В мягкой маленькой сумке из телячьей кожи, висящей на поясе, лежало несколько пузырьков на крайний случай. Знакомый торговец-карлик содрал за них все деньги, добытые мной после грабежа на приеме в доме у одного городского повесы, но эффективность магических штучек вполне оправдывала ту цену, которую я заплатил.
Все. Больше тянуть нельзя. Вперед!
Если бы стражники находились на стенах дома кронгерцога Патийского, то, посмотрев вниз на туманную ночную улицу, они бы вообще ничего не увидели, кроме серых камней и тумана, разорванного в нескольких местах ветром, играющим в пятнашки с тенями на площади. Бегом, стараясь все время держаться стены здания библиотеки, я устремился к дому герцога. Обежав лицевую сторону дома, я пронесся по одной из отходящих от площади улочек. Все та же серая зубчатая стена (правда, слава Саготу, уже без уродливых окон) размытым пятном мелькала справа от меня. Вот и маленькая и почти неприметная для уличных прохожих серая железная калитка для слуг, ведущая в святая святых герцога.
Свет падал на стену, и тени здесь не было. Я абсолютно открыт, я как на ладони Сагота, и если бы мимо проходили люди, то они непременно заметили бы человека возле стены. По счастью, улочка была пуста, а патруль должен был пройти здесь только через несколько минут. Вполне могу успеть.
Я извлек из-за пояса набор отмычек, сделанных карликами по специальному заказу. Это только рядовые обыватели думают, что мастером-вором быть легко и дешево. Вранье. Чтобы что-нибудь украсть, самое главное — снаряжение, а потом уже информация.
Тысяча демонов! Совсем забыл о такой маленькой и простой вещице, как талант. Без него много не украдешь, даже имея товар всех лавок улицы Искр.
Я копался отмычкой в дверном замке, стараясь нащупать пружину. Тихо щелкнуло. Ага. Первый секрет.
В начале светлой улочки раздалось цоканье лошадиных копыт, и я заработал быстрее, у меня всего полминуты, не больше, перед тем как из-за угла появятся всадники. Щелчок. Второй секрет. Я отчаянно вращал отмычкой, стараясь нащупать последнюю пружину. Проклятый замок карликов! Умеют, недомерки, делать! Пять секунд! Я выдернул отмычку из щелкнувшего замка — все пружины встали на свои места — и быстро устремился в тень, на противоположную сторону извилистой улицы.
Вовремя. Из-за поворота появились люди на лошадях. Двое, трое, пятеро, семеро. Ого! Тринадцать! Счастливое число! Люди на высоких конях доралисской породы[5]. Темные силуэты на сером фоне ночи. Цоканье копыт громким эхом раздавалось меж спящих домов. Я замер в тени, натянув капюшон на голову и стараясь, чтобы глаза не блеснули в свете звезд.
Десять воинов, серо-синие мундиры, правая рука на мече, левая держит поводья. Одиннадцатый всадник на изящной пегой кобыле — женщина. Ее лицо я так и не смог рассмотреть — его скрывала плотная вуаль. Двое воинов, ехавших сразу за женщиной, прятали лица под забралами шлемов.
Из ноздрей лошадей валил пар; когда они проходили мимо меня, одно из животных всхрапнуло, но стражник дернул поводья, и кавалькада двинулась дальше по улице. (Интересно, что делают гвардейцы короля и неизвестная женщина на ночной улице? Не мое дело. Дольше проживу, а то найдут Гаррета-тень с перерезанным горлом в Холодном море.) Сразу за тринадцатью всадниками, с интервалом в минуту, проскакал отряд еще из десяти человек. Видно, эти прикрывали первых. Одежда на них была обычная, а не серо-синяя гвардии короля, как у предыдущих воинов. У одного я заметил на рукаве пурпурную нашивку. Дикие Сердца. Эти-то каким образом оказались так далеко от Одинокого Великана?
Я подождал, пока всадники скроются на другой улице, и снова направился к калитке.
Внутренний двор дома был тих, темен и пустынен. Окна в гнездышке герцога горели только на кухне и на третьем этаже.
Съежившаяся от ночного холода трава полностью заглушала мои шаги. Июньская ночь была слишком холодна для сверчков, так что во внутреннем дворике висела тяжелая длань тишины.
Вот и дверь на кухню. Дрожащее и робкое пламя факела, колеблющееся на июньском ветру, коптило стену возле входа. Я мягко повернул бронзовую дверную ручку, и дверь отворилась. Они тут совсем с ума посходили, если не запирают двери на ночь! Совсем герцог распустил слуг и стражников. Надеюсь, что после сегодняшней ночи и последующего за ней нагоняя они будут более расторопны.
