— Ты самый рассудительный из нас, тебе и карты в руки, — сказал Брэд с невинной улыбкой. — Чтобы разговаривать с юристом, законником, нужен юрист.
— Бросаешь меня волкам на растерзание! — проворчал Энтони, но улыбкой смягчил свои слова.
Брэд взглянул на дедовские часы, тикающие в углу. Энтони должен скоро вернуться (завтрак с Хопкинсом был заказан в ресторане), а потом они разъедутся на все четыре стороны: Энтони — в Вашингтон, Джоди — в Западный Берлин, а сам Брэд отправится в Париж.
И все-таки отрадно было сознавать, что Джессика останется хранительницей их дома, чтобы все они могли по-прежнему считать себя одной семьей.
— Что так пригорюнился, братик? Тебе не нравится кофе Лотты?
Брэд поднял взгляд: Джессика, улыбаясь, шла к нему. Она была одета так же, как и он: в потертые джинсы, шерстяной джемпер и мягкие, удобные кожаные туфли.
— Утро сегодня прохладное, — сказал он в ответ. — Обязательно надень что-нибудь потеплее, прежде чем отправишься в манеж.
— Мудрые советы от моего маленького братика, — сказала она. — Как всегда.
Брэд улыбнулся и подставил щеку для поцелуя, когда она проходила мимо него.
— Посмотри на меня, Лисенок. Ты что, забыла, что я на шесть лет старше тебя?
Лисенком они в детстве прозвали сестру. Джессика отстранилась, подбоченилась и с преувеличенным вниманием оглядела его.
— В этих джинсах и с твоими ручищами ты похож на работника ранчо, — заключила она.
— Кто бы говорил! — рассмеялся Брэд.
— Мне простительно. Ведь это и есть мое ранчо, я здесь живу. А ты почему так одет?
— Привык на работе, — пожал плечами Брэд. — Это моя обычная одежда. Людей раздражает, если начальник на скважине разгуливает в костюме и галстуке.
— Ты и в Париж полетишь в таком виде?
— А в чем проблема, сестричка?
— Я тут посмотрела на вас троих и подумала, что пора вам, ребята, расставаться с холостяцкой жизнью.
Брэд удивленно посмотрел на нее.
— Ты что, собираешься нас женить?
— Найти женщину, которая заботилась бы о тебе, было бы неплохо.
— Видишь ли, Лисенок, у меня были все женщины, каких я только хотел.
— Ну еще бы, — согласилась сестра, поворачиваясь к буфету — Не сомневаюсь, что это так. — Она посмотрела на громоздящиеся блюда с едой и, слегка передернув плечами, тоже налила себе чашечку кофе. — Пожалуй, надо предупредить Лотту, что отныне не следует выставлять столько еды по утрам.
— Твое дело, — заметил Брэд. — Теперь ты правишь домом. Ты здесь хозяйка.
— Да, — медленно проговорила она. — Все еще не могу поверить, что папа оставил усадьбу мне.
— Кому же еще он должен был ее оставить? — сказал Джоди, входя в комнату. — Ты единственная из нас, кому не наплевать на эту груду кирпичей. — Он кивнул Брэду, чмокнул в макушку сестру, потом сдвинул рукав спортивного пиджака и взглянул на часы. — В одиннадцать я должен вылететь в Берлин. Неужели Энтони еще не вернется со своей встречи к тому времени?
Брэд поставил пустую чашку и поднялся со стула.
— Что это ты не в своей униформе, а? Говорят, банкирское сословие обязано везде появляться только в костюме в полосочку.
Озабоченность Джоди сменилась ухмылкой, смягчив резкие, хотя и красивые черты его лица.
— Смейся, паяц, смейся! Но имей в виду, что через пару дней ты сам будешь подлизываться к какому-нибудь французскому банкиру, прося его вложить деньги в твое очередное предприятие, которому без того грош цена. Так где ты собираешься работать на этот раз?
— В Кувейте, — с расстановкой ответил Брэд. — И это совсем не грошовое дело, приятель. Оно такое же верное, как самый обеспеченный банковский заем.
