Однажды ван дер Богль в припадке откровенности рассказал новому другу о сделке с Бостоном. То ли опасаясь чего-то, то ли желая продемонстрировать полное доверие Гастингсу, голландец попросил его спрятать расписку. Двумя днями позже он был сбит машиной, выскочившей на тротуар. Гастингс с ужасом наблюдал это из окна своей квартиры.
На следующий день в банк явились Род и Плайер. Они заявили, что за некоторое время до гибели голландец, поддавшись угрозам, во всем признался, хотя и не назвал человека, которому он передал расписку. Однако слежка уже давно показала, кто самый близкий знакомый Богля в Нью-Йорке. Гастингсу предложили выбор — или десять тысяч долларов за расписку, или смерть, не менее страшную, чем та, которая настигла голландца. В полицию Гастингс обращаться не стал. Во-первых, просто был напуган, во-вторых, хотел получить эти самые десять, тысяч.
Вначале Род намеревался просто уничтожить расписку, являющуюся единственным доказательством сделки. Но вскоре обстоятельства изменились. В Голландии каким-то образом узнали о продаже картин, и власти начали следствие. Для Бостона теперь важно было сохранить доказательство его полного расчета с ван дер Боглем. Но, чтобы сохранить картины или получить за них компенсацию, нужно было подделать подпись голландца, якобы подтверждающую получение всей суммы.
За это дело взялся Гастингс — коготок увяз, всей птичке пропасть. За дополнительные пять тысяч он подделал подпись ван дер Богля, взяв за образцы различные принадлежащие ему документы, хранившиеся в банке. Совершив подлог, он почувствовал себя уверенней и потребовал у Рода уже двадцать пять тысяч.
Род попросил сутки на консультацию с Бостоном.
На следующий день, явившись в банк, Род сообщил об отказе Бостона увеличить сумму. Но тут же сделал Гастингсу предложение надуть Бостона, компаньоном которого он являлся. Якобы отношения между ними уже давно зашли в тупик. Это очень не понравилось Гастингсу. Его подозрения усилились, когда, выглянув на улицу, он увидел Плайера. Вот тогда-то ему и пришлось сунуть расписку в один из адресованных Калверту конвертов.
После этого он отправился с Родом в ресторан. Когда же тот достал из кармана двадцать пять тысяч и предложил немедленно произвести обмен «расписка-деньги», Гастингс был вынужден признаться в своем трюке. Документ он пообещал вручить через пару дней.
Именно Род посоветовал Гастингсу не доверять Калверту и выкрасть конверт из его квартиры ночью.
Наконец-то Калверту все стало ясно. Гастингс лежал молча, утомленный рассказом. Лицо его было бледным и отрешенным. Калверт налил стакан воды и подал больному.
— А откуда взялся этот Плайер? — спросил он. — Кто он такой?
— Двоюродный брат Рода, они оба из весьма порядочной семьи. Неприятности были у Плайера с детства. В колледже он оказался причастен к смерти своего соседа по комнате. И чтобы замять это дело, потребовалось немало денег. Плайера отправили на военную службу, но и там он совершил нечто такое, за что был с позором изгнан из армии.
— И сейчас он служит у Рода, выполняя грязные поручения?
— Он чудовище, маньяк. Если бы вы слышали, как он хохотал, сидя за рулем автомобиля!
— Знают ли Бостон и Люси, что это именно Плайер прикончил ван дер Богля? — спросил Калверт.
Гастингс хотел ответить, но не успел, потому что в палату вошел доктор Вильяме в сопровождении сиделки.
— Пора отдыхать, — сказал он Гастингсу.
— Я ухожу, доктор, — Калверт встал. — Пока, дружище, — добавил он, глядя на Гастингса. — Надеюсь, все будет в порядке.
— Вы придете завтра? — с надеждой спросил тот.
— Постараюсь.
Сиделка, закатав рукав рубашки Гастингса, готовила укол. Скривившись от боли, вызванной уколом в вену, он все же успел напутствовать Калверта:
— Будьте осторожны, переходя улицу.
Лицо его, обрамленное многими слоями бинтов, как тюрбаном, было пергаментно серым. «Мумия», — подумал Калверт.
