губы. — Как будто он соперничает со мной за твое внимание.
— Я выключу звук.
— Уилл Трейнор! — восклицает она. — Ты должен выключать его хотя бы изредка.
— Я выключил его прошлой ночью, забыла?
— Только под давлением.
— Теперь это так называется? — усмехается он.
Он натягивает перчатки. Лисса наконец теряет власть над его воображением. Он перебрасывает мотоциклетную куртку через руку и посылает ей с порога воздушный поцелуй.
На его «блэкберри» двадцать два сообщения, первое пришло из Нью-Йорка в 3.42. Какая-то юридическая проблема. Он спускается в лифте на подземную парковку, пытаясь войти в курс ночных событий.
— Доброе утро, мистер Трейнор.
Охранник выходит из своей кабинки, защищенной от непогоды, хотя здесь нет никакой погоды. Уилл иногда гадает, чем он занимается там в предрассветные часы, глядя на экран видеонаблюдения и блестящие бамперы машин стоимостью 60 тысяч фунтов, всегда безупречно чистые.
— Как там на улице, Мик? — спрашивает он, натягивая кожаную куртку.
— Кошмар. Льет как из ведра.
— Серьезно? — Уилл останавливается. — Мотоцикл отменяется?
— Увы, сэр, — качает головой Мик. — Если вы не хотите поставить его на поплавки. Или разбиться.
Уилл смотрит на свой мотоцикл и стягивает кожаные перчатки. Что бы там Лисса ни думала, он не любитель напрасного риска. Он отпирает багажник мотоцикла, убирает в него перчатки, запирает и бросает ключи Мику, который умело ловит их одной рукой.
— Засунь мне под дверь, хорошо?
— Нет проблем. Вызвать такси?
— Не надо. К чему тебе мокнуть?
Мик нажимает кнопку автоматической решетки, и Уилл выходит наружу, подняв руку в знак благодарности. Темно, грохочет гром, но дороги Центрального Лондона уже забиты машинами, хотя едва минуло семь. Он поднимает воротник и шагает по улице к перекрестку, где проще всего поймать такси. Дороги скользкие от воды, серые отблески играют на зеркале мостовой.
Он мысленно бранится, заметив других людей в костюмах на краю тротуара. И когда только весь Лондон начал просыпаться в такую рань? Всем пришло в голову одно и то же.
Он размышляет, где лучше встать, когда звонит телефон. Это Руперт.
— Уже еду. Как раз пытаюсь поймать такси.
Он видит на противоположной стороне улицы приближающееся такси с оранжевым огоньком и направляется к нему, надеясь, что никто его больше не заметил. Мимо проносится автобус, а за ним грузовик, визжа тормозами и заглушая слова Руперта.
— Ничего не слышу, Рупи, — перекрикивает он шум машин. Повтори.
Он на мгновение замирает на островке безопасности, машины рекой текут мимо, мерцает оранжевый свет, и он поднимает свободную руку, надеясь, что водитель разглядит его сквозь проливной дождь.
— Позвони Джеффу в Нью-Йорк. Он еще не спит, ждет тебя. Мы всю ночь пытались до тебя дозвониться.
— Что случилось?
— Юридическая проволочка. Две статьи договора… тянут время… подпись… бумаги… — Голос тонет в шуме проезжающего автомобиля, шины шуршат по мокрому асфальту.
— Ничего не понимаю.
Таксист заметил его. Машина сбрасывает скорость и останавливается на противоположной стороне,