Котлы и камины кухни были потушены, лишь несколько факелов на стенах освещали огромную залу мерцающим оранжевым светом. Столы с неубранной и грязной посудой, столовая утварь, спящий прямо на столе маленький поваренок. Намучился за день, бедняга. Так, так. Нужно посмотреть, чем кормят герцога. Ум-мм-м. Неплохо. Я тоже так хочу ужинать.
Я остановился в уголке и стал сверяться с планом, который находился у меня в самом надежном месте — в голове. Вон та дверь приведет меня в обеденный зал с высокой мраморной лестницей, ведущей на второй этаж. Но не стоит светиться, есть обходной путь. Дубовая дверь направо, ведущая в крыло слуг, из которого я могу попасть на второй этаж, минуя любую стражу. Правда, стражники, насколько я знаю эту породу, уже спят, час поздний, но все же нечего рисковать понапрасну.
Дверь, полутемный коридор с факелами, горящими через один. Тень есть, если что, спрячусь у стены или на худой конец нырну в какую-нибудь комнату. Я аккуратно (под ногами скрипел рассохшийся пол) пошел по коридору. За дверью справа раздавался храп здорового и довольного жизнью человека. Точно, стражник, только они способны выводить такие многообразные коленца, да еще так громко! Посмеиваясь, я двинулся дальше. Как можно медленнее и тише. Спешка тут не нужна.
Коридор поворачивал под прямым углом. Я проскользнул за угол и столкнулся нос к носу с пареньком-слугой, который нес на кухню поднос с грязной посудой. Поднос, естественно, перевернулся, и вся кухонная утварь с грохотом посыпалась на пол.
Сагот! Везет, как гоблину, попавшему в лапы к оркам!
Паренек отскочил, удивленно посмотрел на темный высокий силуэт, с которым только что столкнулся, и, издав вопль полузадушенного щенка, рванул от меня по коридору.
— Воо-ор! Уби-ийца!
Х'сан'кор меня сожри!!! Он так весь дом разбудит!
На бегу я выхватил клинок и устремился за слугой. Догнать его удалось только в конце коридора — бегал парень отменно. Я, примерившись, стукнул его по затылку рукоятью. В этом деле главное не переборщить. А то вместо потерявшего сознание слуги будет покойник. Парень обмяк, и я подхватил его, не дав телу упасть на пол. Ну и что мне с ним теперь делать? Не оставлять же, в самом деле, в коридоре, вдруг какой-нибудь лунатик, которому не спится, наткнется на него?!
Держа парня под мышки, я осторожно толкнул ближайшую дверь. Пусто. Чудесно! Сунув бесчувственного слугу в шкаф, я аккуратно прикрыл за собой дверь комнаты. К утру оклемается, а если еще и умен, то будет молчать.
Угу. Вот и лестница, ведущая из крыла слуг к герцогским апартаментам. Подняться по ней было делом одной минуты, и вот уже передо мной тяжелые дубовые двери в крыло герцога. Естественно, заперто, но это уже дело техники.
Коридор этого крыла, как и все здание, был мрачен и пуст. Богатая отделка стен, мраморные статуи двенадцати богов в нишах, двери, ведущие в различные комнаты, и коварный пол из мраморных исилийских плит[6], на которых шаги становились неестественно громкими и звонкими. Даже глухой на другом конце города услышит.
Проклятие! Если бы я умел летать! А мне нужно было пройти весь коридор — спальня в самом конце крыла. Пришлось применить все отпущенное мне Саготом мастерство, чтобы не шуметь. Дверь спальни, маячившая вдалеке, тихонько приближалась.
За спиной послышалось взрыкивание.
Я вздрогнул и замер, не донеся ногу до черно-белой мраморной плитки. Осторожно повернул голову, ожидая увидеть за спиной тридцать три тысячи демонов тьмы. Их, к счастью, там не было. Всего лишь один гарринч. Он уставился на меня белесыми глазами с весьма понятными намерениями.
5
Лошади доралисской породы. Выведены в степях Унгавы и ценятся по всем Северным землям за красоту, стремительность и неутомимость.
6
Исилийский мрамор добывают на южных отрогах Стальных шахт. Во время хождения по такому камню рождается оглушительное эхо. В основном используется либо против воров, либо чтобы к владельцу не подкрались убийцы, либо ради красоты, хотя и приходится терпеть неприятные звуки.