Глава 8
Открыв дверь своей квартиры, Калверт едва не напоролся на два объемистых, очень хорошо ему знакомых чемодана. Грейс, до этого разговаривавшая с кем-то в гостиной, встала с дивана и, улыбаясь, пошла ему навстречу. Калверт с растерянным и глупым выражением лица так и остался стоять в раскрытых дверях. Он не мог до конца осмыслить происходящее, даже когда руки жены обвили его шею. Она была совсем рядом, и Калверт, действуя почти автоматически, наклонился, подставляя губы для поцелуя. При этом он не без горечи заметил, что Грейс изменила прическу — ее роскошные бронзовые волосы теперь были уложены на голове в корону. Это было сделано или под чьим-то влиянием, или для кого-то.
Сразу после поцелуя она отстранилась и, взяв его за руку, ввела в гостиную.
— К тебе посетитель, милый, — промурлыкала она.
Сидевший в кресле Росс Леонетти дружелюбно кивнул головой.
— Добрый вечер, Калверт. Простите, что я зашел без приглашения. Наверное, мне следовало предупредить вас о визите по телефону. Миссис Калверт была весьма любезна со мной. А мне нужно с вами переговорить. Не возражаете?
— Ничуть. Весьма рад вашему визиту.
Калверт украдкой глянул на Грейс. У нее всегда было особое, волнующее очарование, которое никого не могло оставить равнодушным. И эта обаятельнейшая из улыбок… Кого-кого, но Грейс нельзя было представить хмурой или скучающей. Вот только кому предназначается эта новая прическа? Неужели подонку Бенни Фэрису?
Он сел напротив Леонетти, а Грейс тут же примостилась на подлокотник кресла. Одной рукой она слегка поглаживала затылок мужа.
— Мистер Леонетти был так любезен, что помог мне донести чемоданы от лифта до квартиры.
— Любой мужчина счел бы за честь сделать то же самое, — галантно произнес Росс. — Вы где-то отдыхали?
— Да, — ответила Грейс. Ее пальцы с силой надавили на затылок Калверта.
— И как же тебе отдыхалось? — Гарри изобразил подобие улыбки.
— Неплохо, — она слегка шлепнула его по затылку. — Может быть, приготовить что-либо выпить?
И, не дождавшись ответа, резко устремилась на кухню.
— Что заставило вас прийти ко мне, мистер Леонетти? — спросил Калверт.
— Случай. Каприз, если угодно. Но я не жалею. Я провел очаровательные полчаса в обществе вашей супруги. Замечательная женщина.
— Об этом чуть позже, — Калверт холодно глянул на гостя. — Давайте к делу.
Глаза Леонетти продолжали улыбаться, но едва заметно сузились. Он уже хотел что-то сказать, но в комнату вернулась Грейс с двумя наполненными бокалами в руках.
— Прошу. А я, с вашего разрешения, пока займусь своим гардеробом. Нужно распаковать и развесить вещи.
Она направилась в спальню, и Леонетти проводил ее восхищенным взором. Затем он перевел взгляд на Калверта, и улыбка сразу покинула его лицо.
— Не стоит ходить вокруг да около, Калверт. Мы оба прекрасно понимаем друг друга.
— Именно. Итак, ваши условия?
— Десять тысяч сверх того, что вам уже предлагали.
— От имени кого вы говорите? — лицо Калверта было абсолютно бесстрастным.
— Я представитель небольшого синдиката, членом которого тоже являюсь. Но вас это не должно беспокоить.
— Думаю, мне не стоит спрашивать, для чего вам нужна расписка?
Леонетти только плутовски ухмыльнулся.
— Кроме того, — продолжал Калверт, — вы, конечно, не скажете, от кого узнали, что эта вещь находится у меня?
— К сожалению, не могу удовлетворить ваше любопытство! Не в моих правилах раскрывать источники информации, но повторяю, вам нечего беспокоиться.
— Звучит не очень убедительно.
— Сколько вам предложили за расписку, Калверт? — перебил его Леонетти.
— Тридцать пять тысяч, — Гарри отхлебнул немного виски.
— По-вашему, эта сумма недостаточна? — Леонетти задумчиво смотрел в свой бокал. — По-моему, она даже чрезмерна. Но мое предложение остается в силе. Сорок пять тысяч в обмен на расписку.
— Меня это не устраивает.
