увидят в твоем шаге лишь корысть и желание поживиться на чужом горе. И, скорее всего, таких будет гораздо больше, нежели тех, кто поймет, что ты искренне сочувствуешь и профессору, и его детям. Ты же собралась сделать это не из корыстных побуждений, а, Сьюзен?
– Нет, конечно!
– Хотя я, если бы была на твоем месте, попробовала бы приручить профессора сейчас, когда он практически ничего не соображает. Глядишь, уже к Рождеству стала бы миссис Бьюинс...
– Мелани, что ты такое говоришь?!
– Ну, признайся, ты ведь хочешь этого?
– Чего – этого?
– Выйти замуж за профессора.
– О боже, Мелани! Неужели ты не можешь найти другую тему для разговора?
– Думаешь, незаметно, как светятся твои глаза, когда ты говоришь о нем? Я уж не упоминаю о рассказанной тобой душещипательной истории.
– Я умею трезво оценивать свои возможности. Даже если очень сильно чего-то хочу, – спокойно сказала Сьюзен.
Но за видимым спокойствием разгоралась буря.
Неужели я действительно хочу заарканить мистера Бьюинса? – с ужасом подумала Сьюзен, сделав вид, что тщательно перемешивает содержимое своего стакана.
А если Мелани права и все мои порывы – всего лишь желание стать его женой? Чего же тогда стоит моя любовь? Нет. Я же понимаю, что, как только в семье профессора Бьюинса все придет в норму, я должна буду уйти. В одном Мелани права – если я сейчас сделаю то, что хочу, это серьезно скомпрометирует профессора.
– Если ты хочешь провернуть дельце так, чтобы никто ничего не подумал, сделай вид, что ты просто очень хочешь, чтобы профессор помог тебе получить следующую ученую степень.
– Но ведь это будет значить, что я хочу им воспользоваться! – воскликнула Сьюзен.
– Все равно люди будут думать, что тебе что-то нужно от Бьюинса, – рассудительно заметила Мелани и пожала плечами. – Пусть уж лучше решат, что все дело в магистратуре. Я бы сделала именно так.
– Но как же я объясню все...
– А тебе ничего и не нужно будет делать.
– То есть?
– Очень просто. Кто-нибудь довольно скоро заведет речь о тебе и твоем странном положении в семье Бьюинса, если ты действительно твердо решила помочь ему.
– Да, я сделаю это, даже если потом мне придется уехать в Австралию! – твердо сказала Сьюзен.
Мелани покачала головой.
– Я никак не могу понять, ты наивная дурочка, или очень расчетливая стерва? Но все равно я тебе помогу.
Сьюзен рассмеялась и обняла подругу.
– Но-но, аккуратнее! – с деланым неудовольствием пробурчала Мелани. – Ты так опрокинешь на меня стакан!
– Я так тебе благодарна!
– За что, интересно?
– За поддержку. Это для меня очень важно, Мелани. Если бы только еще домашние меня поняли...
– Тебе еще предстоит битва с братьями?
Сьюзен только глубоко вздохнула.
– Да-а-а, – протянула Мелани. – Прости, но здесь я тебе не помощник.
– И все равно я готова на все, чтобы помочь ему.
– Сьюзен, ты готова на все, чтобы помочь им, – мягко исправила ее Мелани.
Сьюзен покраснела.
– Я ведь делаю это только потому, что люблю его, Мелани, – призналась она. – И мне очень бы хотелось верить, что больше никто не поймет этого, даже он. Мои чувства только все усложнят.
– Ты так и собираешься всю жизнь любить его и взирать на свое божество издалека?
– Разве у меня есть выбор, Мелани?
– А разве нет?
Сьюзен покачала головой.
– Нет, других вариантов нет. Я не буду заставлять его полюбить меня или воспылать ко мне неземной страстью. Это пошло и глупо. Нельзя приказывать сердцу. Поэтому я и разлюбить его не смогу. Сердцу не прикажешь, Мелани.
Сьюзен внимательным взглядом окинула прилегающую к дому территорию. Небольшой белый особняк утопал в зелени кустов жасмина и боярышника, но даже в зелени, радовавшей глаз в конце сентября, чувствовался какой-то упадок. Сразу же становилось ясно, что кустов давно не касались ножницы садовника, а газонная трава выросла уже почти до щиколоток. Да и возле дома собралось много всякого мусора, явно никто не утруждал себя уборкой двора. Но сам дом радовал чистыми белыми стенами и темно-вишневой черепичной крышей.
После этой зимы, если все останется как есть, дом станет таким же неухоженным, как и двор с садом. Что они себе думают! Ведь это их дом, место, где они живут! – недовольно подумала Сьюзен. Мы даже после смерти родителей поддерживали дом в порядке, несмотря на то что нам было очень тяжело. Или здесь живут неряхи и весь дом держался на миссис Бьюинс, или профессор находится в гораздо более тяжелом состоянии, чем я предполагала. Нужно с этим что-то делать! Завтра же вызову садовника, и на неделе нужно будет выяснить, не нуждается ли дом в покраске. Издалека вроде бы все в порядке,
