торопили! Я вижу это, я чувствую, что ты устала, и я это понимаю. Тебе нужно время, чтобы привыкнуть к своему положению. Это ведь Бен — он инициатор моей настойчивости. Прости меня!
Тамара беспомощно взглянула на Бена, который ответил ей полуулыбкой:
— Хорошо, хорошо. — Он пожал плечами. — Я знаю. Я не художник и не спонсор. Пошли, Тамара. Мы пойдем в бар и выпьем. Ты пойдешь с нами, Джо?
Бернстейн покачал головой:
— Нет, спасибо, Бен. Твоя находка устала от разговоров. Поговори с ней о более интересных вещах. Право, я не нужен тебе, чтобы объяснять, что это за вещи!
Бен усмехнулся:
— Нет, конечно. Идем, Тамара!
На улице шел мелкий дождь, уличные фонари окрашивали лужи в разные цвета, придавая им причудливую форму. Ночной Лондон, подумала Тамара. Скольких художников он вдохновил!
Но вскоре она отбросила все мысли об искусстве и сосредоточилась лишь на том, чтобы обходить лужи и успевать за Беном, который гигантскими шагами направлялся туда, где была припаркована его машина.
Внутри огромного «астон-мартина» он повернулся к ней, по-хозяйски просовывая руку за ее спиной и обнимая ее.
— О, Тамара, — ласково пробормотал он. — Я люблю тебя!
Он поцеловал ее нежно и ласково. Затем он включил двигатель мощного автомобиля. Ответа он не ждал и не получил. Тамара искоса взглянула на него. Эмоции Бена взволновали ее, но почему она на них не ответила? Может быть, она ненормально холодна или ее прежний опыт мешает ей свободно отдаться естественным чувствам? Подобные мысли и раньше пугали ее, а сегодня она чувствовала себя особенно напряженной.
Они ехали в свой излюбленный бар — уютный подвальчик гостиницы возле Пикадилли. В зале с приглушенным мягким светом, где подавались роскошные вина и курились дорогие сигары, Бен внимательно посмотрел на нее и спросил:
— Что с тобой, Тамара? Сегодня ты какая-то другая. Будто смотришь внутрь себя.
Тамара посмотрела на янтарную жидкость в своем бокале:
— Я не знаю, Бен, я, право, не знаю. Как-то сегодня… и выставка, и все кажется пустым!
— Пустым? — Бен взглянул на нее встревоженно и снова повернулся к стойке бара. — Еще одно виски, — тихо произнес он так, чтобы Тамара не слышала. — Почему? Это касается нас? Меня?
— О нет! — Тамара грустно покачала головой и ласково погладила рукой мягкую ткань его рукава. — Как это может относиться к тебе, Бен? Без тебя я была бы ничем.
— Сомневаюсь. Я в этом решительно сомневаюсь, — горячо возразил Бен. — Рано или поздно ты должна была добиться успеха! Я просто несколько ускорил естественный ход событий. Вот и все.
Тамара пожала плечами:
— Спасибо, Бен. Ты очень добр.
Бен закурил новую сигару.
— Я не хочу быть «очень добрым», — вырвалось у него с нетерпением. — Ты знаешь, чего я хочу? Я хочу жениться на тебе!
Тамара наклонила голову:
— О, Бен! Как бы я хотела поверить, что у нас все будет удачно! — Она подняла глаза. — Но почему на мне? Я хочу сказать, что ты — Бенджамен Гастингс. Твой отец — Аллен Гастингс — председатель синдиката «Гастингс». Я уверена, что, если бы он понял, что ты говоришь это серьезно, он нашел бы, что тебе ответить. — Она насмешливо улыбнулась. — На мне! На Тамаре Шеридан! Я ведь никто, я без всяких связей!
— Это несправедливо! — с упреком воскликнул Бен. — Ты ведь знаешь, что отец твой большой поклонник!
— Поклонник моих работ! — задумчиво повторила Тамара. — Я не уверена, что он будет рад
