это король вдруг заинтересовался мною?
— Потому что вы — наследница значительного состояния и слишком молоды, чтобы распоряжаться им по своему усмотрению. И у вас нет мужа, который бы делал это за вас.
Теперь в голосе Хьюго слышался не гнев, а горечь.
— Но королю-то какое до этого дело? — допытывалась я, чувствуя, что сама начинаю сердиться.
— Все, что приносит его величеству прямую выгоду, тотчас объявляется королевским делом. Коль скоро наследник не достиг совершеннолетия[5], он переходит под королевскую опеку, а потом казна продает это самое право опеки тому, кто даст хорошую цену, и полученные денежки идут в королевский карман. Видно, этот сэр Лайонел Даггет, мисс Тэмсин, выкупил у короны право управлять вашим наследством до тех пор, пока вы не войдете в надлежащий возраст.
— Но мне не нужен управляющий, — запротестовала я, ведь у меня была Бланш, да и сам Хьюго.
— В этом вопросе у вас нет права голоса. — Хьюго выглядел так, словно готов был затопать ногами и начать пинать стены в бессильной ярости. Сдержав свой порыв, он кратко попросил позволения удалиться и оставил нас.
Я повернулась к мачехе, которая наконец пригубила поссет. Слабый аромат имбиря и пряных трав немного успокоил меня. Я подождала, пока она осушит кубок.
— Должно быть, произошла какая-то ошибка, — заявила я нарочито уверенным голосом. — Не может быть, чтоб я смогла попасть под опеку короля и ничего не знать об этом…
— Коль скоро Хьюго исходил тут перед нами праведным гневом, то это вполне возможно… — задумчиво произнесла Бланш. — Но мы не будет верить ему на слово. Мы поедем в Гластонбери, и я спрошу совета сэра Джаспера.
Сэр Джаспер Этвелл был помощником священника в городском приходе, и моя мачеха почитала его за авторитет. Обратиться к сэру Джасперу — разумное решение. Однако кое-что еще не давало мне покоя.
— Почему ты больше не доверяешь мистеру Уинну? — спросила я. — Папа никогда на него не жаловался и считал прекрасным управляющим.
— Твой отец становился слеп и глух, как только дело касалось Хьюго Уинна, — резко ответила мачеха. — Он слишком ему доверял.
Бланш потерла виски, словно стараясь отогнать вдруг возникшую головную боль, и, поскольку мы были одни, сняла чепец и плоеный нагрудник, который она носила, дабы подчеркнуть свое вдовство. Она встряхнула головой, и заходящее солнце золотом заиграло в ее волосах.
— Если ты знаешь что-то, компрометирующее Хьюго, скажи мне, — настаивала я.
— Ты так молода… — прошептала мачеха.
— Я уже в том возрасте, когда могу выйти замуж!
Бланш вздохнула:
— Ну ладно… Мои подозрения могут подтвердиться очень скоро, и тогда семейка Уиннов не сможет более скрывать свои происки.
Мачеха принялась вытаскивать шпильки из толстой косы золотых волос, обернутой вокруг головы:
— То, что ты ничего не заметила, как нельзя лучше показывает твою девичью невинность, Тэмсин, но пора открыть тебе глаза. Сдается мне, дочь Хьюго ждет ребенка.
Слова Бланш повергли меня в полное изумление.
— Гризельда? Но она не замужем! — только и смогла пробормотать я.
Бланш горько рассмеялась:
— Конечно, нет. И ее надежды на удачное замужество умерли вместе с твоим братом. Гризельда Уинн даст жизнь незаконнорожденному ребенку, а не наследнику Стивена.
Я сразу вспомнила, что часто видела моего брата и дочку управляющего вместе. Гризельда вела хозяйство своего отца. Они жили в отдельном доме на землях поместья Хартлейк. Я хорошо понимала, что привлекло Стивена в Гризельде. У нее было правильное, красивое лицо, а взгляд огромных карих глаз
