в карман и вынул твердый темный шарик: — Вот твоя кровь!
При этом он как-то нехорошо улыбнулся. Я сжалась. Сказать, что я не любила Ракыя, было бы неправильно. Он относился ко мне хорошо, слишком хорошо. Я не слышала от него ни одного упрека, или окрика, когда мы с ребятами забывались и начинали веселиться на его уроках. Он только качал головой, и приговаривал: — Мэриша, ты отвлеклась, девочка! Сосредоточься.
И внимательно смотрел на меня. И этот его взгляд, и весь вид этого молодого учителя — длинный, угловатый, прыщавый — вызывал во мне недоверие. Что-то внутри меня при виде его восставало, сжималось, будто говорило: — Опасность!
Но Чат, не был бы Чатом, если бы не понял меня, пусть по-своему. Он протянул руку к Ракыю, забрал шарик и отдал мне:
— Вот твоя кровь. И запомни, никогда никому не отдавай ее. Ею могут воспользоваться тебе во вред.
Я благодарно прижалась к нему. Если бы он знал, как был прав. Ведь если сравнить кровь Огненной Лисицы с кровью обыкновенного человека, или даже мага… Мне страшно было думать об этом. А лицо Ракыя приобрело кислый вид, что еще больше насторожило меня. Запихнув шарик в рот, я проглотила его.
Маг положил мою голову на подушку: — А теперь спи! Завтра не приходи на занятия. Тебе надо поправиться. Он погладил меня по голове, и я провалилась в сон.
Проснулась я от того, что кто-то брызгал в лицо холодной водой. Я вскочила как ошпаренная:
— Вы что опухли совсем? — заорала я на своих друзей. Соловей и Волк стояли около моей кровати и хохотали. — Вас кто сюда звал!
— Так ты вторые сутки спишь! — примирительно хмыкнул Волк. — Всё самое интересное проспала. А потом завтрак пропустишь!
— Как вторые сутки? — я даже испугалась. Вспомнился парень, которого я оставила в зарослях за сараем.
— А вот так! — Соловей попытался сесть на краешек моей кровати, но получил пинок и свалился на пол.
— Смотри, Волк, — смеясь, проговорил он с пола, — она еще не выздоровела, яд ей в голову ударил. Злая!
— Пошли прочь, дайте одеться, в столовой встретимся, — прикрикнула я на ребят. И те, посмеиваясь, вышли из комнаты.
Быстро сбегав в ванную, осмотрела себя, на теле не было ни одной царапины. Только на пальце обнаружила странное кольцо — маленький золотой ободок в форме дракончика схватившего себя за хвост. Я не помнила, чтобы надевала его. Но оно было не мое, это точно. И стянув его с пальца, сунула в карман своих любимых широких штанов, которые натянула на себя. Потом надела короткую рубашку, затянула ремень на талии, и побежала в столовую. К сараю решила не спешить. Парень — маг — давно уже ушёл. Но проверить, конечно, не мешало бы, но не теперь Ребята уже ждали меня, взяв мой стакан молока и кусок пирога — наш традиционный лицеистский завтрак.
— Ну, и что я пропустила, — спросила я, приступив к завтраку.
— Пока ты прохлаждалась, вися в ловушке, — запел Соловей, — наши кикуша с макушей получили свою премию. Правда, когда они подошли к арке драконов, из пастей этих чудовищ вырвалась радуга, окутала их, а за ней было видно что-то огромное и темное, а потом все пропало. Их выбросило на улицу, когда же они вернулись, ничего не помнили. Но премию взяли. Долю свою мы с Волком получили, малышне конфеты купили. Правда, шерши злятся, что деньги уплыли из их рук. Ну, ничего, зато это наша маленькая победа!
— Отлично! — я потерла руки. — Ребят, а что я одна пострадала в этой норе?
— Нет, — замотал головой Волк, — других просто выкинуло наружу, меня в том числе, кстати, камень я все-таки нашёл. А тебя часов девять не было. Чат перепугался. Ракый так трясся весь.
— Девять часов, — изумилась я, — а мне показалось, что всего полчаса прошло, не больше.
— Ага, полчаса, — насупился Волк, — ты бы себя видела, когда Чат нас к тебе пустил. Все руки перерезаны, на шее вот такая царапина, — он сделал жест рукой вдоль своей шеи. Говорил, что на ноги и смотреть страшно.
— А вы пробовали посмотреть? — усмехнулась я.
— Размечталась, — захихикал Соловей. — Чат твою комнату опечатал. Только сегодня разрешил разбудить. А ты на нас так налетела.
— Ладно, не сердитесь, — примирительно улыбнулась я. — Какие на сегодня планы?
— Так практика же, — вспыхнул Волк, — мы идем к стражникам, учиться боевому мастерству.
— Я с вами, — вскрикнула я.
Но тут к нам прибежала девчушка с младшего курса:
— Мэриша, тебя директор вызывает, — скороговоркой сказала она, и исчезла.
— Ну, вот, — я по-настоящему расстроилась, — наверное, опять какое-нибудь задание даст. А мне так хотелось с вами пойти.
— Не распускай нюни, — похлопал меня по плечу Соловей, — ты городской маг, а не боевой, а потом зачем девчонке уметь мечом махать. Твое дело научиться крепко парней обнимать.
— Может тебя обнять еще раз? — спросила я, начиная сердиться.
— Ну, уж нет, я твоих объятий долго еще помнить буду, на ком-нибудь другом тренируйся, вот на Волке, например.
Волк покраснел и засопел: — Ты у меня поговоришь, сейчас, — тяжело вставая из-за стола и приближаясь к другу с кулаками, просипел он.
— Да, ну вас, — я махнула рукой и пошла от них прочь. Соловей всегда задирал Волка, доброго, сильного и не слишком разговорчивого парня, которому было восемнадцать лет, он был рослый и широкий в кости. Я ему сильно нравилась, это я знала наверняка, женщины всегда чувствуют это, да и Соловей был ко мне неравнодушен. Только вот у меня их отношение ко мне вызывало недоумение. Мне нужна была только их дружба, теплое отношение ко мне, понимание, пусть и ограниченное моей скрытностью. Но не больше. Думаю, сказывалось то, что я была старше их, и успела много перевидать на своем веку. Несмотря на свой юный вид, мне порой казалось, что я прожила на свете ни одно столетие.
Припомнилось, как только что Соловей важно заявил: — Зачем девчонке мечом махать! — Я даже улыбнулась про себя. Если бы ты знал, мой милый друг, что я владею мечом лучше ваших стражников. Сам Красный Тигр, один из лучших воинов нашего мира, был моим учителем, и под коротким рукавом моей рубашки, около плеча я с гордостью ношу выданный им знак десятника. Золотой браслет с одним завитком. У сотника три завитка, а у тысячника — пять. И в любом бою, тысячник, он же главнокомандующий армией, который подчиняется только Владыке, поставит меня во главе десятка, таких как вы с Волком бойцов…
Чат, он же директор Лицея, сидел у себя в кабинете вместе с какой-то молодой женщиной, лицо у нее было заплаканное. Она теребила в руках платок и горько всхлипывала.
— Мэриша, выпускница нашего лицея, — представил он меня, — специальность городской маг. Думаю, это то, что вам надо! И плату возьмет соответственно невысокую, и поможет. — А тебе, — обратился он ко мне, — первое практическое задание, помоги Айне. Справишься, а я уверен, что справишься, это войдет тебе в зачёт. Коня возьмешь на конюшне. Идите, — и уткнулся в свои бумаги.
Женщина встала и вышла из кабинета.
